чего прилюдно поздравила его с тем, что он остался в живых. Юнца взял под опеку ее сводный внук, эрцгерцог Филипп, отъявленный дурак; он обращается с самозванцем как с королем. Мой агент пишет, что мошеннику выделен просторный дом в Антверпене, где тот имеет наглость содержать двор и сидит под балдахином с королевскими гербами Англии. Когда он выходит на улицу, его сопровождает стража из тридцати лучников в костюмах с его эмблемой – белой розой. Скоро он поедет в Вену, где этот лис, император Максимилиан, без сомнения, встретит его как законного короля Англии. Тьфу! – Генрих бросил письмо на стол.

Елизавета взяла его и прочла.

– Он продолжает утверждать, будто его спасли пришедшие убить Нэда. Говорит, мол, они глубоко раскаивались и сжалились над ним, затем доставили его к джентльмену, который отдал приказ об убийстве, тот пожалел мальчика и сохранил ему жизнь на условии, что тот даст клятву на Священном Писании в течение нескольких лет не раскрывать, кто он такой.

– Глупая сказка, – фыркнул Генрих. – Убийцы знали, что их задача – расправиться с наследниками Йорков, которые представляли угрозу для Узурпатора. Они убили одного и оставили в живых другого? После смерти старшего брата Йорк становился законным королем Англии. – Генрих забрал письмо у Елизаветы. – То есть этот парень не станет в подробностях рассказывать об убийстве вашего брата и своем собственном бегстве из Тауэра. Он говорит, лучше помалкивать о таких вещах, так как они могут затрагивать тех, кто еще жив, и порочить память умерших. Это удобный способ предотвратить любые вопросы по поводу нестыковок в его истории.

– Но моя тетушка явно проглотила эту сказку. Ваш агент говорит, она с удовольствием слушает, как парень ее повторяет.

– И теперь, я полагаю, фламандцы верят, что самозванец ускользнул из лап Ричарда благодаря божественному вмешательству, чтобы его благополучно доставили к тетке. Меня беспокоит, Бесси, что многие в Англии убеждены: самозванец – это Йорк, и считают его избавление от смерти чудом, причем не только невежественное простонародье, но и важные персоны.

Даже теперь Елизавета невольно искала крупицы правды в этой истории. Возможно ли, что мнимый Йорк в самом деле ее брат? Но о таких фантазиях ни в коем случае нельзя говорить с Генрихом. Она должна служить ему поддержкой и опорой, а не предаваться несбыточным мечтам. Ее братья мертвы, иного не дано.

– Хотелось бы мне взглянуть на этого юнца, – сказала она. – Кто лучше меня определит, самозванец он или нет.

– Когда я доберусь до него, вы его увидите, – мрачно изрек Генрих.

Вопреки невысказанным дурным предчувствиям Елизаветы Артур постепенно превращался в многообещающего мальчика, наделенного очарованием и добрым нравом, отчего все знавшие принца любили его. Ему было уже шесть лет, он быстро прибавлял в росте, хотя ему никогда не стать таким здоровяком, как Генрих.

– Артур уже достаточно подрос, не годится, чтобы его воспитывали женщины, – заявил Генрих во время зимнего визита в Элтем.

Они стояли у окна и смотрели, как их дети играют в заснеженном саду. Артур разглядывал малиновку, севшую на ветку, и пытался подманить ее, предлагая птице крошки с руки. Тем временем Маргарет и Гарри катались в снегу, мутузя друг друга. Няньки спешили унять детей, но Елизавета не удержалась от улыбки, а Генрих громко рассмеялся:

– Вот это характеры! Настоящие Тюдоры эта парочка. – Король повернулся к Елизавете. – Ваш отец ввел правило отправлять наследника престола в замок Ладлоу, чтобы тот овладел искусством управления своим герцогством Уэльс. Это прекрасная наука для будущего короля, и я решил после Рождества послать туда Артура. Он может возглавить Совет Марча и Уэльса – пока, разумеется, чисто номинально.

– Приятно видеть продолжение традиции, – сказала Елизавета, понимая, что отныне будет видеть Артура лишь изредка и настал момент разлуки, который она предчувствовала сразу после рождения первенца.

Эта перспектива страшила ее. Дело было не столько в том, что она начнет скучать по нему, ее беспокоило, насколько сильным будет это чувство.

– Главой совета я назначу своего дядю Бедфорда, – продолжил Генрих, подходя к очагу и грея над огнем руки. – В число советников принца я включу Дорсета и сэра Уильяма Стэнли. Кто будет президентом, я пока не решил.

– Во времена моего отца этот пост занимал епископ Олкок, он был хорош на своем месте.

– Он здравомыслящий человек. Хорошо, Бесси, мы назначим его. А камергером двора Артура, по-моему, должен стать сэр Ричард Поль.

Елизавета испытывала смешанные чувства в связи с отъездом Артура в Ладлоу. Она понимала, что это желательно, но как он будет чувствовать себя там, в сельской местности?

– Нужно назначить к нему врача. Доктор Джон Арджентине хорошо служил моим братьям, и я бы порекомендовала его.

– Да, я его помню. – Генрих посмурнел. – Он приезжал ко мне в Бретань тем летом, после коронации Узурпатора. Сказал, что сбежал из Англии, потому как там для него стало слишком опасно. Вы знаете, что он посещал ваших братьев в Тауэре?

– Да. – Елизавета поежилась. – Мои бедные братья… Как ужасны были, наверное, их последние дни, мальчики провели их отрезанными от всех, кого любили, в большом страхе. Доктор Арджентине, вероятно, одним из последних видел принцев живыми. Думаю, он заслуживает знака королевской милости за свою преданность.

– Мы примем его. Доктор Реде тоже поедет с Артуром. Под его руководством мальчик делает заметные успехи.

Ужасная мысль пришла в голову Елизаветы.

– Вы ведь не отправите и других детей в Ладлоу? – Одно предположение, что они будут так далеко, лишало ее присутствия духа.

– Нет, Бесси. Я следую примеру вашего отца. Наследника трона подобает готовить к тому, что он станет королем. А вот Гарри, Маргарет и Бет останутся с леди Дарси в Элтеме, где вы сможете часто навещать детей и следить за их обучением.

Елизавета успокоилась. Хотя знакомое чувство вины вновь волной окатило ее: мысль о разлуке с Артуром расстраивала ее гораздо меньше, чем с Гарри, окажись тот на месте старшего брата.

Глава 17

1493–1495 годы

В феврале Артур уехал в Ладлоу; судя по всем донесениям, принц благополучно устроился там и успешно осваивался со своей новой ролью. Генрих был доволен, внимательно читал письма Бедфорда и удовлетворенно кивал. Елизавета обрадовалась, узнав, что здоровье Артура в порядке и не дает поводов для беспокойства. Мальчик имел склонность, особенно зимой, подхватывать всякую хворь, какая только ни появлялась вокруг.

Весной Елизавета отправилась в Дартфорд на церемонию принятия Бриджит монашеских обетов. Ее сестре исполнилось двенадцать, она уже годилась для вступления в орден, тем не менее Елизавете по-прежнему было грустно думать, что