экипажа «Макфола». Будьте готовы буксировать его в ближайший порт. Ждите инструкций. Вашингтон ведет интенсивные переговоры с Москвой.

– Сэр. Что у вас произошло? – осторожно спросил адмирал. – Мне дежурный сказал, что русские атакуют территорию США.

– Атакуют, мать их. Еще как атакуют. Они выпустили «Каньоны»158.

США. Вашингтон. Бункер под Белым домом

НОВОСТНАЯ ЛЕНТА. ИНОСМИ: «В Норвежском море в 200 километрах от побережья Норвегии в районе маневров американской корабельной группы произошел ядерный взрыв мощностью до 10 килотонн. Источник взрыва неизвестен. По данным спутникового мониторинга, один из кораблей группы серьезно поврежден. Образовавшееся в результате взрыва радиоактивное облако движется на юго-запад в направлении Польши».

* * *

Буквально через несколько минут после детонации ядерной боеголовки в Норвежском море на стол американскому президенту лег экстренный доклад. Он некоторое время растерянно смотрел на листок, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Что это? Демонстрация силы? Последнее предупреждение? Неужели русские нарушили неписаные правила и перешли от ритуального обмена угрозами и потрясания оружием к прямым действиям. Правила, не писанные кем? Америкой? Западом? Кто вообще сказал, что Москва приняла навязанную ей игру в стратегическое сдерживание. А если не приняла, то что тогда? Ядерная война?

О мой бог…

Ему на секунду показалось, что весь окружающий его мир рушится, рассыпается в прах. Что считанные минуты отделяют его от вселенской катастрофы. От гибели Америки. От смерти сотен миллионов людей. А как же наши аналитики? Они ведь убеждали всех, что русские всячески будут избегать прямой конфронтации с США. Что войну можно будет ограничить Европой. Все эти эксперты убеждали его, что Москва никогда не применит ядерное оружие потому, что не допустит гибели цивилизации. Русские ведь такие честные и справедливые. Настолько, что из них можно веревки вить.

Пытаясь подавить волну паники, хозяин Белого дома еще раз перечитал короткий доклад и посмотрел на обитую панелями из красного дерева бронированную дверь кабинета. За ней в небольшом помещении секретариата сидел дежурный офицер связи с ядерным чемоданчиком. Конгресс передал президенту все полномочия по применению силы против России, включая ядерный удар. Стоит пригласить сюда офицера и отдать приказ… От этой мысли его передернуло. Ему хотелось бросить все и бежать из Белого дома, из Вашингтона. В горы, в пустыню, в прерии – только подальше от всего и от этого молчаливого полковника с обшитым кожей бронированным кейсом.

Он почувствовал, что задыхается, расслабил галстук и сделал несколько глотков воды. Надо успокоиться. На него сейчас смотрит вся страна. Она ожидает от него мудрого решения. Какого? Нанести ответный удар по России и гарантированно начать ядерную войну? Разве этого ждут от него американцы? Через пять минут новость о ядерной атаке русских дойдет до самых отдаленных уголков. Тогда давние, почти забытые страхи, что цветущие американские города могут превратиться в радиоактивные пепелища, перерастут во вполне осязаемый ужас и панику. Ведь завтра может не наступить никогда.

От него сейчас зависит, будет ли существовать Америка или сгорит в ядерном огне. Боже…Зачем. Зачем он согласился в свои годы на этот пост. Зачем послушал Грумана.

Груман. Где этот интриган? Президент снял трубку и набрал советника по нацбезопасности.

– Ну что! Доигрались? – срывающимся от волнения голосом проговорил он. – Вы со своими сумасшедшими планами начали ядерную войну. Кто убеждал меня, что конфликт можно ограничить Европой? Кто говорил, что русские не осмелятся атаковать Америку и уж точно не будут использовать ядерное оружие.

– Успокойтесь, сэр. Через пять минут я буду вас. Предупредите охрану, – бросил в ответ помощник и отключился.

Тихо выругавшись, президент грохнул трубкой о телефон. Как бы в ответ на этот импульсивный, полный злости жест монитор рабочей станции окрасился красным и на нем выскочило сообщение «Внимание! Угроза атаки континентальной территории США!». Дверь резко распахнулась. В кабинет в сопровождении двух агентов Секретной службы вошел офицер связи с «черным ящиком»159. Ни слова не говоря, он подошел к столу, положил пульт управления ядерными силами и отступил в сторону. Президент отшатнулся от него, как от чумного, и испуганно уставился на офицера широко открытыми глазами.

– Сэр. У нас чрезвычайный протокол. Угроза атаки по территории США, – видя, что лидер самой мощной страны в мире впал в ступор, сказал тот. – Вам необходимо активировать пульт управления ядерными силами.

– Да, конечно, – президент судорожно сглотнул, дрожащими руками расстегнул ворот рубашки, и, достав висящий на шее на цепочке цифровой ключ, активировал «черный ящик», и снова отстранился от него, словно боясь заразиться смертельной болезнью.

– С вашего позволения, сэр, – офицер поднял крышку похожего на тактический ноутбук пульта.

На мониторе тут же появилась карта США с двумя пульсирующими восклицательными знаками. Один находился у Лос-Анджелеса, другой – у Нью-Йорка.

– Что это? – в недоумении спросил президент, вспоминая тренировочные занятия по обращению с пультом.

В это время в кабинет вошел Груман.

– Всем кроме полковника покинуть кабинет, – приказал он и подошел к столу со стороны президентского кресла. – Это оперативная карта США. Система определила угрозы в районе Лос-Анджелеса и Нью-Йорка. Военные пытаются разобраться, что это.

– Да? – ошалело проговорил президент.

– Да, – коротко ответил советник. – Необходимо передать управление ядерными силами Пентагону на случай, если русские применят ядерное оружие по территории Америки.

– Ядерное оружие?

– Да, ядерное оружие. Мы бросили вызов мощному противнику, обладающему волей, решимостью и средствами, чтобы их подкрепить.

– Но я не бросал никому вызов, – дрожащими губами пролепетал президент.

– Сейчас это неважно, – Груман положил руку на плечо хозяину кабинета. – Мы теряем время. Приложите ваш ключ вот к этой иконке. Теперь доставайте второй ключ и приложите его сюда.

Наблюдая, как президент трясущимися руками проделывает эти манипуляции, Груман подтянул стоящее сбоку кресло и уселся рядом. Обычно вторым ключом являлся короткий личный код, известный только президенту. Но нынешний глава Белого дома был преклонного возраста, иногда страдал провалами в памяти и спутанностью сознания, поэтому для верности был введен еще один цифровой ключ на условиях, что старший офицер связи стратегических сил будет постоянно присутствовать при манипуляциях с ядерным чемоданчиком.

Как только второй ключ был введен, управление ядерными силами перешло стратегическому командованию. Это означало, что министр обороны и председатель Комитета начальников штабов уже провели такую же операцию. Тут же на мониторе пульта загорелась разбитая на два окна боковая секция экрана принятия решений, с которых смотрели испуганный министр и суровый адмирал. Теперь все стратегические решения будут приниматься тройкой: президент, председатель КНШ и министр обороны, которые находились на разных безопасных локациях.

– Мне надо врача, – президент обмяк в кресле. – Мне что-то нехорошо.

– Врача, – скомандовал Груман офицеру.

– Подождите! –