Хабладар пристально посмотрел на Тома, задумчиво покручивая усы. Затем он рявкнул что-то на своем диалекте, и Том услышал снаружи топот ног.

В голове у Тома проносились всевозможные варианты. У него был собственный пистолет и нож в сапоге, но он слишком уважал хубладара, чтобы думать, что сможет достаточно быстро выхватить их.

- ‘Мне нужны эти пушки, чтобы спасти миссис Хикс и мою жену от пирата Ангрии, - сказал он Киффену. - Человек, который захватил их, потому что вы бросили их, в то время как другие люди умирали, чтобы спасти вашу драгоценную фабрику здесь.’

Из коридора вышли два сипая, каждый с парой наручников. Том ничего не мог сделать. - Он протянул к ним руки. - Так вот как Ост-Индская компания выражает свою благодарность?’

Киффен не ответил. Пока Том говорил, хабладар внезапно перевел прицел своего пистолета с Тома на Киффена. В то же самое время оба сипая прошли мимо Тома, схватили Киффена за запястья и защелкнули на нем наручники, пропустив цепь через подлокотники кресла.

- ‘Это мятеж! - воскликнул Киффен. - ‘Когда губернатор Кортни узнает об этом...

- ‘Это ни на йоту не изменит мнения Гая обо мне, - весело сказал Том. Он вытащил носовой платок из кармана камзола Киффена и сунул его в рот, чтобы подавить жалобы. Затем он обнял хубладара.

- Спасибо, старый друг, - сказал он, - хотя тебе не следовало этого делать. Они повесят тебя за мятеж.’

Хабладар ухмыльнулся, ничуть не обеспокоенный такой перспективой. - Это правда, что Ангрия захватил в плен миссис Хикс?’

- Боюсь, что так, и мою жену Сару тоже. Их держат в крепости Тиракола.’

- ‘И у вас есть корабль, чтобы доставить туда пушки?’

- ‘Он ждет нас в бухте.’

- ‘Тогда, если у вас найдется место для еще одного человека на борту, я присоединюсь к вам.’

Том сжал его руку. - ‘Благославляю тебя".- Он посмотрел на Киффена, который ерзал на стуле и безуспешно пытался освободиться от пут. - ‘Я возьму свои пушки, - сказал он ему. - ‘А пока мы будем заниматься этим делом, может быть, мы избавим компанию от части ее пороха и дроби.’

Киффен бушевал и корчился. Он попытался выплюнуть кляп, но Том плотно вставил его обратно и привязал ремнем Киффена.

- ‘Когда мы закончим, я освобожу тебя. Но если ты думаешь, что я не могу снять эти пушки в одиночку – даже с помощью хубладара, – предупреждаю тебя. Если ты хотя бы прикоснешься к одному сипаю, потому что подозреваешь его в пособничестве мне, я узнаю об этом и отомщу. Ты помнишь, как Рани обращалась с мистером Фоем? Это будет ничто по сравнению с теми муками, которыми я обеспечу тебя. Ты меня понимаешь?’

Киффен перестал сопротивляться и безнадежно кивнул.

- ‘Я передам от тебя привет миссис Фой, - заверил его Том.

***

Из жерла пушки вырвалось пламя. В подзорную трубу Том наблюдал, как ядро ударило слева от ворот замка. Еще один небольшой ливень щебня стекал вниз с участка стены, который уже был изрыт и сломан, что говорило о впечатляющей точности артиллеристов. Позади себя Том услышал, как Мерридью увещевает маратхских артиллеристов работать быстрее, напевая: - "Червяк и губка. Порох." - Он уже сократил время их перезарядки с десяти минут до почти пяти, подбадривая их рассказами о сокровищах, которые должны быть спрятаны в замке пиратов, если только они смогут попасть внутрь.

Прошло уже пять недель с тех пор, как армия Шахуджи прибыла сюда с пушками и порохом, которые Том привез из Бринджоана, пять недель он пытался разрушить эти могучие стены. Так много людей говорили, что замок неприступен, что Том почти поверил в это. Но теперь, видя, что все это стало реальностью, и имея время изучить его слабые стороны, он имел основания надеяться.

Правда, любая атака с моря обязательно провалится. У подножия отвесных скал не было места для высадки, кроме крошечного причала, и тяжелые плавучие боны были натянуты через маленькую бухту к северу, где Ангрия держал свой флот на якоре. Коралловые рифы уходили далеко в море, показываясь над водой во время прилива, так что любой корабль, пытавшийся обстрелять замок, подвергался бы постоянной опасности.

Со стороны суши оборона тоже была грозной. Мыс сужался до узкой горловины земли перед воротами замка, делая плотный подход, который был хорошо прикрыт фальконетами и другими пушками на стенах. Рощи колючих деревьев каларги густо росли перед стенами - они не только мешали атакующим, но и их упругие ветви поглощали большую часть пушечного выстрела. Железные шипы длиной в четыре фута торчали из ворот, чтобы противостоять излюбленной индийской тактике использования слонов в качестве тарана.

Но никаких попыток расширить оборону дальше не предпринималось. Невысокий холм возвышался на полмили вглубь острова, открывая над фортом господствующее огневое поле. Ангрия поставил там небольшую сторожевую башню, но в основном для того, чтобы следить за кораблями в море. Кавалерия Шахуджи легко преодолела его, вытеснив защитников и заняв вершину холма, где его люди теперь рыли огневые позиции и устанавливали батарею девятифунтовых орудий "Пустельги". Теперь же они продолжали обстрел днем и ночью, дюйм за дюймом открывая брешь.

Том молился, чтобы этого оказалось достаточно.

Внизу, на пристани, выступавшей из мыса, рыбаки выгружали улов из своих лодок. Осада позволила им повысить цены, и по обе стороны стен появились нетерпеливые покупатели. Каждое утро лодки толпились у причала, как птицы на свежевспаханном поле, а грохот орудий напоминал отдаленный гром.

Он превратился в такой постоянный фоновый хор, что Кристофер, наблюдавший за разгрузкой, уже почти не замечал его. Брызги окатили его лицо, когда волна разбилась о камни у причала. В открытом море он увидел парус торгового судна, медленно плывущего вдоль берега. Он почувствовал прилив разочарования от ее наглой свободы. У маратхов не было ресурсов, чтобы блокировать замок с моря, но все же Ангрия не мог выпустить свои корабли - ему нужны были их команды и пушки, чтобы защитить замок. Поэтому флот остался стоять на якоре за бумом, и местные купцы могли вести свою торговлю без страха.

Единственной причиной, по которой Кристофер приехал в Тираколу, было обещание богатства. Теперь, когда флот был прикован