водах и будем продолжать движение. Передайте послание русских в штаб. Запросите подтверждение на дальнейшие действия. Разведке – оценить угрозу.

Боевой ордер группы представлял из себя уплотненный спереди условный круг в пять километров. Такое построение давало возможность достичь значительной концентрации огня ПВО с наиболее опасного направления. В глубине на расстоянии 70 километров к северо-востоку и югу работали три субмарины класса «Virginia»156, а в небе барражировал противолодочный «Poseidon». Такое прикрытие давало серьезные шансы, что на дальность торпедной атаки подводные лодки противника не выйдут. Значит, теоретически удара из-под воды можно было не опасаться. В воздухе на расстоянии подлета крылатых или гиперзвуковых ракет тоже ничего не было. Бомбардировщики противника все еще нарезали круги над северо-западной частью России. К тому же и со спутников пришло пдтверждение, что русским нечем нанести быстрый удар по группе. Тогда что значит их сообщение? Блеф?

Выждав еще несколько минут, адмирал уже хотел отдать приказ на полный ход, но тут заработала тревожная система оповещения о ракетной атаке.

– Внимание! Ракетная атака! – сообщил старший офицер радарной секции. – Координаты 6-2-точка-9-0, минус 3-точка-1-3. Расстояние 1-6-8. Цель одиночная, малозаметная, баллистическая. Контакт неустойчивый. Скорость уточняется.

– Твою мать! Там же у них ничего нет, – выругался капитан, повернувшись к адмиралу.

Тот несколько секунд вслушивался в отдаваемые офицерами команды боевого протокола, затем медленно проговорил: – Крылатые ракеты мы собьем, но если это то, что я думаю, то у нас проблемы.

– Уточнение. Скорость 2500 и увеличивается. Коррекция. Скорость 3700. Коррекция. Скорость 6200. Подлетное время 2-точка-3-0, – сообщил офицер.

– Корабль готов к отражению атаки, – доложил старпом.

– Группа готова к отражению атаки, – подтвердил прибывший с адмиралом с флагмана офицер.

– Это гиперзвук. Но откуда пуск? – ни к кому не обращаясь, задал вопрос капитан.

– Это Sea Stone157. Новая система. Нижний предел гиперзвука. Около 6 махов. Я не думал, что русские уже приняли ее на вооружении. Баллистическая ракета донного базирования. Контейнер лежит на дне до приказа об атаке. Затем всплывает, получает целеуказание и производит залп. С таким оружием практически невозможно бороться. Оно может находиться в любой точке океана и всплыть у тебя под носом. При этом не нужно ни кораблей, ни подлодок.

– Подлетное время 1-точка-2-6.

– Передать управление автоматизированной системе управления огнем ПВО. Запустить меры противодействия. Маневр уклонения, – отдал команду капитан и добавил: – Всего одна ракета. Один поврежденный корабль. Это не атака. Русские посылают нам сигнал.

– Подлетное время 0-точка-5-7. Траектория рваная. Рысканье по курсу 30 градусов. Набор высоты.

Наблюдая, как деловито работают на мостике офицеры, отдававшие приказы своим боевым станциям, адмирал внутренне перекрестился и подумал: «Да поможет нам бог». С идущих слева, справа и сзади эсминцев в сторону приближающейся цели пошли пуски ЗРК. Где-то вверху, пробивая облачность, на перехват устремились истребители прикрытия. На мониторе капитанского пульта замигала надпись автоматизированной системы управления ПВО о готовности выставить огневой заслон.

– Подлетное время 0-точка-2-0. Стабилизация траектории. Вектор 0-точка-5. Отклонение 8.

– Она пролетит мимо, – удивленно предположил капитан. – Наверно, сбой системы наведения.

– Нет никакого сбоя, – выдохнул капитан и рявкнул так, что на мостике все разом притихли: – Приготовиться к ядерному взрыву прямо по курсу. Маневры уклонения прекратить! Лево на борт! Выровнять нос на 90!

