— Мы просто поужинали несколько раз. Налаживали контакты между нашими ведомствами.

— С ума сойти. Почему ты смеешься?

Кейт не сказала мне, почему она смеется, но я, похоже, понял причину ее смеха. Она, закрыв лицо ладонями, пыталась прожевать яичницу и одновременно смеялась.

— Если ты подавишься, я не смогу тебя спасти, — предупредил я.

Это рассмешило ее еще больше.

Я решил сменить тему разговора и спросил, что она думает по поводу пресс-конференций.

Кейт ответила, но я ее не слушал. Я думал о Теде Нэше, о том, как он приставал к Бет Пенроуз, когда мы расследовали прошлое дело. Терпеть не могу конкурентов. А может, Кейт, зная об этом, все выдумала, чтобы позлить меня?

Затем я подумал о Бет Пенроуз и, если быть честным, ощутил чувство вины. Я по большей части однолюб, то есть предпочитаю единственную головную боль… ну, если не считать того случая, когда я отправился на выходные в Атлантик-Сити сразу с двумя сестрами. Но это другая история.

Кейт пересела ко мне на диван, мы молча ели, и наши тела касались друг друга. Я уже давно не ел голым в обществе обнаженной женщины, но помню, что тогда мне это очень понравилось. Если подумать, есть нечто такое пикантное в еде в обнаженном виде. Вроде бы и примитивный процесс, но очень чувственный.

— Утром я позвоню Бет и скажу ей, что между нами все кончено, — пообещал я Кейт.

— Можешь не беспокоиться, я сама это сделаю, — со смехом ответила Кейт.

Наша близость явно смущала ее меньше, чем меня. А я на самом деле растерялся, возможно, был даже немного напуган. Ладно, завтра утром во всем разберусь.

— Теперь поговорим о делах, — решила Кейт. — Расскажи мне про того информатора.

Я еще раз рассказал ей про допрос Фади Асвада, это помогло мне почти избавиться от чувства вины перед Бет Пенроуз.

Выслушав, Кейт спросила:

— А ты не думаешь, что это часть хитроумного плана?

— Нет, ведь убили его шурина.

— И все же нельзя полностью доверять его словам, мы просто не представляем себе, насколько безжалостными могут быть эти люди.

— А зачем им надо пытаться убедить нас в том, что Асад Халил приехал в Перт-Амбой на такси?

— Чтобы мы перестали искать его в Нью-Йорке.

— Ты преувеличиваешь. Если бы ты видела Фади Асвада, то поняла бы, что он говорит правду. И Габриель так считает, а я доверяю его интуиции.

— Фади говорит правду о том, что знает. Но это вовсе не доказывает, что в такси находился именно Халил. Но если это действительно был Халил, то убийцу во Франкфурте нам подсунули для отвода глаз.

— Вот именно. — Мне редко приходилось устраивать мозговые атаки в голом виде в обществе коллеги противоположного пола, и не так уж это приятно, как может казаться. Но в любом случае лучше, чем долгое совещание за столом. — Я спас тебя от нескольких недель в Европе в обществе Теда Нэша.

— Вот я и думаю, что ты специально все подстроил, чтобы не пустить меня в Европу.

Я улыбнулся.

Помолчав немного, Кейт спросила:

— Ты веришь в судьбу?

Я задумался. Мою стычку с двумя испанскими джентльменами на Западной Сто второй улице предопределила цепочка событий, после этого я по здоровью ушел из полиции и попал в Особое антитеррористическое соединение. Я не верю в предопределение, в судьбу, шанс или удачу. Я считаю, что нашими поступками управляет сочетание свободного выбора и случайного хаоса и что весь наш мир похож на распродажу женской одежды в шикарном универмаге. В любом случае, надо постоянно не дремать и быть настороже, чтобы иметь возможность сделать свободный выбор в хаотичной и опасной обстановке.

— Джон?

— Нет, я не верю в судьбу. Не считаю, что нам суждено было встретиться и заняться любовью в твоей квартире. Наша встреча оказалась случайностью, а что касается занятия любовью, так это была твоя идея. Прекрасная идея, между прочим.

— Спасибо. Теперь твоя очередь соблазнить меня.

— Я знаю правила. Я всегда присылаю цветы.

— Не надо цветов. Просто будь ласков со мной на публике.

У меня есть хороший знакомый, он писатель и многое знает о женщинах. Так вот, он как-то сказал мне: «Мужчины разговаривают с женщинами, чтобы затащить их в постель, а женщины затаскивают мужчин в постель, чтобы поговорить с ними».

По-моему, вполне мудро. Вот и мне не очень хотелось разговаривать с Кейт Мэйфилд после занятий любовью.

— Джон?

— Ох… ну, если я буду ласков с тобой на публике, то пойдут разговоры.

— Вот и хорошо. А другие мужчины отстанут от меня.

— Какие другие? Есть еще кто-то, кроме Нэша?

— Не имеет значения. — Кейт откинулась на спинку дивана, положила ноги на кофейный столик, потянулась и зевнула.

— Господи, как же хорошо, — промолвила она.

— Я старался изо всех сил.

— Я имею в виду ужин.

— Ох! — Я взглянул на часы. — Мне нужно идти.

— Ни в коем случае. Я так давно не проводила ночь с мужчиной, что уже забыла, как это бывает.

Я усмехнулся. Мне нравилось в Кейт то, что на людях она выглядела и вела себя скромно, но здесь… ну, вы и сами знаете. Это заводит многих мужчин, и я один из таких.

— Но у меня нет зубной щетки, — попытался возразить я.

— У меня есть туалетный набор для мужчин, такие выдают в салонах бизнес-класса. Найдешь там все, что тебе нужно.

— А какой авиакомпании? Я предпочитаю «Бритиш эйруэйз».

— По-моему, «Эр Франс». Там даже есть презерватив.

— Кстати, что касается предохранения…

— Положись на меня. Я работаю на федеральное правительство.

Пожалуй, это была лучшая шутка из тех, что мне пришлось услышать за последние несколько месяцев.

Кейт включила телевизор и легла на диван, положив голову мне на колени. Мой член, зашевелившись, уперся ей в шею, и Кейт со смехом попросила:

— Пусть поднимет мне голову на несколько дюймов повыше.

Мы смотрели все подряд: новости, специальные репортажи и прочую муру, поэтому только в три часа ночи удалились в спальню, прихватив с собой наши пистолеты.

— Дома я сплю голый, но надеваю кобуру с пистолетом, — признался я.

Кейт улыбнулась и, зевнув, надела на голое тело кобуру с пистолетом. Если вы понимаете толк в таких вещах, то согласились бы, что это выглядит очень сексуально. Кейт посмотрела на себя в зеркало.

— Они хорошо смотрятся вместе, я имею в виду груди и пистолет, — сказала она.

— Полностью согласен с тобой.