• Группа армий «Центр»: после уничтожения многочисленных окруженных частей противника и разрешения проблемы снабжения задача войск группы армий «Центр» будет заключаться в том, чтобы, осуществляя дальнейшее наступление на Москву силами пехотных соединений, подвижными соединениями, которые не будут участвовать в наступлении на юго-восток за линию Днепра, перерезать коммуникационную линию Москва – Ленинград и тем самым прикрыть правый фланг группы армий «Север», наступающей на Ленинград.

• Группа армий «Север»: продвижение в направлении Ленинграда возобновить лишь после того, как 18-я армия войдет во взаимодействие с 4-й танковой группой, а ее восточный фланг будет обеспечен силами 16-й армии. При этом группа армий «Север» должна стремиться предотвратить отход на Ленинград советских сил, продолжающих сражаться в Эстонии7.

Хотя директива вроде бы предписывала фон Боку возобновить наступление на Москву вместе с его пехотой, фактически она требовала приостановить движение в направлении советской столицы до тех пор, пока соседние группы армий не ликвидируют угрозы на флангах. По негласному предположению подразумевалось, что, как только будут разрешены эти фланговые проблемы, для захвата советской столицы фон Боку потребуются не слишком значительные силы пехоты и танков. А пока большая часть его танковых соединений должна была участвовать в наступлении Лееба на Ленинград и в двойном охвате Киева армиями Рундштедта. Эта директива с самого начала отражала представления Гальдера, но, по-видимому, она также подтверждала признание Гитлером намного более яростного, вопреки былым ожиданиям, советского сопротивления под Смоленском. Видимо, фюрер все-таки понимал, что ввиду такого сопротивления немедленно возобновить наступление на Москву невозможно.

В своем командном пункте в Восточной Пруссии Гитлер был окружен людьми, которых он сам себе выбрал, и фактически жил в изоляции, в условиях далеких от реальности. В число участников этого «правящего круга», которые оказывали влияние на командование вермахта и до определенной степени управляли ситуацией, входили Геринг (главнокомандующий люфтваффе), Кейтель (начальник штаба ОКВ – Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии), Йодль (начальник штаба оперативного руководства ОКВ), генерал-майор Рудольф Шмундт (главный адъютант фюрера), майор Герхард Энгель (адъютант по сухопутной армии), майор Николаус фон Белов (адъютант по люфтваффе), капитан военно-морского флота Карл Йеско фон Путткаммер (адъютант по военно-морским силам), майор Вилли Дейхле (адъютант Йодля), генерал от авиации Карл Боденшац (посредник между Герингом и фюрером) и подполковник Экхард Кристиан (посредник с WFSt – оперативным руководством ОКВ)8. Однако в понедельник 21 июля Гитлеру удалось ненадолго вырваться из своего герметичного «кокона»: он впервые посетил расположение своих армий на Востоке. 21 июля он нанес визит Леебу, 4 августа посетил фон Бока, а два дня спустя – Рундштедта. Однако, поскольку Гитлер постоянно вмешивался в тактические операции своих войск, его визит в расположение группы армий «Север» имел особый смысл.

Фюрер приземлился на аэродроме в Малнаве (Латвия) в 6:15 21 июля. Он прибыл на военно-транспортном «Юнкерсе». Вместе с ним прилетел такой же резервный самолет, а также два истребителя люфтваффе. В сопровождении Кейтеля и небольшой свиты из телохранителей эсэсовцев, а также нескольких фотографов и киножурналистов Гитлер отправился на командный пункт Лееба, расположенный в полумиле от аэродрома. Для перевозки кортежа понадобилось два полноприводных штабных автомобиля и три лимузина, которые были заранее присланы из Растенбурга. По отзывам наблюдателей, кортеж подъехал к зданию школы, служившей командным пунктом Лееба, из машины вышел фюрер, он был бледен и возбужден, одет в легкий коричневый плащ, накинутый поверх серого полевого мундира10.

