за спину, достал из-за пояса наручники и защёлкнул на запястьях. Майкл не сопротивлялся – он плохо осознавал, что происходит. – И откуда вы такие берётесь, – с досадой сказал Фрезер. – Стой тут и не делай глупостей.

Он подсёк его под ноги, Майкл упал на колени, саданувшись об асфальт, но боли не почувствовал.

Из дома вывели цепочку людей. Человек десять, руки у каждого были скованы за спиной. Их сопровождали автоматчики в чёрном. Потом вынесли стопку коробок из-под обуви, сложили в подъехавший полицейский автомобиль.

Майкл смотрел, не шевелясь, будто это происходило не с ним. Будто это было в кино, а он сидел и смотрел с первого ряда – слишком близко, хотелось отодвинуться, пересесть подальше. Он смутно осознавал, что попал в неприятности, но пока ещё не понимал – насколько серьёзно.

Допрос продолжался уже час. Майкл сидел за столом, перебирая цепочку наручников, смотрел на мигающий огонёк записывающего устройства. Рядом сидел дежурный адвокат – невзрачный молодой мужчина в костюме. Редкие светлые волосы зачёсаны на пробор. Офицер делал пометки в бумагах, разложенных перед ним, равнодушно посматривая на Майкла.

– С кем ты должен был встретиться?

– Ни с кем.

– Где ты взял машину?

– В Ливерпуле.

– Адрес?

– Прокат «Энтерпрайз» на Марш-лейн.

– Кто дал тебе ключи?

– Парень из проката.

– Как его зовут?

– Откуда я знаю, – монотонно ответил Майкл. – У него бейджика не было. Можно мне воды?..

Адвокат встал, дошёл до кулера и вернулся с пластиковым стаканчиком. Майкл машинально облизнулся, протянув руки.

– Кто дал тебе адрес?

Майкл промолчал.

Знал ли Индри, чем занимается на самом деле?.. Знал и подставил?.. Или правда не знал?.. Майкл поставил пустой стаканчик перед собой, покрутил. Индри гонял машины полгода. Если бы его хоть раз взяли с этим грузом, он бы уже сидел. Индри не знал… А если знал?.. А если он был в курсе, что возит наркотики?..

– Кто дал тебе адрес? – повторил офицер, подняв голову.

– Приятель, – наконец сказал Майкл.

– Как его зовут?

Майкл пожал плечами.

– Что приятель сказал тебе насчёт машины?

– Сказал, кто-то покупает старые тачки и тюнингует.

– Кто покупает?

– Не знаю. Я не спрашивал, – хрипло ответил Майкл.

– Кому ты должен был передать машину?

– Никому, – повторил Майкл. – Я должен был оставить её у дома, и всё.

– Ты знаешь, чей это дом?

– Нет.

– Ты знал, что было в машине?

– Нет.

– Как давно ты этим занимаешься?

– Я этим не занимаюсь. Просто приятеля подменил.

– Сколько раз ты его подменял?

– Три…

– Ты был в этом доме раньше?

– Нет.

– Заходил внутрь?

– Нет.

– Видел кого-нибудь рядом?

– Нет, – Майкл устало потёр глаза.

Он смутно надеялся, что, если скажет «нет» достаточное количество раз, недоразумение разрешится. Но ничего не решалось. Вопросы ходили по кругу. Он понимал, что офицер пытается поймать его на неточностях, но ему и скрывать-то было нечего – отвечал как есть. Адвокат рядом молчал, кивал, постукивал пальцами по столу.

– Что за груз ты возил раньше?

– Не знаю. Я ничего не возил. Просто перегонял машину.

– Для кого?

– Ни для кого.

– Сколько тебе платили?

– Пятьсот фунтов.

– Кто передавал деньги?

– Никто. Они всегда лежали в конверте в бардачке.

– Там были какие-то записки, инструкции?

– Нет.

– Тебе что-нибудь говорят имена – Джим Форрестер, Адам Хофф, Бертрам Мишенель, Питер Сол?

