Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Согласитесь, по сравнению с червяком это очень благожелательное обещание…
Под мелодичное пение судьи покидали место судилища. За пределами матерчатой стенки невидимые Магде пели ведьмы. Вампиры натянули верёвки, заставив платформу повиснуть на одной высоте с верхушками столбов, закрепили и разлетелись в разные стороны.
Магда осталась одна.
Бороться с высшим посвящением.
* * *
Арне кубарем катился к подножью холма. Кто-то разбегался, по кому-то волк прокатился, кто-то посылал вслед ругательства и проклятья. Молодой оборотень едва всё это улавливал. От чар старой ведьмы помутилось в голове и он падал, падал и падал, пока не скатился к подножью. Там он лежал, задыхаясь, тяжело поводя тощими боками и с трудом приходя в себя.
Прийти в себя — такое привычное выражение, но недавно обращённому оборотню было непонятно — куда ему приходить? Разум словно пытался нащупать руки, пальцы, ладони… и как будто спотыкался, натыкаясь на волчьи лапы. Арне тихонько скулил, совершенно сбитый с толку. Ему хотелось, чтобы пришёл старший брат и всё снова стало понятно. Ему хотелось, чтобы пришла Магда и прикосновением своей мягкой руки сняла боль и путаницу. Ему хотелось выть.
— Арне! — раздался резкий мужской голос. Пахло человеком, тканью, мехом, металлом и незнакомыми снадобьями. Пахло невыносимо. Но этот человек звал его по имени. По настоящему имени. Волк насторожил уши. — Арне! Да очнись ты, щенок! Арне Вилтин!
Оборотень заскулил, но голос был неумолим.
— Да чтоб тебя! Очнись! Я хочу с тобой поговорить! Будь человеком ты, шавка несчастная!
Что-то шевельнулось в душе. Волк с трудом поднялся на ноги. Было больно. Пригнул голову к земле — мужчина рассмеялся — и неуклюже кувыркнулся через голову. Этот фокус пока ещё давался молодому оборотню с большим трудом, Виру приходилось всякий раз подталкивать его носом. На земле растянулся, тяжело дыша, худощавый юноша, одетый в одни только кожаные штаны — то немногое, что он успел сшить перед этой встречей. Вся остальная одежда разлетелась в клочья, ещё когда он сменил облик первый раз за ночь. Только те вещи, которые своими руками сшиты из кожи убитого самим же оборотнем животного, могли выдержать превращение в зверя и обратно.
Арне остался лежать, обессиленный, на примятой траве. Мужчина — его запах меньше бил по обострённому обонянию, но всё же казался неприятным, слишком уж… неправильным из-за незнакомых снадобий, — подошёл и ткнул носком сапога в бок.
— Встань, щенок, — потребовал мужчина. Арне, наконец, узнал его. Это был тот чёрный маг, который вдруг ворвался на сборище стаи и, ухватив молодого рыцаря за локоть, тихо и внятно прошипел ему в ухо: «Там твою даму приговаривают к смерти». Тогда Арне забыл обо всём, помчался на судилище и только краем глаза заметил, как Вир схватил рванувшуюся туда же Вейму и крепко обнял, не давая совершить смертельную глупость. Арне остановить было некому.
— Что вам нужно? — пробормотал рыцарь, стыдясь своей наготы и невольно опасаясь, что злой взгляд мага оставит на обнажённой коже какие-то отметины или даже раны.
Маг закатил глаза. Был он молод, чуть полноват и одет с головы до ног в чёрное. Выражение лица у него было почти брезгливое.
— Я мог бы сидеть дома, доказывать разложимость пространства по дюжине созвездий, — невесть кому пожаловался он, — а вместо этого бегаю, помогаю подруге жены, друзьям подруги жены и один Враг знает кому ещё! В чём я так провинился перед владыкой нашим Освободителем?
Арне неловко топтался на месте. Что-то в позе, в голосе, в запахе волшебника подсказывало, что его нужно выслушать. Жёсткая трава колола босые ноги.
— Слушай внимательно, щенок, — холодно произнёс маг. — Ты, небось, захочешь отыскать Магду… как её… Бертильду. Спасти её от высшего посвящения.
Под неодобрительным взглядом Арне выпрямился.
— Мой долг — спасти её! — взволнованно произнёс он. Лонгин скривился.
— Да-да, конечно. Так вот, слушай внимательно, я расскажу тебе как дожить до утра.
Арне хотел было возразить, что не нуждается ни в чьих советах, но промолчал, неожиданно для себя самого. Волшебник был взволнован, устал и зол и это странным образом убеждало его послушаться.
— Во-первых, ты оборотень, — начал инструктаж маг. — Помни — всё, что странно пахнет, странно звучит и странно движется — это обман. Не поддавайся на него. Что бы ни видели твои глаза — не верь. Если у чего-то нет запаха или оно пахнет не тем — не верь глазам. Этой ночью не верь глазам. Ульберга сказала, что преподаст тебе урок, а учитель она жестокий. Понял?
Арне оторопело кивнул.
— Хороший пёсик, — с кривой улыбкой похвалил маг. — Дальше. Магда тебя не любит.
— Да как вы…
— Не спорь, щенок. Не любит. Поэтому, если она упадёт тебе в объятья, не верь. Это морок. Если бросится на шею, примется целовать или о чём ты ещё мечтал, когда думал о ней — не верь. Это морок. Ты можешь тешить себя надеждами когда угодно, но если хочешь отыскать Магду — не верь. Понял?
Арне снова кивнул.
— И третье. Когда ты найдёшь Магду — она скажет что-то очень простое. Понимаешь меня, щенок? Не возвышенное, не то, о чём ты мечтал. Простое. Может быть, будет ругаться. Ты всё ещё готов её искать?
— Я готов на всё, — угрюмо ответил Арне. Под хмурым взглядом волшебника восторженность куда-то делась, а вот решимость осталась.
— Тогда иди, — неожиданно ободряюще улыбнулся маг и начертил в воздухе непонятный знак. Тот вспыхнул алым пламенем, почернел, как будто обуглился, и пеплом осыпался на молодого оборотня. — Не знаю, кто, но кто-то важный — пусть хранит тебя на твоём пути.
* * *
Магда беспомощно висела на связывающих её верёвках и ругалась сквозь зубы. Рядом женские голоса выводили литанию высшего посвящения и звук их пения проникал в самое существо девушки.
— Мир жесток. Мир безжалостен. Не своей волей мы рождаемся. Не по своей воле живём. Не по своей воле умираем. Мы — игрушки в руках Надзирателя. Мы — пленники Создателя. Поверь в спасение. Приблизь Освобождение. Откажись от оков. Откажись от оков. Откажись. Откажись. Откажись.
Голоса сплетались между собой в натянутые струны, струны проникали в разум, струны оплетали душу. Пение обещало спокойствие. Долгожданное спокойствие после всех бурь и битв.
— Не дождётесь, — прошипела Магда и рванулась сильнее. Виль хорошо её привязал. Дал надежду и тут же забрал её. — В червяка… ублюдок… проклятый… в клопа…
Кое-как удалось перехватить пальцами нож. За это пришлось заплатить несколькими царапинами и Магда чувствовала, как по пальцам течёт кровь. Её кровь. Кровь ведьмы. Колдуньи, недавно сумевшей провести один обряд в двух местах. За это похвалила даже Ульберга. Магду никогда раньше не хвалили наставники.
— Кто полюбит ведьму? — выводил женский хор. — Кто даст ей приют? Кому она нужна?