свою реакцию; получился ностальгический ролик, который позволил его стареющим зрителям заново пережить молодость. К следующей весне он подпишет контракт с YouTube на прямые трансляции игр без особой помпы, что станет его первым официальным деловым партнерством с Google более чем за три года. Пьюдипай вернулся к истокам.

* * *

По мере того как Чельберг сближался с Google, карьера Клэр Стэплтон шла под откос. После того как были сокращены ее должностные обязанности, она наняла адвоката; это привело к некоторым изменениям, но она продолжала чувствовать себя непринятой, отстраненной от рассылок, нежеланной. Ей предпочли Пьюдипая. После Крайстчёрча Стэплтон полагала, что многие разделяют ее позицию в отношении Чельберга — убежденность в разрушительности его влияния. Но YouTube с ней не согласился. Что касается Google, то она не планировала вновь вступать в контакт с зачинщиками протестов. Стэплтон, беременная вторым ребенком, беспокоилась о том, как этот стресс скажется на ее организме. Она страдала. («Моя жизненная сила сократилась примерно до размера и консистенции обрывка слизи на дне бутылки с чайным грибом», — написала она в одном электронном бюллетене[283].)

— Почему бы тебе просто не уволиться? — спросил ее муж во время мучительного разговора[284].

— Google — это больше, чем работа, — ответила она. — Это мой дом.

До акции 2018 года Стэплтон никогда не бунтовала, но она почувствовала себя уязвленной, увидев, насколько быстро менялись ценности Google и взгляд на ее роль в компании. Хотя, возможно, ценности на самом деле не изменились, просто изменилась Стэплтон. По словам одного бывшего коллеги, она не стала бы так громко протестовать против своей компании, «если бы не ушла на YouTube» — если бы не работала на сайте, расположенном так близко к источнику многих мерзостей человечества и так искусно преумножающем эту мерзость в ответ. Половина организаторов акции протеста работала на YouTube. В апреле, через месяц после курортного ретрита, Стэплтон и Мередит Уиттакер — которая тоже занималась организацией протестов и так же с тех пор чувствовала себя чужой в коллективе — написали коллегам подробный рассказ о своих испытаниях и призвали всех к большей активности. Описывая действия Google, они использовали тяжелое слово «возмездие»[285]. Теперь Стэплтон ясно расслышала послание от Google: «Вам здесь больше не место».

Наконец, в июне она довольно бесцеремонно ушла. Некоторые коллеги запланировали прощальную вечеринку в офисе в Челси, где сотрудник службы безопасности ждал своего часа, чтобы конфисковать ее корпоративные устройства. Бóльшая часть ее маркетинговой команды находилась на другом выездном корпоративе в Южной Калифорнии — общалась между занятиями по козьей йоге. В своем прощальном электронном письме коллегам Стэплтон написала, что ее заклеймили «алой буквой позора». Она продолжала писать в рассылку и пару недель спустя дала волю чувствам: «Если YouTube выглядит со стороны как корабль без руля, без четкой точки зрения на его абсолютно важную роль в общем геосоциополитическом ландшафте, — что ж, да, это так и есть».

И все же за день до ухода, просматривая ленту, она наткнулась на клип, который ей понравился. Потом нашла еще один. «Должна признать, — написала она. — ВИДЕО ОСТАЮТСЯ ХОРОШИМИ». Она добавила несколько ссылок и подписала: «Убейте алгоритм рекомендаций YouTube!»

* * *

Восемь месяцев спустя модераторы алгоритмов YouTube увидели, что началась какая-то тревожная активность. 9 февраля 2020 года резко возросло число людей, которые искали на сайте сообщения об ужасающем новом вирусе. То же самое заметили инженеры, обслуживающие поисковик Google. Корпорация распустила сотрудников по домам 6 марта, за несколько дней до того, как закрылась бóльшая часть предприятий страны.

К маю, когда установилась мрачная реальность пандемии, Сьюзен Воджицки организовала видеочат с Хэнком Грином, а тот запустил трансляцию. Ютубер со стажем уже много говорил о COVID-19 на своем научном канале и в личном видеоблоге The Anxious Scroll («Тревожный свиток»). Он приветствовал Воджицки, которая смотрела в веб-камеру, расположившись на фоне массивного белого стеллажа, аккуратно уставленного книгами в мягких обложках и семейными фотографиями.

— Что ж, перейдем к делу, — начал Грин[286]. — Как переносится карантин?

— Тяжело, — ответила она.

Воджицки столкнулась со всеми проблемами начальника в изоляции: удаленное управление бизнесом, забота о нервном персонале и подготовка к экономическому спаду. К тому же ей пришлось иметь дело с появившимися на сайте роликами о коронавирусе. Он описывался как мистификация, кошмар, китайская чума, продукт тайного марионеточного мастерства Билла Гейтса и Большой фармацевтической компании. Еще день-другой, и все исчезнут навсегда. Врачи загружали бесконечные лекции по вирусологии. Один из них опубликовал подробнейшие инструкции по мытью продуктов — позднее выяснилось, что эти меры вообще не эффективны против нового вируса, но ролики все равно смотрел весь Интернет. Люди оказались заперты в четырех стенах и прочесывали Сеть в поисках новостей — как говорили чиновники от здравоохранения, «всех поразила инфодемия». В марте YouTube приостановил ручную модерацию и предоставил юристам разобраться, как рецензенты будут отсеивать «вопиющий контент» из дома.

Как объяснила Воджицки, видеохостинг опирается на новые системы саморегулирования. Инженеры создали «полку» для наглядного отображения избранных видеороликов о COVID-19, появляющихся на сайте, и изменили код, чтобы продвигать выше в рейтинге материалы авторитетных новостных агентств и медицинских учреждений. В апреле YouTube опубликовал новое правило, запрещающее ролики с утверждениями, «необоснованными с медицинской точки зрения». Компания заявила, что зрителям в основном показывают «авторитетные» кадры о пандемии. За пару недель до встречи Воджицки с Грином произошло нападение на несколько вышек сотовой связи. Это сделали британцы, взбудораженные веб-конспирологами, которые утверждали, будто сети 5G распространяют вирус. YouTube с нехарактерной для себя скоростью удалял видеоролики, рекламирующие эти теории заговора. «Нам пришлось действовать невероятно быстро», — сказала Воджицки Грину. Описывая эти операции в самых общих чертах, она расхваливала отделы модерации и разведки.

«Я согласен, что это правильные шаги», — ответил Грин, прежде чем деликатно перейти к следующему пункту. Несколько человек, стоящих во главе частной компании, за плотным занавесом принимали решения, которые затрагивали большую часть человечества. «Но еще мне кажется, — продолжал Грин, — что это слишком большая власть для одной организации».

Воджицки немедленно перешла в оборону. У YouTube, настаивала она, есть множество влиятельных конкурентов.

Месяц спустя видеохостинг провел виртуальное мероприятие для рекламодателей, рассказав о том, как резко возросла его аудитория во время карантина, когда люди оставались дома. Только на экранах телевизоров, не считая компьютеров и телефонов, человечество смотрело YouTube 450 миллионов часов в день, что на 80 % больше, чем годом ранее.

Глава 33. Какой YouTube?

Пандемия очень хорошо повлияла на бизнес Google.