А потом подняла руку и коснулась его груди. И от этого простого прикосновения Димарий содрогнулся и едва не подавился вдохом. А мое сердце пропустило удар.

– Ты заслужил мое прощение, – в полнейшей тишине проговорила она, продолжая смотреть ему в глаза. – Потому… я возвращаю то, что забрала.

Когда спустя несколько минут, она убрала руку, Дим едва не упал, лишь чудом устояв на ногах. А сама Лазурная Осень обернулась ко мне и, поймав мой испуганный взгляд, тепло улыбнулась.

– Береги своего принца, – проговорила она назидательным тоном. А потом улыбнулась и бросила: – Еще встретимся, Амиша.

Эта леди исчезла так же, как и появилась. И едва она пропала, попросту растворившись в воздухе, я сорвалась с места и подскочила к Димарию, судорожно его ощупывая и обеспокоенно вглядываясь в его глаза.

– Что… – только и смогла выговорить, видя, что он до сих пор не может прийти в себя. Дышит тяжело и дрожит, будто жутко замерз.

Дим опустил голову и в первые мгновения смотрел на меня, словно не узнавая. И лишь когда, не выдержав, я обхватила его лицо ладонями, выдохнул и прикрыл глаза.

– Амиша, – прошептал, накрывая мою руку своей. – Она вернула мне силу. Я снова чувствую стихии… Они во мне.

И вдруг прижал меня к себе так крепко, что стало больно. Но это была приятная боль… Я понимала, что Димария переполняют эмоции, что он сейчас не в самом адекватном состоянии. Но когда меня резко подхватили на руки и закружили, едва сумела сдержать вскрик.

– Амиша! – радостно воскликнул он, возвращая меня на землю. – Амишенька! Это же чудо! – Наклонился ближе и, коснувшись губами моих губ, повторил: – Чудо… А ты теперь моя жена. Любимая, – протянул довольным тоном.

– А ты мой любимый муж, – ответила, только теперь понимая, что все закончилось. Все страхи позади.

– Любимый и любящий, – с важным видом пояснил Димарий. И все-таки поцеловал.

И мир снова потерял очертания, будто бы взрываясь миллиардами ярких вспышек. Но теперь причина этого явления была не в ритуале, а в моем принце… и в тех чувствах, что связывали нас.

Удивительно, если бы мне несколько месяцев назад сказали, что я выйду замуж за Димария Аркелира и буду чувствовать себя самой счастливой во всех мирах, то я бы просто рассмеялась тому человеку в лицо. Еще совсем недавно он не вызывал у меня никаких эмоций кроме страха, а потом… все изменилось.

Мы пошли навстречу друг другу, навстречу новым чувствам… мы смогли раскрыть друг друга, отбросить прошлое, чтобы дать шанс настоящему и будущему. И теперь мы связаны как супруги. Наши души сплелись, скрепились тем великим чувством, что люди зовут любовью. И именно благодаря ему мы смогли узнать, что такое счастье.

Не знаю, что ждет нас потом. На самом деле мне даже неизвестно, что будет завтра. Но одно могу сказать точно: вместе мы обязательно со всем справимся.

Большие настенные часы, висящие в гостиной, показывали половину третьего ночи. И, казалось бы, давно стоило лечь спать. Тем более учитывая тот факт, что завтра мне предстоял последний экзамен, от которого зависело, переведут меня на шестой курс академии или нет.

И пусть Марти уверенно утверждала, что ни один преподаватель Астор-Холт не посмеет допустить моего провала, но мне все равно было боязно. Не важно, принцесса я или нет, сдавать этот экзамен моему высочеству предстояло наравне со всеми.

Вот и сегодня весь вечер повторяла материал, прогоняла в голове основные правила, формулы, старалась запомнить то, что никак не желало запоминаться. И будь рядом Димарий, мне бы точно удалось все с первого раза, но, увы, мой дорогой супруг отсутствовал. Хотя должен был вернуться еще несколько часов назад.

В очередной раз взглянув на стопку учебников и толстую тетрадь с лекциями, я вздохнула и все же направилась в постель. Вот только как ни старалась, но уснуть так и не смогла. Сначала мысли мои занимали постулаты синтеза энергий и правила совмещения стихий. А потом я снова вспомнила, где пропадает мой любимый муж, и тяжело вздохнула.

А Дим как раз сейчас находился в Карильском королевском дворце, где в это самое время должен был появиться на свет его племянник. Маленький принц, сын Эркрита и Армарии. Я тоже сегодня была там, старалась поддержать Арми, но… когда мучающие ее схватки стали особенно сильными, лекари попросили меня выйти, а Дим перенес обратно в Себейтир. И вот уже несколько долгих часов я сидела в наших с ним покоях в императорском дворце и готовилась к экзамену, но при этом мысленно продолжала молиться за здоровье Арми и ее малыша.

Кстати, пол ребенка еще заранее определила одна из целителей-недомагов. Они чувствовали энергию плода и могли сказать, кто родится, еще до того, как у мамочки начинал расти живот. А еще сегодня, глядя, как корчится от боли обычно улыбчивая Армария, я почему-то вспомнила Эмильера. А ведь он собирался привязать меня к себе ребенком, хотел, чтобы я забеременела от него. Рассчитывал, что при таком раскладе уж точно соглашусь выйти за него замуж.

Боги, если бы тогда не явился Димарий, я бы сейчас была на последних месяцах беременности. Причем рядом со мной находился бы настоящий негодяй, которого интересовало исключительно мое приданое.

Помню, тогда Дим сказал, что оставил для этого подонка своеобразный сюрприз – этакое личное наказание от Его Высочества, но лишь недавно мне стало известно, что он имел в виду.

Эмиля ведь действительно сослали из столицы, правда, недавно он все же вернулся. Ему даже позволили сдать экзамены, чтобы все же получить диплом академии, в котором тем не менее будет стоять отметка о судимости. Но даже это стало для Эмильера большой удачей.

Ко мне он не приближался, хотя я часто ловила на себе его взгляд. А пару дней назад получила от него записку, в которой Эмиль просил разрешения поговорить со мной, пусть даже в одном из людных коридоров академии. И… я согласилась, ведь прекрасно понимала, что при таком скоплении народа ничего он мне сделать не может.

– Ваше Высочество, леди Амитерия, – умоляющим тоном просил Эмильер, глядя на меня как на свой последний шанс. – Понимаю, что между нами в прошлом произошло недоразумение, за которое я достаточно заплатил несколькими месяцами жизни в поселении каторжников, но… наказание вашего супруга оказалось более суровым. Прошу, Ваше Высочество, у вас же доброе сердце. Пожалуйста, поговорите с принцем Димарием. Он ведь может отменить этот ужас…

Тогда я не поняла, о чем идет речь. Но отвечать ничего не стала, решив для начала спросить у Дима. Но когда тем же вечером задала этот вопрос своему любимому супругу, он как-то особенно коварно улыбнулся и заявил, что отменять наказание не станет. Но на мой закономерный вопрос, о чем конкретно говорил Эмиль, все-таки ответил.

– Тогда я был слишком зол, – начал Дим. – Честно, очень хотел сотворить что-нибудь похуже. Правда, решил ограничиться менее кардинальными, но более изощренными мерами.