«Ф. Шерман», выписывавший круг по неширокой дуге, шел на юг в направлении атакующей ракеты. От крутого разворота влево он накренился на правый бок так резко, что те на мостике, кто не успел схватиться за поручни, повалились пол. Но, несмотря на полный выворот рулей и форсированную работу двигателя, эсминцу не хватило нескольких секунд, чтобы выровнять курс.

В трех километрах впереди по ходу движения группы на пределе видимости сквозь стихающий снежный буран небо разверзлось ослепительной вспышкой. Адмирал зажмурился и закрыл лицо руками. Толстые бронированные стекла капитанского мостика с защитным светочувствительным покрытием моментально потемнели, компенсируя нестерпимо яркий свет от растущего огненного шара ядерного взрыва.

Через мгновение корпус эсминца сдавленно застонал от налетевшей на него ударной волны. Корабль сильно накренился на правый борт. Почти сразу же на него обрушился идущий от эпицентра водяной вал. Но этих нескольких секунд хватило, чтобы «Ф. Шерман» выровнял нос на восток поперек навалившейся на его палубу водяной стены. Волна захлестнула нос, с силой ударила по центральной рубке и прошла через заднюю надстройку дальше к корме, вжимая корабль в толщу воды своим весом.

В момент удара пенящейся холодной массы по бронированному стеклу панорамных окон капитанского мостика адмирал невольно отвернулся и зажмурился. Под давлением огромной массы воды эсминец просел, но все-таки выровнял крен и, когда вал схлынул, медленно, как тяжелый поплавок, вышел на поверхность. Герметичный корпус повышенной плавучести не дал цунами пустит его на дно.

– Статус! – коротко бросил капитан. – Параметры взрыва.

– Мощность около 10 килотонн. Высота 500 метров. Огненный шар 300 метров. Термическое излучение 1-точка-5 километра. Зона проникающей радиации километр. Средняя ударная волна 1-точка-5 километра, слабая 4-точка-2 километра. Водяной вал одиночный, высота до 20 метров.

– Это мы еще в зоне слабой ударной волны, – покачал головой адмирал. – Хорошо, что взрыв воздушный, если бы поверхностный или подводный, нас бы перевернуло волной, как щепку. Они не хотели нас топить. Просто предупредили.

– Повреждения! – отдал команду капитан.

– Целостность корпуса не нарушена. Ущерб электронике боевых и поддерживающих станций от ЭМИ оценивается. Включены дублирующие контуры. Часть внешних радаров и антенн повреждены ударом волны. У экипажа серьезных травм нет. Слабый радиоактивный фон на корпусе.

– Приступить к дезактивации, – скомандовал капитан и повернулся к адмиралу. – Мы еще легко отделались.

– Не все, – суровым тоном ответил тот и кивнул в сторону экрана наружного обзора. В километре к северу на боку лежал эсминец «Макфол», который бортом принял удар волны. Корабль сохранил плавучесть, но рубка на две трети находилась под водой. – Статус по кораблям группы, – потребовал адмирал.

У остальных вымпелов ордера, как и у «Ф. Шермана», были лишь незначительные повреждения надстроек. Они сохраняли ход и боеспособность. Получив доклады с кораблей, адмирал связался со штабом и сразу же потребовал командующего. Но дежурный офицер заявил, что у них на Западном и Восточном побережьях чрезвычайная ситуация. Америку атакуют русские. Командующий говорить не может, проводит оперативное совещание в бункере.

– Сообщите командующему, что по моей группе нанесен ядерный удар. Срочно! – не выдержал адмирал и, когда прошло соединение, коротко доложил обстановку.

– Говорите, взрыв был по курсу?

– Да, сэр, 10 килотонн в трех километрах по курсу движения группы. Я даже не знаю, можно ли назвать это ударом по моей группе. Это, скорее, предупреждение.

– Оставайтесь на месте, – приказал тот. – Обеспечьте эвакуацию