Однажды вельможа императора увидел сон, что Ундур-гэгэн отнимает у императора царский престол. Тогда император стал спрашивать, какими средствами можно отстранить Ундур-гэгэна. Вельможа снова увидел сон, что нужно построить Ундур-гэгэну хороший дворец на достойном месте. Высланные для осмотра после гаданий признали удобной южную сторону Бурун-ханского хребта. Говорят, что два ребенка пасли на этом месте овец. Когда гадалки спросили их имена, они сказали, что одного зовут Амур, другого Баясхаланту. Мальчиков убили, а на месте их гибели построили дуган Цокчэна. По обеим южным сторонам Цокчэна находятся два сумэ вроде часовен с изысканной архитектурой, в которых, как говорят, записана на камнях история этого хита. Вход туда, наипаче копировка были для меня не доступны.

В Амур-Баясхаланту 6 аймаков: Шутэну, Дэчжэдлин, Сангай, Чойнхор, Зогой, Пунцуклин. Расположены они по направлению хода солнца с юго-запада. В домах помещаются ламы и шабаганцы. Женский пол (молодые) изгоняется, вероятно, в отголосок Урге; однако среди ламских дворов помещаются китайские лавки в арендованных домах. Старания изгнать торговцев тщетны, так как те имеют билеты, разрешающие торговлю в таких-то местах. Перед самым хитом с юго-восточной стороны находятся могилки. Здесь разбросано множество костей и черепов человеческих, видны и свежие трупы. Монголы придерживаются мнения: чем ближе кости лежат к хиту, тем счастливей покойный. Поэтому без всякого отвращения, а напротив, с благоговением взирают на трупы, пожираемые у хита собаками.

Вечером обходили хит. Кругом находятся несколько хурд (молитвенных цилиндров), ветхих, за исключением двух. Во всех 6 аймаках находится до 2,5 тысяч лам, почти постоянно живущих, а во время хуралов их число, говорят, доходит до 5 тысяч. У наружных ворот кремля отведено место для выхода цама [120] и на земле начерчены круги. Выход цама здесь одинаков с ургинским. Здесь находится шабинский ямынь (правильнее – отделение Ургинского ямыня). Главою ямыня считается ургинский Эрдэни-шанзодба[121]; здесь же заседают два зайсана – один из Урги, другой местный. Ямынь этот создан, как говорят, по императорскому указу, но не имеет печати, как другие важные присутственные места. По четырем сторонам хита стоят высокие столбы с шишками и округленной дощечкой вверху. По обе стороны от цокчэнского дугана, за 1-й стеной, по 4 дацана. В их числе есть дацаны медиков, астрологов, чжуд, цан-нид и т. д.

7 июня. День выезда из Амур-Баясхаланту по направлению к куреню[122] Да-цинь-вана. Дорога сначала та же, что ведет к Эрдэни-цзу. Места полустепные. Горы с северного склона покрыты редкими малорослыми хвойными лесами. От Амур-Баясхаланту дорога идет по холмистому склону увалов речки Ибин, затем переваливается через хребет в бассейн притока речки Бургултай. За хребтом видно несколько юрт, расположившихся у холодного ключа, где лед до сих пор не растаял, несмотря на солнечную сторону. Затем опять встречаются пашни китайцев. Последние, в отличие от монголов, орошают поля. Канавы проведены через дорогу без всяких мостиков, так что сильно портят ее, а местами вода нарочно пущена на дорогу, как в канаву, выбитую копытами проезжающих лошадей, так что нужно прокладывать новую дорогу. С Бургултая перевалили через лесистый хребет и ночевали на склоне горы.

8 июня. Выехали часов в 5 утра по долине реки Хангал, которая сплошь почти покрыта хлебами монголов. Ближе к устью располагаются китайцы-земледельцы. По сторонам дороги видны юрты и амбары для хлеба. Жители бедны скотом. У редких можно видеть 2–3 коровы и столько же лошадей. Часов в 7 утра заехали в одну юрту пить чай. Утварь деревянная. Имеется жертвенная чашка.