– Нет.

– Хорошо. Мы закончили. – Офицер поднялся, выключил запись. Подвинул через стол бумаги: – Прочитай и подпиши.

– Потом вы меня отпустите?.. – спросил Майкл.

– Потом у тебя снимут отпечатки пальцев, возьмут пробу на ДНК и анализ крови на наркотики.

– А потом?..

– Парень, тебя взяли с машиной, в которой было пять килограмм кокаина, – сказал офицер. – Ты всерьёз думаешь, что тебя сейчас отпустят домой?..

– Я не знал, что там кокаин!..

– Все так говорят, – офицер пожал плечами.

Когда он ушёл, Майкл повернулся к адвокату.

– Что теперь будет?..

– Тебе предъявят обвинение, – сказал тот.

– Но я же ничего не знал!..

– Будет следствие. Если суд признает тебя невиновным, тебя отпустят.

– А когда будет суд?..

– Майкл, – спокойно сказал тот, – ты вообще понимаешь, что происходит?..

Майкл задал себе тот же вопрос и покачал головой.

У него не было ни одного ареста. Даже по мелочи. Он в участке-то никогда дальше приёмной не бывал. У Брана было несколько задержаний, но и те на сутки-двое, не больше. Он знал тех, кто отсидел своё, но никогда не интересовался деталями.

– За этой группировкой следили несколько месяцев, – сказал адвокат. – Сегодня арестовали двадцать человек. Придётся очень постараться, чтобы все поверили, что ты вёз пять килограммов кокаина и ни о чём не догадывался. Тебя никуда не отпустят до суда.

Майкл ссутулился, уставился на свои пальцы.

– Приятель предложил машину перегнать, – тихо сказал он.

– И ты согласился, ни о чём не спрашивая?..

– Деньги были нужны.

Адвокат вздохнул.

– Много денег?..

– Полторы тысячи. На учёбу не хватало.

– Знаешь, что тебе грозит за эти полторы тысячи?..

Майкл молча поднял голову, посмотрел на него.

– Если очень повезёт – семь лет, – сказал адвокат.

– А если не повезёт?..

– Пожизненное.

Адвокат встал, убрал в папку свои бумаги.

– Хочешь кому-нибудь позвонить?..

Кристофер выслушал новость молча.

– У меня телефон забрали. Позвони Джаймсу, он наверняка уже волнуется. Я выпутаюсь, – сказал Майкл, стараясь говорить бодро. – Скоро всё прояснится.

– Тебе что-нибудь нужно?.. – сдержанно спросил Кристофер после паузы. – Где тебя держат?

– Позвони Джаймсу, а то он с ума сойдёт. Подумает, я опять в аварию попал. Ничего не нужно. Я тут ненадолго, – громко сказал Майкл и понял, что сам в это уже не верит.

Камера была маленькой, два на три метра. В ней не было ничего, кроме кровати, вмонтированной в стену, и полки на уровне груди, заменявшей стол. Перед тем как увести в камеру, Майкла ещё раз обыскали, заставили снять обувь, забрали мелочовку из карманов и часы, при нём запаковали всё в прозрачный пластиковый пакет, шлёпнули наклейку с именем и датой.

Майкл сел на край кровати, провёл рукой по шершавому серому одеялу.

Ужас накатил внезапно, тошнотной волной ударил в солнечное сплетение. Семь лет тюрьмы?.. Семь лет?.. За что?.. За одну-единственную глупость?..

А что будет с Джеймсом, когда тот узнает?.. А с родителями?.. Если они не поверят, что он ни при чём?.. Если подумают – и правда работал на банду?..

В голове постоянно щёлкала мысль, что можно всё как-то изменить, исправить, переиграть. Сделать что-то прямо сейчас. Ведь только что всё было хорошо. Только вчера они с Джеймсом обсуждали, как будут делить расходы. Он бы должен был сейчас сидеть с ним, у него дома, смотреть,