Через полтора часа после душа и легкого завтрака, приготовленного Кириллом, Лиля переоделась в выстиранную одежду.

– Жаль, что ты не можешь перенести встречу с подругой, – вздохнул он, наблюдая, как журналистка завязывает шнурки на кроссовках.

– Угу, жаль.

Ложь давалась ей легче с каждым разом. А что, Киру ведь можно ее обманывать. И все же она решила дать ему еще один шанс.

– Может, расскажешь, что происходит?

– То есть?

Его глаза, чистые и невинные, начинали ее раздражать.

– Чутье подсказывает, что ты замешан в истории с убийствами оборотней и ведьм.

Кирилл усмехнулся:

– Ты меня в чем-то подозреваешь?

– Да, в утаивании важной информации. – Девушка нахмурилась. – Вдруг твоя откровенность поможет мне избежать опасности?

– Лиля, тебе ничто не угрожает. Обещаю.

– Ты – партизан, вот кто ты!

– Я тоже тебя люблю. – Кир поцеловал увернувшуюся девушку в скулу.

Хорошо, информацию можно получить и другим путем. И Лиля знала, кто ей поможет.

– Я вызвал тебе такси.

– Могу доехать и на метро, – буркнула журналистка.

– Пожалуйста, не обижайся, я не могу тебе рассказать.

– Ну да, конечно.

– Лиля…

– Ладно, Кирилл, всего тебе хорошего.

– Я провожу.

Короткий диалог прекратился, когда они вышли из квартиры. У подъезда стояло такси. Кирилл, открыв дверь, попросил девушку записать номер службы и пользоваться только их услугами.

– Все водители – вервольфы, я не буду беспокоиться, зная, что ты в безопасности.

Проехав часть пути, Лиля попросила водителя отвезти ее в магазин «Таро».

– Я не могу ослушаться Кирилла, он сказал доставить тебя домой, – заупрямился шофер.

– Ты знаешь, кто я?

– Догадываюсь. – В голосе молодого оборотня проскользнула неуловимая насмешка. – Из-за тебя я не выспался прошлой ночью, умеешь ты прятаться.

– Тебе ведь не помешает дружба с избранницей сына Булата?

– Конечно, а с другой стороны, немилость Кирилла уж точно будет лишней.

– Давай тогда сделаем так: ты везешь меня в магазин, даешь пятнадцать минут форы. И лишь затем сообщаешь Киру, что я потребовала сделать остановку.

Пока вер взвешивал все «за» и «против», Лиля нетерпеливо барабанила пальцами по сумочке. Ей нужно увидеть Соню, нужно! Если кто и расскажет правду, то это администратор.

– Хорошо, я согласен. Только ты мне угрожала.

Лиля расслабилась:

– Да-да, я тебе угрожала страшным проклятием.

– Нет, я знаю, что ты не можешь колдовать, – покачал головой наглец. – Ты пригрозила, что расскажешь Кириллу, будто я вел себя грубо и без должного уважения. Таковы мои условия.

– А не кажется ли тебе, что ты грубишь по-настоящему?! Я ведь в самом деле могу пожаловаться!

– Вот, именно так ты и заставила меня! – обрадовался волк. – Прирожденная шантажистка!

– Ты ненасытная садистка, Ира, – простонал вампир, ворочаясь на кровати.

– А что поделать, если мне очень хочется? – приподнялась на локте девушка.

– Сколько можно, а? Это четвертый раз за шесть часов!

– А я виновата, что у меня организм такой? – Ира надулась. – Неужели ты откажешь бедной пленнице в такой малости? Неужели оставишь мои потребности неудовлетворенными? И кто тогда из нас садист?

Валик повернулся к полурусалке и, откинув одеяло, сказал:

– Хорошо, я удовлетворю твои потребности, но после ты дашь мне спокойно поспать.

И они, связанные веревкой, пошли на кухню. Немного раздраженный, вампир терпеливо наблюдал, как девушка педантично готовит салат, посекундно сверяясь с рецептом и взвешивая продукты на маленьких весах. Затем, подперев голову ладонью и борясь со сном, смотрел, как она ест.

– «После сытного обеда, по закону Архимеда, вытри ручки об соседа», – вспомнила Ира и даже сделала вид, что собирается ему последовать.

Вампир не реагировал. Похоже, научился спать с открытыми глазами.

– Эй, пошли в кроватку. – Пленница подергала за веревку. – Я уже поела.

– Хорошо, – отчаянно зевая, отозвался несчастный программист.

Один конец веревки опутывал запястье похитителя, второй – талию Иры. Вампир посчитал, что такой вариант гораздо гуманнее и удобнее наручников. Да и следить за пленницей стало легче: он тотчас просыпался, стоило девушке взяться за узел.

Безумно устав выполнять одно из сложных поручений Феликса, Валик мечтал о сне. Но за сутки ему досталось спокойного отдыха от силы полтора часа. Большего не позволяла пленница.

Ира отложила книгу в сторону и посмотрела на часы. Прошло двадцать минут – достаточно, чтобы вампирюга расслабился.

Подавив злорадную улыбку, она жалостливо произнесла:

– Я хочу в туалет.

Клыкастый тюремщик безмятежно спал.

– Я хочу в туалет, – повторила она и дернула за веревку.

Повинуясь новообретенному рефлексу, Валик открыл красные глаза.

– Чего теперь ты хочешь, садистка?

– Я не садистка, – обиделась Ира. – И я хочу в туалет.

– Да… ты не садистка. Ты – чудовище!

– Как скажешь, милый, тебе со стороны виднее, – ухмыльнулась догвокерша. – Главное, отвязать меня не забудь.

За пару секунд вампир развязал сложный узел, наверное морской, и подпер стену ванной. Отходить далеко он боялся – всего пару часов назад с помощью отвертки она пыталась сломать замок на входной двери.

В ванной девушка открыла воду и уселась на прикрытый крышкой унитаз. Как сбежать от бдительного вампира? Ни уговоры, ни мольбы не помогали: Валик стоял на своем – ни разговаривать, ни видеться с подругой нельзя. А до появления демона не так уж и много осталось. Сейчас три часа пополудни, до убийства Лилиного охранника осталось девять часов.

Ира надеялась достать Валика отвратительным поведением, чтобы он не выдержал и бросил ее, тем самым позволив выйти из дома. Но взять его измором не получалось – он стоически терпел все ее издевательства и капризы. Оставалось последнее средство, на которое у нее наконец появилась решимость. Валик сам виноват – дал бы позвонить Лиле, ничего бы не случилось. Ира открыла шкаф и достала аптечку. В коробке лежали в основном лекарства для собак, ведь сама девушка отличалась завидным здоровьем и ни разу в жизни не лежала в больницах и не обращалась к врачам. Аккуратно вскрыв ампулы, она наполнила шприц слоновьей дозой быстродействующего транквилизатора. Предупредив Лилю об опасности, Ира выпросит у Валика прощение за предательский укол. И он обязательно ее простит, ведь притяжение между ними за последние дни, несмотря ни на что, только усилилось.