Вследствие множества собравшегося народа, так же как в Урге, открыта торговля всевозможными вещами. [Устроено молебствие] цам, [причем участники его – ламы в масках во время танца] выходят перед цокчэнским дуганом. Для игры (мистерии) цам сделан круг из камня, вбитого в землю. Сооружены два павильона для князей и княгинь. Сам цокчэнский дуган не отличается отделкой. Но зато очень красив построенный в тибетском вкусе дворец гэгэна. Он – из камня, имеет желтую деревянную ограду. К сказанному о Цзу-сумэ могу добавить, что архитектура китайская, крыша из черепицы и выкрашена в светлую краску. Ограда каменная, красного цвета. Стена в двух-трех местах обвалилась, ее можно перескочить даже ребенку. Ночевали в той же юрте. Погода прекрасная.

21 июня. Пасмурно. На воротах Цзу-сумэ имеются различные надписи, среди них одна мелко вырезанная надпись, содержащая сведения о постройке сумэ, но она, к сожалению, неразборчива, я мог прочитать только «Да-Цин, Цзя-Цин, 3-й год» (по нашему летосчислению – 1799 г.). На некотором расстоянии левее от Гол-сумэ находится большой субурган, а недалеко от Цзу – 8 маленьких на деревянных ножках, рядом, еще ближе к ограде сумэ, – два изображения льва из камня. У одного из них отсутствует передняя нога, говорят, что она была сломана воинами Галдана-Бошокту-хана[132].

Монголы почитают эти каменные изображения и верят, что прикоснувшиеся к ним исцеляются от болезней и избавляются от несчастий в будущем. С такой же верой прикасаются к большим вытесанным камням, поставленным по обе стороны от львов, и к некоторым другим предметам, о чем свидетельствуют многочисленные следы в камнях. Налево от Цзу громадный субурган на каменном возвышении, перед ним два камня с изречениями на тибетском языке и переводом на монгольский. Еще должен упомянуть о том, что на одном камне справа от Цзу написана «мани», а на обратной стороне – запись на китайском языке. Шероховатость камня и довольно мелкая резьба (углублениями) не дозволяют их прочитать. К тому же достаточно высок каменный столб. Слева от Цзу стоит такой же камень с «мани» (молитвой), но без всякой надписи на обратной стороне.

В Гол-цзу находится весьма почитаемый бурхан Гомбо-Гуру. Подлинник его, привезенный из Лхасы, говорят, находится наверху (на втором этаже), а слепки – в других местах. Одну из копий можно видеть в средней кумирне Цзу, налево от входных дверей, в углу; ему каждый день служат молебствие. Направо от южных ворот кремля стоит кумирня Эрлик-хана. У задней стены стоят статуэтки бурхана Цзу, а по бокам другие бурханы, в том числе статуя Гомбо-Гуру. Он представлен в докшитском образе, с вачиром в руке. Вокруг головы изображения человеческих черепов.

Направо от вторых дверей против Гомбо-Гуру расположена статуя Эрлик-хана, а также докшита [грозного божества, владыки душ умерших]. Направо от Цзу – сумэ Ундур-гэгэна, главное место в котором занимает статуя Ундур-гэгэна в образе Богды, а также находится его рисунок. Ундур-гэгэн изображен в образе пожилого (лысого) человека, сидящего на львином троне. Направо от него цокчэн-дуган. Он не отличается красотой, и внутренняя обстановка довольно обыкновенная. На столбах золотые изображения драконов, пол деревянный, довольно ветхий. Дорогих статуй почти нет. Затем был в лабране. Он сделан из кирпича в два цвета. Задняя стена глухая, окна без стекол. Здесь ламы служили хурал и не допустили вовнутрь. Этим закончились мои обозрения Цзу. Следует заметить, что внешность монастыря не соответствует внутренней обстановке. Улицы узки, кривы, грязны. В домах лам живут также женщины – это зло буддийских монастырей Монголии. Здесь шесть аймаков: Чойнхор, Дашиблин, Пунцок-Дашиблин…[133]

[…]

Вокруг Шара-куре расположились все 29 ургинских аймаков в лице своих представителей. Порядок палаток тот же, что и в Урге. На северо-западной стороне, саженях в ста, стоит большое, высеченное из камня изображение черепахи. Про нее рассказывают, что она «прискакала» с другого места во время войны Галдан-Бошокту и остановилась на этом месте, что приняли за предзнаменование к постройке монастыря. На спине черепахи набожные богомольцы сложили массу камней. В 3 часа дня мы оставили Эрдэни-цзу и отправились на юго-восток, в Барун-куре, куда прибыли в 6 часов вечера. Барун-куре состоит из двух частей. Обе на левом берегу речки Сараин-гол: одна недалеко от берега – на равнине, а другая, поменьше, – на покате горы, верстах в 2–3 от первой части. Завтра осмотрим их. Расположились ночевать на берегу речки.

22 июня. Барун-куре обширен. Дома, как и в других местах, покрыты тесом, а отчасти и землей. Есть улицы достаточно широкие, есть слишком узкие. Аймаков четыре: Шадэблин, Дашилин, Тойслин, Даржэйлин. В центре стоит с белой деревянной оградой цокчэн-дуган. По архитектуре он одинаков с таким же ургинским, размерами, правда, уступает ему, но можно сказать, что он достаточно обширен. По левую сторону от него – Шара-куре. В нем есть деревянные постройки в китайском стиле и монгольские quasi-юрты. Другой Шара-куре стоит позади цокчэна, в нем несколько юрт с золотыми ганжирами. Эти Шара-куре представляют собой дворцы гэгэнов во время их пребывания. Слышал рассказ о том, что накануне прибытия сюда 4-го (или 5-го) хутухты не могли найти белой серебристой шелковой материи для покрытия львиного престола гэгэна. В тревоге обратились за помощью к Цзу-ламе. Он сказал, что найдет ткань, и читал молитвы 7 суток, запретив допускать к нему кого-либо.

На 7-е сутки пришла нищая девочка с грязным войлоком за спиной и сказала, что желает благословения Цзу-ламы. Ее, однако, не допустили к нему. Лама же осведомился, не приходили ли к нему за благословением. Сказали, что нет. Он повторил вопрос. Сказали ему, что была какая-то девица, но, исполняя его приказание, ее не допустили к нему. Лама велел призвать девочку. Ее догнали, привели, и она из грязного войлока вытащила требуемый шелк и поднесла ламе. Говорят, что это Угэй-нор поднес свой подарок через свою дочь, обращенную в нищую.

Аймачные дуганы обыкновенного китайского образца. Как сказано, верстах в двух от 1-й части куре находится сумэ Цзу-ламы. Между ними горы пепла и назема. Вторая часть гораздо меньшего размера. Посредине за каменной белой стеной находится сумэ на каменном возвышении. Ступени из сеченого камня. Внутри очень много дорогих бурханов. Преобладающими являются Амурлингуй-бурханы (мирные божества – будды) и статуя гэгэна. В центре у задней стены стоит высокий роскошный львиный престол [, на который ведет так же роскошно обставленная лесенка]. На двух боковых стенах висит масса изображений будд. Здесь же дабжиты и тота, [особого рода места] для собирания лам, и двухэтажная часовня. По бокам [дворца] стоят каменные сумэ китайской и тибетской архитектуры.