— Я с удовольствием отвечу на ваши вопросы, синьоры, но только после того, как мы уладим финансовую сторону нашей э-э… связи.

— Как думаешь, что будет, если мы покажем твою расписку Даген Туру? — с угрозой осведомился левый.

— Я навсегда от вас избавлюсь, — радостно выдохнул Мерса. — А вы покажете?

Такого ответа галаниты не ожидали.

— Что с тобой будет? — уточнил правый.

Буквально прорычал уточнение.

Энди похолодел, но ответить смог. И даже нахально ответить — сказывалась тюремная закалка.

— А вам какое дело, ребята? Мы ведь расстанемся навсегда… — Вздрогнул от тычка под ребра, тихонько охнул, но продолжил: — Мессера можно отыскать в «Гранд-отеле» или э-э… во Дворце. Удачи.

Галаниты переглянулись, и алхимик понял, что Бабарский в очередной раз оказался прав.

«На следующей встрече они обязательно попытаются тебя кинуть, — поучал суперкарго робкого Мерсу. — Но ты стой крепко, требуй денег, чего бы это ни стоило, иначе вообще перестанут платить». — «Мы ведь договорились». — «Плевать они хотели на договоренности. И на тебя тоже».

— Сколько ты хочешь? — сдался левый.

— Все, что положено за год, — пожал плечами алхимик.

«Получилось!»

— Здесь пятьдесят цехинов, — рыкнул правый, выкладывая на стойку увесистый на вид мешочек. — А это — вексель Первого Торгового банка Галаны еще на пятьдесят.

Рядом с мешочком улегся защищенный алхимическими печатями лист.

— Почему вексель? — поинтересовался Мерса.

— Хотим, чтобы ты засветился в банке.

— Расписки мало?

— Ты получил свои деньги? Получил. Теперь отвечай на вопросы.

Энди не спеша пересчитал золотые монеты, внимательно изучил вексель и только после этого кивнул:

— Что вас интересует?

— То, что интересует Даген Тура.

Предсказуемый вопрос и еще более предсказуемый ответ:

— Мессер не делится со мной планами, — вздохнул Мерса. — Я знаю, что он видится с разными шишками, обсуждает переговоры, но, как вы понимаете, не присутствую на этих встречах. Не того полета птица.

— Даген Тур говорил что-нибудь о Гатове? — прищурился левый. — Приказывал познакомиться с ним?

— Э-э…

— Ты был с Гатовым в харчевне, а потом встречался на выставке, — жестко произнес правый.

— Ты выполнял приказ Даген Тура?

— Нет.

— Нет? — удивился левый.

— Не надо нам врать, — попросил правый. Зло так попросил, как будто не доверял.

— Мы познакомились в харчевне, а после случайно встретились на выставке, — ответил Энди. Подумал и повторил: — Случайно.

— Я был в харчевне, — веско произнес правый. — И я уверен, что уголовники специально затеяли драку, я в таких вещах разбираюсь.

— Специально? — растерялся Мерса.

— Чтобы вы познакомились, — объяснил левый.

— Я с Гатовым?

Алхимик продемонстрировал искреннее — на пять баллов! — изумление, однако в глубине души скользнула у него тень сомнения: Бабарский зазывает их в «Костерок», где — какое совпадение! — развлекается Павел, затем Бабарский сильно переживает, что Бедокура не видно, и очень вовремя исчезает…

— Когда вы встречаетесь с Гатовым?

— Сегодня, — машинально ответил растерянный алхимик.

— Где?

— В «Костерке».

— Завтра мы ждем подробного отчета о встрече, — быстро произнес левый и молниеносно перевел разговор на другую тему: — А теперь скажи, какое оружие заинтересовало Даген Тура?

* * *

— Экстренный выпуск! Срочно!!

— Переговоры сорваны! Только в нашей газете!!

— Теодор.

Валентин бросил ближайшему мальчишке медяк и протянул листовку хозяину. Именно листовку, а не газету или «экстренный выпуск»: текст был набран с одной стороны, на плохой бумаге — краска расползалась, словно стыдилась лживых слов, — и целиком состоял из броских лозунгов.

«Островитяне выдвигают непомерные требования!», «Дагомаро закатывает истерику!», «Дагомаро ведет Кардонию к войне!», «Дагомаро оскорбляет сенаторов Приоты!»

— Быстро они, — пробормотал Помпилио, брезгливо возвращая камердинеру листовку. Теодор скомкал ее и бросил в ближайшую урну.

— Журналисты знали, что будет скандал? — поднял брови Валентин.

— Надеялись.

— Консул попался на провокацию?

— В очередной раз попался, — задумчиво протянул адиген. — Иногда мне кажется, что Дагомаро чересчур вспыльчив.

Газетчиков они встретили на набережной, неспешно направляясь к «причалу миллионеров», где под парами ожидала яхта, но, увидев за столиком летней террасы Киру, дер Даген Тур поменял планы:

— К ней! — И широко улыбнулся, когда до столика осталась пара метров: — Рад тебя видеть.

— Помпилио! — Девушка оторвала взгляд от океана, помедлила, наблюдая за тем, как Валентин, отодвинув в сторону стул, без спроса располагает хозяина за столиком, и светским тоном произнесла: — Я думала, ты отправился в Линегарт.

— Решил сделать тебе сюрприз. Удивлена?

— Почему мне?

— Больше здесь никого нет. — Адиген пренебрежительно оглядел отдыхающих на террасе людей. — Вот и получается — тебе.

— Я должна быть польщена?

— Ты уже польщена.

— Холодного белого? — предупредительно осведомился Валентин.

— Лимонад, — распорядился Помпилио. До общения с официантами он снисходил лишь во время отлучек Теодора.

— Я слышала ужасные новости: переговоры сорваны. — Кира кивнула на лежащий перед ней «экстренный выпуск».

— А я слышал еще более ужасную новость: ты обручена, — в тон девушке ответил адиген. — Твой папа рассказал.

— Зачем?

— Испугался, что ты со мной сбежишь.

«Отец?!» В следующий миг девушка поняла, что адиген шутит.

— Да, обручена. — Кира растерянно посмотрела на Помпилио — неожиданная смена темы сбила ее с толку. — Почему ты спросил?

— Говорить о тебе интереснее, чем о политике.

— А я хочу о политике, — решительно произнесла девушка и постучала пальцем по листовке. — Ты что-нибудь знаешь?

— Твоего отца вывели из себя, но он уже успокоился, — ответил дер Даген Тур и сделал маленький глоток лимонада. — Теодор, слишком много сахару, пусть заменят. Переговоры продолжатся.

— Точно?

— Я говорил с Лилиан.