Пока существует благословление богов, у него нет другого выбора. Он вечно будет гоняться за убийцей богов, продолжая путь хоть при помощи одного пальца на единственной оставшейся руке.

– Я постараюсь что-нибудь найти. Мне придется сделать кое-какие покупки.

– Делай, как считаешь нужным. Быстро. Нам необходимо убраться прежде, чем сюда нагрянут колдуны из Особой Канцелярии.

– Тебе что-нибудь о них известно?

– Они преследуют и убивают таких, как мы. Тех, кого коснулось то, что они называют Помощниками Ночи. Члены этой Канцелярии хотят уничтожить самих богов. Каждого небожителя, каждое таинственное существо, даже самого ничтожного халдара, за исключением собственного Божества.

* * *

Когда Свэйвар вернулся из города, Шэгот не спал. Он выглядел лучше.

– Что случилось, братишка? Выглядишь так, словно муху проглотил.

Огромную, вонючую муху, Грим. У нас больше нет денег.

– Ха?

Этот придурок Талаб, которого ты нанял позаботиться о них… Он надул нас, Грим. Он понял, кто мы такие. И доложил Коллегиуму. Они забрали наши деньги. За исключением двенадцати процентов, которые Талаб получил в награду.

– И?

– Я убил его. После того как выудил из него информацию. Я забрал все деньги, какие у него были. Этот идиот пытался заплатить мне, чтобы я его не трогал.

Шэгот нахмурился, заволновался.

– И тебе все сошло с рук?

– Я ушел от погони прежде, чем пересек реку.

Это оказалось не так легко. Ему помогли. Там была женщина, одетая в платье северных жителей. Женщина, которую Свэйвар точно уже где-то видел, только не мог вспомнить, где именно. Здесь он не общался ни с одной представительницей прекрасной половины. За время пребывания в Бросе Свэйвар оказался куда благочестивее священников, давших обет безбрачия.

Женщина наложила на гнавшихся за ним девов чары. Сперва они тупо смотрели по сторонам, затем смутились и начали изливать свой гнев друг на друге.

Женщина околдовала и Свэйвара, когда тот попытался к ней приблизиться. Казалось, она удивилась, что Асгрим заметил ее.

Была ли эта женщина его ангелом-хранителем?

Свэйвар не рассказал об этом брату. Он не знал, почему. Но Асгрим был уверен, что Грим начнет издеваться, если узнает.

– У меня все еще есть кое-какие деньги в сумке, – сказал Шэгот.

– Хорошо. У нас мало времени. Из-за того, что я убил этого деведийского придурка, они опять раскочегарятся.

– Ты прав. Принес что-нибудь поесть? Я чертовски проголодался.

– Отлично. А то я начал уже беспокоиться.

Андорэйцы покинули Брос спустя четыре дня после того, как Свэйвар воздал деведийскому ростовщику по заслугам.

Они вышли через ворота, через которые входили в город. Стражникам не было дела до покидающих Брос людей. Если они не походили на кальциран. Часовые не обратили внимания на трех человек, собаку и паршивого мула, тянувшего некое подобие повозки.

Третий человек вскоре перестал быть частью процессии.

– Забери деньги, – раздался из повозки голос Шэгота.

– Как только эта мерзкая собачонка… Черт. Дай мне меч. Я отрежу скотине голову. – Свэйвар не опасался дворняги, не смотря на то, что она была здоровой и сохранила почти все зубы. После пребывания в крепости Великих Небес Свэйвару ни разу не приходило в голову бояться какой-то обычной псины.

Он находился в отвратительном расположении духа.

– Черт! Наверно, он оставил деньги у жены. – Свэйвар не проявил к собаке снисхождения.

– Не переживай. Мы всегда сумеем заполучить несколько монет. Спрячь тела, пока никто их не увидел.

Свэйвар успел вовремя. Братья не прошли и двухсот ярдов, как встретили авангард кавалерийских войск. Свэйвар согнал мула с дороги, чтобы не оказаться у них на пути.

– Узнаешь, откуда они? – спросил. Шэгот.

– Нет. Но тот, что с ключами, должно быть, имеет какое-то отношение к Патриарху.

Солдаты шли из Малетеры, где им следовало удерживать дорогу на случай, если император решит атаковать земли Великого.

Свэйвару было интересно, кто кого имел в любовной истории между Иоанном и Патриархом.

Поскольку солдаты преградили путь, андорэйцы продвигались вперед медленно.

Затем браться свернули на восток и вышли к дороге, пересекавшей Фиралдийский полуостров. Позже они отправились на юг, к тропе, ведущей вдоль восточного побережья. Вондера Котерба все еще нанимал в Аламеддине солдат. В его войске братья смогут скрыться.

Шэгот по-прежнему был одержим. Грим не сомневался в том, что они вновь повстречают убийцу богов, но уже в Кальцире. Свэйвар больше не мог контролировать себя и впал в отчаяние.

Асгрим начал прозревать. Он видел то, что, вероятно, неотступно следовало за ним по пятам, или то, что было сокрыто в его разуме. То, что человек, ни разу не побывавший в крепости Великих Небес, просто не в состоянии увидеть.

Женщина была выше солдат. Она оказалась привлекательной, но не по тем пышным меркам, которые царили в Фиралдии. Она была крепко сложенной, мускулистой, без единого грамма жира. Золотистые волосы были заплетены в косы, уложенные в ракушки по обеим сторонам головы. Женщина медленно и деловито вышагивала по дороге. Отряды не обратили на нее особого внимания, что было весьма странно со стороны таких, как они.

Незнакомка сошла на обочину. Раздвинула ветви кустарника. Туча мух взлетела в воздух. Они сердито жужжали из-за того, что кто-то отвлек их от дела. Женщина осмотрела тела старика и обезглавленной собаки.

Она нахмурилась. Испытала отвращение, несмотря на то, что раньше ей десять тысяч раз приходилось видеть куда более омерзительные зрелища.

Поскольку за ней не наблюдали, никто и не заметил, что женщины в каком-то смысле уже не было у дороги.

– Это место куда суматошнее собаки, сдохшей неделю назад, – сказал Поло Элсу.

Элс заворчал. Слуга был прав. Цитадель Бруглиони оживилась. Дивино Бруглиони вынудил членов семьи, живущих за городом, предоставить деньги, которые пойдут на выплаты работникам. К тому же многие Бруглиони, кои обосновались в сельских местностях, возвращались в Брос, хотя им и не хотелось покидать дорогие их сердцу поместья.

Угрозы принципата Бруглиони, идущие от имени Палудана, были поистине драконовскими.

Элс дважды отправлялся за город, возглавляя сражавшихся с пиратами солдат. Он разогнал паразитирующих родственников Бруглиони, которых внимательно отбирал дядя Дивино. Это взволновало остальных членов семьи. Это, а также новые богатства и земли, которые должны были отойти к Бруглиони во время предприятия, задуманного Великим.