Проинформировав Гитлера о положении на фронте, но при этом умолчав о прорыве русских под Невелем, Лееб доложил, что 16-я армия Буша уже разворачивается на север, в направлении Ленинграда, и что он, Лееб, продолжит свое наступление на Ленинград вместе с 4-й танковой группой Гёпнера, как только пехота Буша догонит танковые части. Добавив, что он намерен очистить Эстонию силами 18-й армии Кюхлера и захватить балтийские острова Сааремаа (Эзель) и Хийумаа (Даго), Лееб рассказал о ранее проведенных операциях, отдельно похвалив свои пехотные дивизии за то, что те героически преодолевали трудности тяжелого похода в сложных погодных условиях. Молча слушая доклад Лееба о положении противника и о проблемах с тыловым обеспечением, Гитлер был поглощен раздумьями о том, что делать дальше. Положение в группе армий его не устраивало, по его словам, она не смогла нигде толком сосредоточиться и «все делает неправильно»11.

На самом деле Гитлер ожидал, что к концу августа Красная армия будет разгромлена, и полагал, что ключевое значение здесь сыграет захват вермахтом Ленинграда. В этом отношении, считал фюрер, очень важно перерезать железнодорожное сообщение между Москвой и Ленинградом, чтобы лишить русских возможностей перебрасывать войска из Москвы в Ленинград. Очевидно, Гитлер вновь подумывал о том, чтобы развернуть 3-ю танковую группу Гота на северо-восток, чтобы его танки смогли продвинуться на Валдайскую возвышенность и перерезать железнодорожное сообщение между Москвой и Ленинградом в районе Вышнего Волочка. Это, в свою очередь, облегчило бы наступление группы армий фон Лееба на Ленинград.

Однако, по словам Гитлера, оставалась проблема с группой армий фон Бока и ее заветной целью, Москвой, поскольку «силы фон Бока были скованы в течение нескольких дней», замыкая кольцо окружения вокруг Смоленского котла. Гитлер объяснил, что важнейшее решение предстоит принять в течение ближайших пяти дней и заключаться оно будет в том, надо ли снимать танковую группу Гота с Московского направления и перебрасывать ее на северо-восток. Если бы за основу был взят именно такой образ действий, то 2-й танковой группе Гудериана предстояло повернуть на юго-восток. В этом случае группа армий «Центр» вынуждена была бы вести наступление на Москву в основном только силами своих пехотных соединений. Однако такая перспектива не внушала беспокойства фюреру, ведь «Москва – всего лишь чисто географическая цель»12. Только после того, как Лееб указал на необходимость принять решение как можно раньше, поскольку это ускорит развертывание 16-й армии южнее озера Ильмень, Гитлер попросил показать ему оперативную карту.

Хотя Гитлер рассказал Леебу о деталях своей Директивы № 33, никто пока еще не приступал к выполнению этого приказа. С одной стороны, Гальдер подозревал, что Кейтель убеждал Гитлера в необходимости заставить Гота повернуть свои танки на северо-восток. С другой стороны, Гальдер и фон Бок давно решили, что главной целью похода должна оставаться Москва. В этом смысле направление Гота на помощь Леебу было бы эквивалентно отказу от Москвы как от серьезной цели, поскольку одной только пехоте такая задача была бы просто не под силу. В любом случае споры на эту тему обострились, а Гальдер контролировал ход совещания через своего личного представителя, полковника Рейнгольда Гелена13. Гитлер вспомнил о своем первоначальном замысле, сетуя на то, что с самого начала не выделил достаточно сил группе армий «Север», и хотя он понял это, но что-либо изменить уже не мог. Если бы он распорядился о переброске танковой группы Гота в помощь группе армий «Север» раньше, то можно было бы быстрее разбить силы противника, сосредоточенные южнее Ладожского озера, и окружить Ленинград. Кроме того, Лееб, возможно, смог бы соединиться с финнами14.