только цыгане сами не знали, где им искать… Но если они знали, то зачем тянули, зачем угрожали? Если бы они знали, где живет Князев, то могли устроить поджог намного раньше…

Хлопнула металлическая дверь, и Даша вздрогнула от этого неожиданно громкого звука, разнесшегося эхом по всему помещению. Пустовой вернулся, но, не доходя до них пары шагов, остановился в тени. Почесав затылок, он тихо произнес:

— Мужики, там это…

Но что-то было странное во взгляде Юрки, который медленно оглядел всех троих парней, как будто мысленно сообщая им что-то, что не предназначено для ушей Даши. Он даже старался не глядеть в ее сторону.

— Там… встретить надо, — добавил он тише и почти незаметно кивнул Князеву.

Все разом поднялись со своих мест и направились на выход, не говоря ни слова друг другу. И хоть Юдину пытались оставить внутри под каким-либо предлогом, но она всё-таки вырвалась вслед за ними. Сердце ее чуяло, что что-то не так.

И оно не подвело ее.

На въезде, перед припаркованными машинами на земле лежал большой пакет из темного плотного пластика, в нем скрывалось что-то довольно крупное и совершенно неподвижное, явно неживое.

Даша сразу же догадалась, что, а точнее кто лежит в этом пакете.

Глава 29

Даша сидела и, мрачно глядя на толпящихся впереди людей в чёрном, с силой сжимала коленями руки, которые она туда втиснула, чтобы никто не заметил, как они у неё трясутся. Еще и слезились глаза — но из-за эмоций или из-за бликующего на ярком солнце позолоченного креста за оградой, она не знала.

Сегодня был день похорон Стаса Карпеева — именно его труп с простреленной головой обнаружили в том пакете. Даже не труп — только то, что осталось от него, едва похожее на Стаса, — поэтому хоронили в закрытом гробу. Но на похороны Даша не пошла. Точнее, она приехала вместе со всеми, но осталась сидеть в машине, побоявшись выходить наружу. Ей было тяжело смотреть, как Артём с парнями вместе несут к могиле гроб, как рядом стоят родители Карпеева, как опускают гроб в могилу и засыпают землёй. Ей было тяжело осознавать, что она потеряла ещё одного друга.

После того, как они нашли Карпеева, они не знали, что теперь думать — то ли он просто оказался не в то время и не в том месте, то ли он и вправду был крысой, и когда это вскрылось, от него просто избавились. У них не было никаких доказательств ни в первом случае, ни во втором. На их вопросы могли ответить только сами цыгане, но связываться с ними сейчас не хотели, иначе бы война вошла в свой заключительный этап, либо Карпеев, но он был мертв.

Но как бы то ни было, Юдиной не верилось, что с Карпеевым так жестоко расправились только из-за того, что он приехал на встречу вместо Князева. Они могли переманить его к себе, подкупить, угрожать, избить, взять в заложники и требовать выкуп, но не убивать. Это было слишком жестоко.

— Божечки, что творится, — раздался рядом шёпот.

В машине с ней осталась Ксюша. Она сама не знала, зачем приехала, так как почти не знала Карпеева — пару раз они виделись на общих встречах с парнями, но близко не общались, — и к могиле со всеми остальными идти совершенно не хотела, поэтому решила остаться с Дашей, чтобы составить ей компанию.

Они были не единственными, кто решил не пойти на похороны. Хоть Даша и осталась сидеть в машине, она все равно знала, что не все, кто знал Стаса, пришли. Из машины она наблюдала за процессией, цепляясь взглядом за каждую фигуру, в надежде увидеть знакомое лицо. Но Даша осталась разочарована, когда там и не нашла среди идущих за гробом и столпившихся у могилы людей тех, кого выискивала взглядом. Не было Дениса, хотя они вдвоём дружили крепко, а Даша лично звонила и ему домой, и в деканат и просила передать. Почему же он не пришёл на похороны собственного друга?

Кроме Дениса не было ещё одного, очень важного человека. Даша прекрасно знала, что не приехала Алина — она уехала на море, как и собиралась, разве что одна, потому что Илья остался в городе помогать с организацией похорон. Алина узнала о смерти Карпеева от самой Даши — та вечером позвонила ей и рассказала обо всем. Новикова ничего не ответила, просто повесила трубку, а утром следующего дня уехала на море. Конечно же, Даша понимала, что Алине, как и ей, тяжело пережить смерть не только друга, но и бывшего парня, но не понимала, почему той так сложно просто отложить свои дела на пару дней и сходить на похороны.

Почему-то девушке стало горько и как-то неприятно от этих мыслей. На похороны не соизволили приехать собственные близкие друзья, зато приехала какая-то проститутка, которая его даже толком и не знала.

— Страшно, — прошептала вновь Ксюша. — Уже ваших валят. Раньше такого не было. Жалко пацана.

— Я его знала.

— Ну да, он же вроде работал с Артемом.

— Нет, не поэтому.

— Вы?.. — Ксюша не договорила и выразительно округлила глаза.

— Мы дружили, учились вместе в университете.

Ксюша кивнула головой и отвела взгляд, явно смутившись, что подумала не то.

— Друзья — это хорошо, — произнесла Ксюша. — Плохо, когда их убивают.

— Да я…

Голос Даши дрогнул, и она замолчала. Она собиралась сказать, что все хорошо, она в порядке и не сильно-то переживает, но соврать не смогла. Во-первых, ее бы сразу же выдали слабо трясущиеся руки, а во-вторых, врать не хотелось, а хотелось просто немного выговорится кому-то. И почему-то выговориться захотелось именно Ксюше.

— Я… Я уже и не знаю, что происходит. Я вроде закрываю глаза, и как будто нет всех этих проблем, все хорошо, но… Но стоит мне их открыть — и проблем становится в два раза больше. Иногда мне кажется, что дальше хуже уже не будет, и тут… То угрозы, то поджог машины, то поджог квартиры. Теперь еще и Карпеев… У меня ощущение, что я живу в каком-то бесконечном американском боевике. Раньше я как-то спокойнее ко всему относилась, хотя раньше спокойнее и жилось. А теперь каждый день, как на войне. Я научилась бояться, бояться завтрашнего дня, точнее, что у меня не будет этого завтрашнего дня. Но страшнее всего то, что я ничего не могу с этим поделать. Я не могу ни бороться, ни прятаться. И вот это странное положение между, эта бездейственность, это пассивное