Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рэй взял в левую не прикованную руку топор. Высоко поднял его над собой. Мгновение, и громкий звук наполнил всю прачечную.
Вдруг что-то случилось. Будто в обычной тишине что-то изменилось. Она стала ещё тише.
— Вам не кажется, что чего-то не хватает? — почти шёпотом спросила я.
— Твою мать! — охрипшим от страха голоса провизжала Эрика. — Ты слышишь, Белл, там, в зале. Там кто-то выключил телевизор.
Странно, что мы не замечали, что привычную тишину скрашивают чьи-то голоса, доносящиеся из другой комнаты.
Совсем рядом послышались лёгкое поскрипывание по полу.
— Убирай, убирай, убирай, — быстро зашептала мне Эрика.
Я быстро приняла первоначальный вид, спрятала фонарь под себя.
Двери отворились. Страх замер. Напряжение наросло. Визги и крики Эрики были слышны так далеко, что это был, вероятно, самый лучший сигнал sos, который мы могли послать.
Рэй, не выпуская топор из рук, пытался ударить им по маньяку, но даже близко не попадал.
Я видела его так близко и так чётко. Всё казалось таким страшным и ужасным. Я даже не имела понятия, что кричу вместе с Эрикой.
Маньяк, весь в чёрной одежде, в шлеме для мотоциклистов, медленно пошёл ко мне. Он был так крепок, силён и высок, что казался непобедимым. Из кармана он достал серый кусок какой-то тряпки, не очень приятной на вид. Этим отрывком он заткнул мне рот. Смысла в этом не было совсем, я до сих пор продолжала кричать.
После этого он будто позабыл, что я есть в этой комнате и отошёл в сторону Эрики. Признаюсь, я испытала огромное облегчение, что он уходит от меня. Первые минуты я почти не думала о том, что в опасности теперь моя подруга. До конца жизни мне будет стыдно вспоминать об этом дне. Дне, который показал мою трусливую натуру, такую подлую и жалкую по своей сущности. Я буду ещё долго вспоминать и буду злиться на себя ещё долго. Я буду презирать себя за это. Это воспоминание долго будет идти со мной рука об руку, напоминая каждый раз, что я не представляю из себя ровным счётом ничего.
Между тем, маньяк подошёл к Эрике предельно близко. Поставил на стиральную машину что-то на подобии телефона и, схватив её за волосы, достал откуда-то нож.
— Только попробуй тронуть её! — закричал Рэй. — Отойди. Я сам проломлю эти цепи. Я тебе запихаю этот нож в твою жалкую задницу!
Маньяк будто не слышал Рэя. К рыдающей Эрике он поднёс нож предельно близко. Я не смотрела на неё. Не смотрела на Рэя. Осознание вернулось ко мне. Я начала испытывать огромный страх, но продолжала оставаться молчаливой, боясь снова призвать к себе убийцу.
Я рыдала с зажмуренными глазами. Никогда не думала, что такое возможно. Рыдала, но видела всё равно, какой испуг застыл в глазах моей подруги, как пульсируют вены по свирепому лицу Рэя. Я видела до глубочайших мелочей всё и в то же время не видела ничего.
Маньяк поднёс нож к шее Эрики, указывая Рэю, что он может убить её.
— Даже не смей! — слышала я его свирепый голос. — Убери руки от неё!
Всё прекратилось в одно мгновение. Холодная паника пробежалась по каждому участку моего тела. Мгновенная мысль о том, что Эрики могло не стать именно сейчас ворвалась ко мне с бешеным потоком последующих чувств. Я быстро раскрыла глаза, чтобы убедить себя в обратном. Маньяк вытянул руку и указывал на Рэя указательным пальцем. Рэй не хотел повиноваться ему, но всё равно замолчал. Убийца быстро повернулся в сторону стиральной машины, на которой стояло его небольшое устройство — диктофон. Он нажал на кнопку «play».
— Дорогой Рэй Паттерсон.
Прачечная огласилась электронным голосом мужчины.
— Твоя подружка мне кое-чем не угодила. Сегодня я решил её убить. Но я могу дать ей шанс. Предлагаю тебе, Рэй Паттерсон, сыграть со мной в игру. Правила просты: либо я убиваю Эрику Хьюз, либо нет. Взамен мне нужна лишь малость — рука превосходного художника Паттерсона. Рядом с тобой прикован топор, возьми его и отруби себе правую руку.
Наступила тишина. Я знала, каков будет выбор Рэя.
— Я даю тебе сорок секунд на размышления. Учти, что третьего варианта нет. Ты должен потерять что-нибудь сегодня. Желаю сделать правильный выбор. Время пошло.
Рэй напрасно метался из стороны в стороны, угрожая маньяку, он не мог спасти Эрику и своё будущее одновременно.
Я только задумалась над тем, что через считанные секунды её может не стать. Ещё одного самого лучшего человека моей жизни. Я не могла потерять последнее, что имела. Я громко визжала, пытаясь разорвать на себя оковы. Я пыталась выплюнуть изо рта тряпку, что сковывала меня, не давая выбрасывать всё наружу. Всё было напрасно.
Рэй тоже пытался сделать многое, что было ему не под силу. Он хотел разорвать с себя оковы, хотел снести цепление с топора, чтобы самому запустить его в маньяка. Но всё это было таким напрасным. Нам не могло помочь ничего.
— Рэй! — громко прокричала Эрика.
Она рыдала громко и сильно, но упорно держалась. Более того, она выдавила из себя искреннюю улыбку.
— Я всё пойму, — дрожащим голосом прошептала она. — Ты должен стать великим художником…
Рэй остановился и уставился на неё с долгим сочувствующим взглядом. Я боюсь представить, перед каким выбором его поставил маньяк. Сильный-сильный напор чувств давил на него. По его щеке прокатилась слеза.
— Осталось десять секунд, — громко объявил электронный голос.
Десять секунд иногда тянутся долго. И за это крошечное время успевает произойти до безумия много. Я была свидетелем того, как десять с лишним лет упорного рвения к своей мечте потеряли свой смысл за ничтожные десять секунд.
Крик стоял на всей улице. Кровь лилась по всему полу. Всё, абсолютно всё было окутано паникой. Я большего кошмара в жизни не видела никогда.
— Поздравляю, Рэй Паттерсон, ты сделал свой выбор!
И он ушёл. Просто вышел из комнаты. Я в ужасной панике, теряющая здравый смысл, Эрика с беспрерывным криком, Грейс, до сих пор не очнувшаяся, Рэй, без руки. Мы все так и остались там. В прачечной, окутанной неизбежностью и самой что ни на есть печальной историей, что я когда-либо видела.
Всё затмили большие белые пятна, и вдруг я уснула.
ГЛАВА 36
Я очнулась уже в больнице. Медсестра, что в это время оказалась рядом объяснила мне причину потери сознания.
