армию, набранную им за свой счет для похода против гуситов Богемии. Дипломатическое искусство кардинала выявилось в вымоленном им у Шотландии перемирии и в его личных стараниях предотвратить примирение Бургундии и Франции. Однако в 1435 году герцог Бургундский заключил формальный договор с королем; еще более тяжелым ударом для англичан была смерть Бедфорда. Париж внезапно восстал против английского гарнизона и высказался в пользу Карла VII. Владения Генриха VI сразу ограничились Нормандией и дальними крепостями Пикардии и Мена.

Но имея перед собой целую вооруженную нацию, горсть английских воинов боролась с такой же отчаянной храбростью, как и в дни побед. Самый смелый из их вождей, лорд Тальбот, перешел Сомму вброд, по горло в воде, чтобы освободить Кротуа, и переправил свой отряд через Уазу для спасения Понтуаза на глазах у французской армии. Преемник Бедфорда по регентству, герцог Йоркский, своими талантами остановил на время поток неудач, но зависть к нему советников короля оказала роковое влияние на ход войны. Новая попытка заключить мир была предпринята графом Суффолком, который после отправки престарелого Бофора в Уинчестер руководил Советом и вел переговоры о браке Генриха VI с Маргаритой, дочерью Рене, или герцога Анжу. Не только Анжу, вовсе не принадлежавшее Англии, но и Мен, оплот Нормандии, были отданы герцогу Рене как плата за брак, который граф Суффолк считал прелюдией к миру.

Однако его условия и отсрочки, еще оттянувшие заключение окончательного мира, позволили собраться с силами военной партии с Глостером во главе. Опасность встретила резкий отпор. Глостера арестовали на пути в парламент по обвинению в тайном заговоре, а через несколько дней его нашли мертвым в его доме. Но вызванные действиями Глостера затруднения остановили графа Суффолка в переговорах, и хотя угрожая войной, Карл VII добился сдачи Леманса, но в основном условия договора остались невыполненными. Ситуация стала безнадежной. Через два месяца после возобновления войны половина Нормандии была в руках Дюнуа; Руан восстал против слабого гарнизона и отворил ворота Карлу VII, а поражение англичан при Фурминьи послужило сигналом к восстанию всей остальной провинции. Сдача Шербура в 1450 году отняла у Генриха VI последний населенный пункт Нормандии, а через год был утрачен остаток Гиени. Гасконь, впрочем, еще раз подчинилась Англии, когда на ее берега высадилось войско под командой Тальбота, графа Шрусбери; но прежде чем ему на помощь смогли перебраться через Ла-Манш двадцать тысяч человек, набор которых был разрешен парламентом, граф Шрусбери вдруг очутился лицом к лицу со всей французской армией. Его отряд был истреблен огнем неприятеля, а сам граф пал на месте.

Сдача одной крепости за другой обеспечила окончательное изгнание англичан из Франции. Таким образом, Столетняя война закончилась не только потерей для Англии всех завоеваний, совершенных со времен Эдуарда III, за исключением Кале, но и потерей большой южной области, постоянно остававшейся в руках англичан со времени брака ее герцогини Элеоноры с Генрихом II, а также превращением Франции в гораздо более сильную державу, чем она была раньше.

РАЗДЕЛ VI

НОВАЯ МОНАРХИЯ (1450–1471 гг.)

Глава I

ВОЙНЫ РОЗ (1450–1471 гг.)

Неудачный исход великой борьбы с Францией вызвал в Англии взрыв ярости против жалкого правительства, слабости и легковерию которого она приписывала свои несчастья. Граф Суффолк был привлечен к ответу и убит, когда отправлялся за море в изгнание. Когда епископ Чичестерский был прислан для уплаты жалованья матросам в Портсмуте и попытался отделаться от них меньшей, чем следовало, суммой, они напали на него и убили. В Кенте недовольство перешло в открытый мятеж. Кент служил главным фабричным округом эпохи и был переполнен рабочим населением; столкновения с Францией особенно задевали его из-за морского разбоя «Пяти портов», где в каждом доме встречалась добыча. Из Кента мятеж распространился по Сэррею и Сассексу. Крестьяне трех графств собрали войско; к мятежникам присоединилось более ста помещиков и дворян; их делу открыто благоприятствовали два крупных землевладельца Сассекса, аббат монастыря Битвы и приор Льюиса. Джон Кэд, солдат, приобретший некоторый опыт в войне с Францией, под многозначительным именем Мортимера и стал во главе их, и армия в 20 тысяч человек двинулась к Блэкгизсу.

«Жалоба общин Кента», представленная ими Королевскому совету, очень ценна тем, что она проливает свет на положение народа. Ни одно требование не затрагивает религиозной реформы. Вопрос о крепостном состоянии и рабстве тоже не встречается в «Жалобе» 1450 г. За семьдесят лет, прошедших со времени последнего крестьянского восстания, ход социального развития сам собой устранил крепостное состояние. Законы об одежде, загромождающие с этого времени Книгу статутов, с их стремлением упрощать одеяние рабочих и арендаторов указывают на возрастание комфорта и благосостояния этих классов. Сами выражения этих законов показывают, что, несмотря на постановление, направленное против роскоши, арендатор и рабочий начали одеваться лучше. За исключением требования отменить Статут о рабочих, программа общин носила теперь не социальный, а политический характер.

«Жалоба» требовала административных и финансовых реформ, смены министров, более бережливого расходования королевских доходов и восстановления свободы выборов, нарушавшейся вмешательством как короны, так и крупных землевладельцев. За отказом Совета принять «Жалобу» последовала победа кентцев над войсками короля при Севеноке, а вступление мятежников в Лондон, наряду с умерщвлением лорда Сэя, наиболее ненавистного из министров короля, сломило упорство его товарищей. «Жалоба» была принята, всем участникам восстания даровано прощение, и мятежники разошлись по домам. Кэд, напрасно старавшийся удержать их оружием, пытался образовать новое войско, выпустив из тюрем преступников, но его люди перессорились, и он был убит шерифом Кента во время бегства в Сассекс. «Жалоба» была оставлена без внимания. Никто не пытался устранить указанных в ней злоупотреблений, и наиболее ненавистный народу человек, герцог Сомерсет, занял место во главе Королевского совета.

Бофор, или герцог Сомерсет, как внук Джона Гентского и его любовницы Катарины Суинфорд был представителем младшей линии дома Ланкастеров; в акте, узаконивавшем ее, Генрих IV поместил оговорку, лишавшую ее прав на престол, но бездетность Генриха VI пробудила в ней надежды на корону. Соперником Сомерсета являлся герцог Йорк, наследник домов Йорка, Кларенса и Мортимера, хвалившийся происхождением от Эдуарда III по обеим линиям. Кроме других притязаний, от предъявления которых Йорк пока воздерживался, он требовал признания своего права на наследование престола в качестве потомка пятого сына Эдуарда III — Эдмунда Лэнгли. Расположение народа было, по-видимому, на его стороне, но рождение в 1453 году у короля сына обещало избавить корону от враждующих партий. Однако Генрих VI впал в состояние безумия, лишавшее его возможности управлять,