Во входную дверь постучали, и Верити выронила вышивку, но это оказался всего-навсего Теренс, вернувшийся с почты.

– Я решил не уходить, пока не дождусь ответа от вашей сестры, – пояснил он, отдавая Бейну мокрый плащ и зонт.

Профессору он вручил два желтых конверта. Преддик нашарил пенсне, вскрыл телеграммы и зачитал вслух: «Дядя зпт рады слышать тчк Знали зпт что все хорошо зпт целуем тчк Твоя племянница тчк».

– Милая Моди, – умилился профессор. – Я же говорил, она не потеряет голову. Вот польза, которую приносит женщине образование.

– Образование? – встрепенулась Тосси. – Она эстетически образована?

Профессор Преддик кивнул.

– Живопись, риторика, классические языки, математика. Никаких дамских глупостей вроде рукоделия и бренчания на фортепиано. – Он надорвал второй конверт. – «Гораций зпт Как вы могли впрс Панихида заказана тчк Цветы заготовлены зпт несущие гроб назначены тчк Ждем вас завтра поездом девять тридцать две тчк Профессору Оверфорсу поручена надгробная речь тчк». Профессор Оверфорс! Я должен немедленно ехать в Оксфорд. Когда ближайший поезд?

– Сегодня поездов на Оксфорд больше нет, – ответил ходячий справочник Бейн. – А завтра первый в семь четырнадцать из Хенли.

– Им и отправлюсь, – решил профессор. – Соберите мой багаж. Оверфорс! Нет, он не надгробную речь собрался читать, он хочет опровергнуть мою историческую теорию и выдвинуть свою. Ему лишь бы хавилендовскую кафедру заполучить! Природные силы! Массы! Убийца!

– Убийца? – взвизгнула миссис Меринг, и я подумал, что сейчас придется выяснять заново, кто тут жив, а кто нет, но профессор не дал ей даже нюхательную соль потребовать.

– Хотя убийство по его теории вовсе ничего не значит, – продолжил он, комкая в руке телеграмму. – Убийство Марата, сгинувшие в Тауэре принцы, убийство Генриха Стюарта – все якобы прошли для истории бесследно. Отдельный поступок на истории не отражается. Ни доблесть, ни ревность, ни глупость, ни удача роли не играют и никакого влияния не оказывают. Ни сэр Томас Мор, ни Ричард Львиное Сердце, ни Мартин Лютер…

После двух безуспешных попыток перебить распалившегося профессора миссис Меринг сдалась и осела на кушетке. Полковник вытащил газету (не «Оксфорд кроникл»). Тосси, подперев подбородок ладонью, рассеянно теребила большую перочистку в виде гвоздики. Теренс вытянул ноги к огню. Принцесса Арджуманд свернулась у меня на коленях и заснула.

Дождь барабанил по стеклам, в камине потрескивали поленья, Сирил храпел. Верити сосредоточенно тыкала иголкой в шитье, то и дело поглядывая на бронзовые каминные часы, которые, кажется, остановились.

– В сражении при Гастингсе, – вещал профессор Преддик, – короля Гарольда убили стрелой, пущенной в глаз. Один удачный выстрел определил исход всей битвы. Как теория Оверфорса опровергнет личное везение?

Его прервал громкий стук дверного молотка, и Верити уколола палец иглой. Теренс сел, сонно моргая. Бейн, подкладывающий поленья в камин, выпрямился и пошел открывать.

– Кто это может быть в такой час? – удивилась миссис Меринг.

Ну же, ну, пусть это будет мистер К…

– Природные силы! Массы! – бушевал профессор. – Как в эту теорию вписывается осада Хартума?

Из прихожей донеслись приглушенные голоса – Бейна и еще один, мужской. Я переглянулся с Верити, которая посасывала уколотый палец.

В дверях возник Бейн.

– Преподобный мистер Арбитидж, – возвестил он, и в комнату шагнул священник. С широкополой шляпы капало на пол.

– Знаю, непозволительное время для визитов, – извинился он, отдавая шляпу Бейну, – но я просто обязан был отчитаться, как прошла ярмарка. Я был в Нижнем Хеджбери на собрании Комитета вспомоществования жителям трущоб, и там все готовы аплодировать нашим успехам. Которыми, – он расплылся в елейной улыбке, – мы обязаны главным образом вашей идее устроить барахолку, миссис Меринг. Преподобный Китчестер хочет провести такую же на Летней ярмарке в миссии для бесприданниц.

– Преподобный Китчестер? – Я подался вперед.

– Да, – с жаром подтвердил священник. – Он просил узнать, не соблаговолите ли вы, миссис Меринг, протянуть ему руку организационной помощи. И вы, мисс Меринг, и мисс Браун, разумеется, тоже.

– Преподобный Китчестер… – проговорил я задумчиво. – Я о нем, кажется, слышал. Молод, холост, с темными усами?

– Преподобный Китчестер-то? – изумился священник. – Боже правый, совсем наоборот. Девяносто без малого. Замучен подагрой, но благотворительностью по-прежнему занимается охотно. И очень интересуется потусторонним миром.

– Еще бы! – хмыкнул полковник из-за газеты. – Одной ногой уже там.

– Все мы в шаге от Страшного суда, – поджав губы, урезонил его преподобный. – «Убойтесь Бога и воздайте ему славу, ибо наступил час суда Его». Откровение, глава четырнадцатая, стих седьмой.

Вот ведь индюк. Напыщенный, самодовольный, без капли юмора. Идеальная партия для Тосси. Тем более других претендентов не наблюдается.

– Арбитидж, – с интересом начал я. – Это ваша полная фамилия?

– Простите?

– Сейчас, знаете ли, мода на двойные и тройные. Эдвард Берн-Джонс, Элизабет Барретт Браунинг, Эдвард Бульвер-Литтон. Я и подумал, вдруг Арбитидж – это сокращение от Арбитидж-Кулпеппер, скажем, или Арбитидж-Кидни.

– Нет, Арбитидж – это полная фамилия, – выпрямляясь, с достоинством произнес священник. – Юстас Иероним Арбитидж.

– Прозвищ при вашем сане, полагаю, тоже не дают? Но, может, в детстве? Меня вот сестры прозвали Кудряшкой – из-за младенческих локонов. У вас такого не было?

– Насколько помню, до трех лет я был совершенно лыс, – ответил Арбитидж.

– Вот как? Тогда, к примеру, Карапуз? Или Кабачок?

– Мистер Генри, – вмешалась миссис Меринг. – Мистер Арбитидж хотел рассказать нам о результатах ярмарки.

– Да, именно. – Преподобный вытащил из кармана блокнот в кожаном переплете. – За вычетом расходов выручка составила восемнадцать фунтов четыре шиллинга и восемь пенсов – более чем достаточно, чтобы закрасить фрески и поставить новый амвон. Возможно, хватит даже заказать картину маслом для Дамской капеллы. Например, Холману Ханту.

– Мистер Арбитидж, в чем вы видите предназначение искусства? – спросила вдруг Тосси.

– Наставлять и просвещать, – откликнулся священник не раздумывая. – В любом произведении должна быть мораль.

– Просвещать. Как «Светоч мира»[52], – проговорила Тосси.

– Именно. «Се стою у двери и стучу…» Откровение, глава третья, стих двадцатый. – Он повернулся к миссис Меринг. – Значит, я могу передать преподобному Китчестеру, чтобы рассчитывал на вашу помощь?