и в других источниках – прежде всего в жизнеописании самого Никона: «Братиа же не могуща без пастыря бытии и избравшее единаго от оучениковъ святого, моужа в добродетелех сиающа Савву именемъ, и того възведоша на игуменьство. Он же приемъ паству, и добре пасяше порученное ему стадо елико можаше, и елико отца его блаженнаго Сергиа молитвы спомогаше ему. Шестому лету съвершивошосу, и тъ паству остави».[974]

Все это заставляет внимательно проанализировать имеющиеся факты. Прежде всего выясняется, что звенигородский князь Юрий в конце XIV в. действительно управлял Дмитровом. Князь Петр Дмитриевич, которому по отцовскому завещанию отошел Дмитров, был одним из младших сыновей Дмитрия Донского. Он родился 29 июня 1385 г., и на момент смерти отца ему не было еще и четырех лет. Понятно, что реально распоряжаться своим уделом он не мог. Фактическим его владельцем он стал лишь в возрасте 16–17 лет, когда около 1401–1402 гг. было составлено докончание между великим князем Василием I и его младшими братьями Андреем Можайским и Петром Дмитровским.[975]

«Житие» Саввы Сторожевского донесло до нас уникальное известие, что в период малолетства Петра его уделом управлял второй из сыновей Дмитрия Донского князь Юрий Дмитриевич. В итоге оказывается, что приглашение Саввы Сторожевского в Звенигород (с учетом шестилетнего игуменства Саввы в Троице) произошло между 1398 и 1401 гг. Уточнить дату помогает указание «Жития» Саввы, что тот после основания обители на Стороже благословил князя Юрия в поход на волжских болгар.

Из рассказа летописца выясняются подробности, предшествовавшие этой военной экспедиции. Под 6907 (1399) г. он помещает следующее известие: «той же осени князь Семенъ Дмитриевичь Суздалскый взялъ Нижний Новгородъ съ царевичемъ Еньтякомъ лестию, и были воеводы московские Володимеръ Даниловичь. И то слышавъ князь великий Василий, и посла брата князя Юриа; и взя Болгары, и Жукотинъ, и Казань, и Кеременчюкъ, и много избыша, а иныа вь пленъ поведоша».[976] Более подробное известие об этом читаем в Московском летописном своде конца XV в.: «Тое же осени князь Семенъ Дмитреевичь Суздальскыи прииде ратью к Новугороду Нижнему, а с ним царевич Ентякъ с тысячью татаръ. Людие же затворишася в городе, а воеводы у них бяху Володимеръ Даниловичь, Григореи Володимеровичь, Иван Лихорь, и бысть имъ бои с ними. Татарове же отступиша от города и пакы приступиша, и тако по три дни бьяхуся и много людеи от стрелъ паде, и по семъ миръ взяша. Християне крестъ целоваша, а татарове по своеи вере даша правду, што им ни которого зла христьяномъ не творити. И по том татарове створиша лесть и роту (клятву. – Авт.) свою измениша и пограбивъше всех христьянъ, нагых попущаша, а князь Семенъ глаголаше: „не аз створих лесть, но татарове, а яз не поволенъ в них, а с них не могу“. И тако взяша град октовриа въ 25 и быша ту две недели; донде же услышаша, что хочетъ на них князь великы ити ратью, и побегоша къ Орде. А князь великы слышавъ се и събра рати многы, посла брата своего князя Юрья Дмитреевича, а с ним воевод и стареиших бояръ и силу многу. Онъ же шед взя город Болгары Великые и град Жукотинъ и град Казань и град Керменчюкъ и всю емлю их повоева и много бесерменъ и татаръ побиша, а землю Татарьскую плениша. И воевавъ три месяци възвратися с великою победою и съ многою корыстью в землю Русскую».[977]

Однако это сообщение московский летописец поместил не под 6907 (1399) г. (как его тверской коллега), а под 6903 (1395) г. На основании этого В. А. Кучкин предположил, что «нападение царевича Ентяка на Нижний Новгород, его захват 25 октября, последующие действия русских ратей в Татарской земле надо датировать октябрем 1395 – февралем 1396 г.».[978] И все же в действительности эти события случились в 1399 г., а ошибка историка произошла из-за простой описки летописца. В записи под 6907 г. он исправил ее: «В то же лето взятъ бысть Новъгородъ Нижнеи и на Болгары князь Юрьи ходил, а писано назади в лето 903, зане опись в летописце была».[979]

Отсюда выясняется, что Савво-Сторожевский монастырь был основан в 6097 г., то есть в период с сентября 1398 г. по август 1399 г. Учитывая, что в обители была воздвигнута церковь Рождества Богородицы (храмовый праздник отмечался 8 сентября), мы, вслед за Б. М. Клоссом, относим это событие к началу сентября 1398 г.[980] Подводя черту, отметим, что свидетельство «Жития» Саввы Сторожевского о его почти шестилетнем игуменстве в Троице оказывается достоверным и не противоречащим данным других источников.

Почему же Никон, кого Сергий назначил игуменом обители, решился нарушить распоряжение преподобного? Его биограф объясняет этот поступок тем, что Никон не любил человеческой славы и желал исполнять обет молчания. Однако это плохо согласуется с тем, что впоследствии Никон настоятельствовал в Троице более четверти века.

Все это приводит нас к выводу, что Никон нарушил прямую волю преподобного Сергия и уступил, хотя и временно, пост троицкого игумена Савве явно не по своей воле. Что же заставило его сделать это? Ответ мы найдем, если вспомним, что Троицкий монастырь с самого начала был основан как родовое богомолье потомков переселившегося в Радонеж ростовского боярина Кирилла. Решающую роль в вопросе назначения настоятелей подобных вотчинных обителей играли владельцы земли, на которой они располагались. На момент кончины Сергия Радонежского в живых оставались следующие родичи преподобного: Феодор Симоновский, ставший к тому времени ростовским архиепископом (умер 28 ноября 1394 г.[981]), и, вероятно, младший брат Сергия Петр, а также племянник Сергия Климент. Решая вопрос о преемнике преподобного, они, судя по всему, отдали предпочтение не относительно молодому на тот момент Никону, которого они знали недостаточно хорошо, а более известному им Савве, который проигуменствовал в Троице последующие шесть лет.

К 1398 г. ситуация коренным образом изменилась. Из синодика Махрищского монастыря, в котором записан род Сергия Радонежского, становится известно, что Петр и Климент стали последними представителями потомства боярина Кирилла.[982] Поскольку их владения оказались выморочными и троицкая братия могла лишиться не только их, но и самой обители, монахи Троицкого монастыря решили следовать завещанию преподобного и вернули к управлению Троицей Никона, который пробыл на посту игумена следующие тридцать лет вплоть до своей кончины в 1428 г. Их выбор оказался правильным, и дело Сергия не угасло, а сам Троицкий монастырь превратился в важнейшую из русских обителей, ставшую впоследствии лаврой.

Глава 9

Духовное наследие