замечательные явления, что тяжелые тела двигались без прикосновения, при условиях, где, по-видимому, был исключен всякий обман. Но значение отчета умаляется, к несчастью, тем, что не все члены комиссии согласны признать полную достоверность всего происходившего. Многие из них, притом наиболее уважаемые, представили длинные особые мнения, где они приходят к совсем иным результатам. Так, имеется записка, поданная мистером Джеффри, который, впрочем, не известен ничем другим. Записка эта, по-видимому, составлена особенно удачно, так как многие другие члены комиссии просто присоединились к его мнению. Он пришел к следующему результату:

«Все наблюдавшиеся нами действия так называемых “трансовых медиумов” в большинстве случаев были, по всей вероятности, не что иное, как обычные проявления истерии, тогда как в других случаях они носили печать сознательного обмана; сверх того, слова, произносимые медиумами в состоянии транса, сплошь были бессвязны и нелепы.

Пишущие и рисующие медиумы, которых мы видели, пользовались пером и карандашом обычным способом, с тою только разницей, что медиумы эти иногда подпадали под влияние импульсов со стороны фантазии.

Мы никогда не могли получить путем стуков или каким-либо другим способом сообщений о неизвестных фактах, которые можно было бы проверить впоследствии; сообщения никогда не содержали какого-либо наставления с практическим значением или какой-либо новой мысли, напротив, они были или пусты, или нелепы.

Если считать эти сообщения за вести, подаваемые духами умерших, то они противоречат нашим естественным возвышенным представлениям о состоянии душ после смерти; эти якобы откровения прямо шокировали разумных, религиозных людей.

Все явления, составляющие предмет наших исследований, были такого рода, что их легко можно было вызвать путем обмана; они были сильно рассчитаны на людское легковерие. Но большинство спиритов отличаются такой ревностной верой, что их свидетельство становится через это ненадежным: сверх того, сознательный обман и самообман не имеют между собой резкой границы, а отделены обширной областью, в которой некоторое время свободно могут действовать очень многочисленные ходячие приемы для отвода глаз.

Тем не менее многие из нас были свидетелями замечательных явлений, которые мы все-таки не могли свести к сознательному или бессознательному обману».

Достойно внимания, что мистер Джеффри нисколько не колеблется объяснять сознательным обманом или самообманом многие из замечательных явлений, которые наблюдали, как им казалось, многие члены комиссии. Этот пункт подробнее рассмотрен в одном весьма обстоятельном мнении, которое было предоставлено доктором Эдмондсом, председателем одной из подкомиссий. Он пишет между прочим: «Вполне правдивые люди будут, без сомнения, рассказывать вещи, которые, если они истинны, остаются необъяснимыми, если не призвать на помощь гипотезу о каком-нибудь сверхъестественном вмешательстве. Но я собрал достаточное количество опытов, которые убеждают меня, что подобного рода рассказы есть результаты самообмана в той или иной форме; такой рассказ гораздо более является продуктом фантазии, чем сообщением фактов. Если бы, например, предложить полудюжине самых достоверных лиц, чтобы каждое из них написало отчет о явлениях, имевших место на одном из этих сеансов, то их рассказы непременно оказались бы весьма несходными между собой».

Затем доктор Эдмондс приводит несколько примеров, когда показания одного участника относительно известных замечательных подробностей какого-нибудь собрания решительно отрицались другими участниками. Это очень знаменательно. Эдмондс отмечает здесь факт, значение которого довольно долгое время оставалось без надлежащей оценки: только спустя 20 лет рядом гениальных опытов было доказано, что многие участники одного и того же собрания обыкновенно видят совсем не одно и то же, а следовательно, и рассказы их о виденном совершенно не сходятся. Особенно ясно обнаружилось то, что явление, которое по одним известиям представлялось большим чудом, в других столь же надежных показаниях получало гораздо менее загадочный характер. Этот факт имеет, несомненно, огромное значение при обсуждении вопроса о том, насколько вообще можно доверять подобным рассказам. Ввиду этого мы рассмотрим его подробнее в последней части этой книги.

Крукс и психическая сила

Опыты Крукса над изменением веса

Понятно, что отчет диалектического общества не мог быть последним словом науки в вопросе о действительности медиумических явлений. Здесь одни утверждения так противоречат другим, что беспристрастному читателю трудно было судить, на чьей стороне правда. Поэтому все были рады известию, что еще раньше, чем диалектическое общество закончило свои изыскания, уважаемый химик Уильям Крукс, член Королевского общества, решил подвергнуть дело новому тщательному рассмотрению. Особенное внимание с его стороны привлекли к себе опыты диалектического общества относительно движений без прикосновения: он хотел повторить их при более надежных и потому более доказательных условиях. Именно пока суждение о выполненных движениях основывалось исключительно на отзывах присутствующих, до тех пор не была исключена возможность того, что наблюдавшиеся движения были только в воображении участников, были просто их галлюцинациями. Но если заставить силу действовать на приборы, устроенные таким образом, чтобы они автоматически отмечали выполненное движение, то всякая подобного рода возможность была бы исключена: как бы ни были присутствующие склонны обманываться в своих восприятиях, все-таки нельзя думать, будто медиум может оказывать внушающее воздействие на инструмент. К тому же Крукс исходил из того предположения, что с помощью таких приборов ему легко удастся доказать, что все это дело есть суеверие и основывается лишь на неоткрытых еще уловках. Однако он пришел к совсем иному результату.

Хьюм и его гармоника

При своих опытах Крукс пользовался помощью знаменитого медиума Дэниела Дангласа Хьюма (Хоума). В его присутствии обнаруживались замечательные явления. В сравнении с ним то, чего достигал Крукс с другими медиумами, было совершенно ничтожно. Хьюм главным образом обладал даром извлекать звуки из музыкальных инструментов, которых он прямо не касался (обыкновенно для этого пользовались гармоникой), а также изменять вес тела. Оба эти проявления особенно пригодны для точного научного исследования, и Крукс выполнил его, очевидно, с большой тщательностью. Эти опыты с Хьюмом и другими медиумами изложены им в ряде статей в Quarterly Journal of Science за 1871–1874 годы, важнейшие из которых собраны в небольшой книжке «Изыскания относительно спиритических явлений» (Researches in the phenomena of Spiritualism). По этому источнику я укажу подлинными словами Крукса его наиболее замечательные выводы. Отчет этот так часто цитировался и комментировался, что, конечно, едва ли для кого будет иметь интерес новизны; если же тем не менее я привожу его здесь дословно с немногими лишь выпусками, то это делается мной, как читатель сейчас увидит, с определенной целью.

«Сеансы происходили вечером в большой, освещенной газом комнате. Прибор, служивший для того, чтобы контролировать движение гармоники, состоял из клетки, снабженной двумя деревянными обручами, из которых диаметр одного