Часов в 9 проехали мимо хита Халацин-ноён-хутухты. Он расположен на возвышении, на левом берегу Хангала. Состоит из кремля и нескольких окружающих его домов. Дома маленькие, но опрятные. Так что хорошее впечатление производит этот хит по сравнению с Дара-Эхэ. Глава хита, ноён-хутухта, живет в степи у своего табуна в простой, даже старой юрте. Он, как говорят, хороший наездник и любитель лошадей. В хите постоянно живут ламы, есть женщины. Ламы занимают какие-нибудь должности. Имеются особые ворота, под которыми проводят укушенных бешеными собаками. Говорят, что это и благословение ноён-хутухты предохраняет от бешенства, что ноён-хутухта охраняет также от грозы и злости диких зверей. […]

В 5 часов вечера, снявшись с лагеря, мы поклонились ноён-хутухте в его юрте. Он лежал в постели на низкой подушке, подняв босые ноги на стену. У ног его сидели лама, его хиа (телохранитель) и монгол, вероятно, писарь его, докладывавший какое-то дело. Ноён-хутухта, не поднимаясь, лежа, левой рукой принял поднесенные хадаки и благословил нас. Это с виду молодой человек лет 30, высокого роста, с маленькими черными усами, крепкого телосложения. Он у местных жителей славится за богатыря. Никаких вопросов не предлагал.

Направились далее. Места порой лесистые, а большей частью безлесые, почва чрезвычайно камениста. Здесь пересекаются три речки, впадающие в Орхон: Залугай, Бурдон, Думдадай. Долины их узки. Все они маловодны, а две последние в особенности. По-видимому, долины рек и горы изобилуют змеями. Ночью слышны их звуки. От Бурдона к реке Думдадай дорога идет через каменистый, широкий, со многими спусками и крутыми подъемами хребет. Ночевали на западной стороне хребта в степи, под открытым небом. Прибыли на ночлег в половине 12 ночи.

9 июня. Выехали в 4.30 и прибыли к куреню Да-цинь-вана. Этот курень известен у местных жителей под именем Ургэ-вана. Так его называют потому, что здесь была поставлена юрта, в которой подолгу жил Ундур-гэгэн. Красивый вид представляет издали этот курень. Он расположен у подошвы горы, на правом берегу речки Ачутай, впадающей также в Орхон.

По краям с восточной стороны расположены дворы простолюдинов, торгующих мясом и т. п., затем там же находится тюрьма Цинь-вановского ямыня, а ямынь этот расположен на склоне горы, не так далеко от тюрьмы. Посреди куреня находится цокчэн-дуган, вокруг него специальные дацаны: цан-нид, манба, цзурхай, чжуд и т. д., среди дамских дворов аймачные дуганы. Аймаков здесь 12: Цоржи, Бандидэй, Гандан-Пылжэ, Лаши-Пылжэ, Гова-Пылжэ, Даши-Чойнхор, Дондоблин, Унзат, Гичжэ, Тоин, Дэчэлин, Чойнилин. О внешней стороне этих аймачных дуганов можно сказать, что они построены по одному образцу, трехэтажны, с пятью ганжирами наверху, без стеклянных окон, но с деревянными рамами, которые вынимаются при надобности. В дуганах, очевидно, не очень тепло зимой. Цокчэн-дуган издали кажется многоэтажным, так как с каждого этажа идет крыша вниз и закрывает нижние карнизы, так что кажется, что имеет 6–7 этажей, тогда как он имеет всего 3 этажа. Он выкрашен белой известью. Затем к северо-западу от него находятся три отдельные кумирни: Майдари, Дэважан и Зочин. Ночевали в ветхой юрте одного ламы аймака Цоржи.

10 июня. Поклонялись в трех внекуренских храмах. Опишем их.