“Эджудикэйт” совместно располагали приблизительно тремя сотнями активными участниками и были способны мобилизовать от полутора до двух тысяч бойцов. Оккупированная часть Франции покрывалась их сетями не полностью, там выделялась большая северная область, разделенная на 5 районов. Вся эта организационная система в течение длительного времени оставалась незамеченной германскими и французскими органами безопасности по весьма прозаической причине, а именно — отсутствию каких-либо активных действий. Они служили лишь политическим целям в “торговле” Лондона с эмигрантским правительством Польши, за которой едва не оказалась упущенной первоначальная задача. Руководство СОЕ наблюдало все это с нарастающим неудовольствием и вывело из обеих операций все диверсионные силы и средства, организовав сеть “Моника” (не имела ничего общего с польской сетью “Моника”, работавшей совместно с СИС). После этого Колин Габбинс своим распоряжением от 29 июня 1942 года положил конец этим политическим играм и закрыл “Эджудикейт” как операцию, исчерпавшую свои задачи и возможности. “Моника”, однако, продолжала существовать, была введена в действие при начале операции “Оверлорд” и оказала определенную помощь экспедиционным войскам.

Остальные операции СОЕ во Франции были хотя и менее продолжительны, но зато более активны. Ими ведали несколько отдельных секций, специально сформированных для работы с группами Сопротивления и агентурными сетями в стране, причем зачастую их руководители конфликтовали между собой точно так же, как и лидеры курируемых ими политических группировок. Секция “F” занималась независимыми французскими группами, “RF” — группами, признававшими верховную власть генерала де Голля, “AMF” — французами в Алжире, а “EU/Р” (бывшая “МОР”) ведала всеми поляками, находившимися вне пределов их страны, главным образом во Франции. Созданная позднее особая группа “Джедбург” руководила 300 собственными агентами, не входившими ни в одну из перечисленных секций и работавшими в рамках осуществления одноименной трехсторонней англо-франко-американской операции. Обеспечивающая, но весьма важная секция “DF” занималась вопросами эвакуации из страны.

Первыми операции, спланированными СОЕ для проведения на французской территории, являлись:

— “Саванна А” — план уничтожения экипажей ночных бомбардировщиков люфтваффе, совершавших террористические налеты на Великобританию с аэродрома Ваннес. Летчики проживали в отдалении от него и доставлялись туда в автобусах, представляя собой во время перевозки почти не защищенную групповую цель;

— “Саванна Б” — аналогичная операция против экипажей базировавшихся в Бресте и Лориене подводных лодок, которые также доставляли на базы в автобусах. Ее желательно было производить одновременно с воздушным налетом на эти порты;

— “Жозефина А” — уничтожение дальних разведчиков и бомбардировщиков “Фокке-Вульф-200” на аэродроме Мариньяк около Бордо. Эти самолеты крайне эффективно использовались при перехвате трансатлантических конвоев и были весьма немногочисленны, поэтому операция должна была оказать заметную помощь в защите британского судоходства;

— “Жозефина Б” — уничтожение в Пессаке около Бордо группы высоковольтных трансформаторов, снабжавших электроэнергией значительную область страны.

Операции “Саванна Б” и “Жозефина А” со временем оказались отложенными на неопределенный срок, а “Саванна А” прошла стадию планирования и к концу 1940 года находилась уже в стадии трехнедельной готовности. Для ее выполнения де Голль выделил группу из пяти “свободных французов”, вылет которых несколько раз откладывался то из-за погоды, то из-за отсутствия самолетов. Наконец в ночь на 15 марта они высадились в Бретани под прикрытием производившегося в это же время воздушного налета на аэродром. На месте диверсанты обнаружили, что система доставки летчиков к самолетам изменилась, теперь они приезжали порознь в собственных легковых машинах и уже не представляли собой удобную для поражения единую групповую цель. Диверсанты решили с пользой употребить оставшиеся у них до эвакуации на подводной лодке две недели и занялись весьма полезной и важной разведкой. Они собрали множество неоценимой информации об образе жизни в оккупированной Франции, о порядке пребывания в населенных пунктах, об организации патрулирования территорий, о возможностях заброски агентов и прочем, использовавшемся для планирования множества последующих акций. Кроме того, провал “Саванны А” убедил руководство СОЕ в необходимости создать собственную систему разведки, обслуживающую специфические надобности ведомства, во избежание постоянных провалов по причине искажения или нехватки соответствующей информации. Для проведения акции “Жозефина Б” во Францию планировалось забросить трех поляков, однако из-за случайного сброса снаряжения самолет вместе с ними возвратился на базу. При посадке он разбился, пассажиры получили серьезные ранения и не смогли вылететь повторно. Проведение операции поручили группе отмененной “Саванны Б”. 10 мая 1941 года три парашютиста прибыли на место и до 13 мая разведывали обстановку. В результате они решили отказаться от проведения диверсии из-за сильной охраны объекта и окружавшего его высокого забора из электрифицированной колючей проволоки. На связь агенты не вышли, поэтому в СОЕ их сочли погибшими и не направили за ними подводную лодку, как планировалось, а всю операцию посчитали неудавшейся. Однако вскоре в центре с удивлением узнали, что некоторое время спустя диверсанты все же смогли выполнить задание и взорвали восемь трансформаторов из десяти (с двух оставшихся установленные заряды просто соскользнули).

Успешная операция заметно подняла престиж СОЕ в Лондоне и одновременно показала, что аналогичные акции эффективнее всего осуществлять с опорой на местное движение Сопротивления. Однако это не только облегчало их проведение, но одновременно и увеличивало риск провала из-за контактов с довольно широким кругом партизан и подпольщиков. Ни один контрразведчик не мог досконально проверить нелегальную организацию и с уверенностью заключить, что в нее не внедрены агенты противника. После уже описанных событий с “Интераллье” руководители СОЕ попытались обратить больше внимания на вопросы безопасности, хотя удавалось это не слишком хорошо. Примером может служить история с Тони Бруксом, направленным в 1942 году секцией “F” для организации диверсий на железных дорогах. Через некоторое время к нему прибыл радист Мариус Блум (“Бишоп”), говоривший по-французски с сильным акцентом и внешне совершенно не походивший на француза. Из-за создаваемой им постоянной угрозы провала Брукс немедленно переправил его в более безопасную Тулузу к своему коллеге Морису Пергуну (“Эжен”). Когда разведчику потребовалось вновь разыскать своего радиста, он без труда обнаружил его сидящим в ресторане и болтающим с посетителями по-английски. Такое поведение не могло не привести к плачевным последствиям, которые не заставили себя ждать. Пергун и Блум были захвачены СД вместе с передатчиком, а немецкие криптоаналитики сумели вскрыть их шифр. Служба безопасности намеревалась начать радиоигру с СОЕ, однако эта попытка сорвалась из-за героического поведения британцев. Они молчали на всех допросах и впоследствии погибли в Бухенвальде, но сумели обеспечить слишком долгий перерыв в связи, вызвавший в Лондоне недоверие. Однако не только это воспрепятствовало специалисту СД по радиоиграм Иозефу Гетцу реализовать свой замысел. В отличие от абвера, Служба безопасности не являлась военной организацией и должна была согласовывать