— Уходи!

— Нет! Нет! Я не брошу тебя!

Касс ошалело трясла головой, но не так-то просто было избавиться от Изабель, от ее жуткого речитатива: «Покой — это смерть… Убей его… Убей скорее!»

Касс обливалась потом. Ее колотил озноб. Она зажала ладонями уши, но разве это поможет отгородиться от голоса, терзавшего ее изнутри? Наверное, так сходят с ума…

«Смерть — это покой, смерть — это покой, убей его, убей его, положись на меня…»

— Нет! — закричала она.

— Кассандра! — звал ее Антонио;

Касс изо всех сил стискивала голову. Все плыло перед глазами, крутилось в бешеном вихре. Она готова была свернуть себе шею, лишь бы освободиться от этих колдовских безумных голосов, от этой жуткой боли!

— Кассандра! Не делай этого! — умолял Антонио.

Касс слышала его отчаянный голос, она слышала рыдания детей, но не внимала им. «Убей их, убей их всех, положись на меня…» «Но я люблю их!» — мысленно возразила она, и с глаз словно упала пелена. Она увидела и испуганных детей, и Антонио, побледневшего, как настоящий призрак, и истекавшую кровью Трейси… и нож у себя в руке.

«УБЕЙ ИХ ВСЕХ!»

Касс ошалело разглядывала окровавленный нож и чувствовала, что Изабель стоит у нее над душой, что она внутри ее, повсюду. Касс старалась думать, как сильно любит их всех, но Изабель давила на нее всей силой своей ненависти. Безумная, копившаяся веками ненависть обволакивала ее, как кокон, она душила и стискивала, как щупальца спрута, и взгляд ее снова обратился на нож.

«УБЕЙ ИХ ВСЕХ!»

«Я… их… люблю…» — подумала Касс, рыдая.

И нож вдруг выпал из ослабевших пальцев.

Она непонимающе следила, как окровавленная сталь каким-то чудом оказалась на полу, у ее ног.

— Кассандра! — Антонио уже был рядом и прижимал ее к себе.

Тот черный вихрь, то жуткое облако ненависти, что затмевало ее рассудок и причиняло такую боль, развеялось без следа.

На миг Касс провалилась в блаженное ничто, но тут же очнулась и увидела свет. Удивительный свет, различимый только ею, осветил ее душу.

Касс почувствовала, что ее обнимают такие сильные, такие надежные руки и совсем рядом бьется преданное сердце друга.

— Кажется, все… — прошептала она.

— Я так боялся тебя потерять! — воскликнул Антонио и прижал Касс к себе еще крепче. Они надолго замолкли.

Первые машины с полицейскими и врачами появились еще до рассвета.

Касс держалась в сторонке от суеты. Она успела переодеться в чистый свитер и джинсы. Ей было забавно следить, какими взглядами обмениваются полицейские, осматривавшие место событий.

Врач «скорой помощи» сказал, что ее сестра будет жить. Трейси и Грегори вынесли на носилках из дома и погрузили в фургоны «скорой помощи», чтобы отвезти в больницу в Сеговию. Альфонсо оказался нетранспортабелен, и им занимались на месте. Антонио тоже отказался ехать в больницу. Ночью, когда он отправился в город за помощью, его почти сразу подобрал трактор дорожной бригады. У рабочих имелась рация, и они вызвали помощь.

Касс мрачно размышляла над тем, что их истории никто не поверит. Скорее всего, Трейси упекут в психушку. Будет ли начато расследование? Предъявят ли ей обвинение в убийстве электрика?

Судя по всему, здешние копы — сущие олухи. Наверняка в этой дыре пьяная драка в баре считается самым страшным преступлением. И вряд ли найдутся достаточно опытные эксперты и лаборатория, чтобы провести расследование как положено. Может, оно и к лучшему.

Солнце потихоньку карабкалось вверх. День обещал быть потрясающе тихим, солнечным и безмятежным.

Изабель оставила их в покое. В этом Касс не сомневалась. Вот только надолго ли?

Ах, как бы ей хотелось верить, что навсегда! Уж очень этот день отличался от предыдущих. Он тоже был тихим и безветренным, но вместе с тем тишина не казалась мертвой. И дело было не в шуме, поднятом полицейскими. Касс слышала и шепот ветерка, и лай бродячей собаки, и щебет птиц. То и дело в этот хор врывались звуки полицейской рации.

Все вокруг дышало покоем и негой; то невероятное, невыносимое напряжение, что держало их в тисках все эти дни, развеялось.

Так иногда бывает после грозы, когда бушующая стихия смывает грязь и пыль и оставляет после себя обновленный, посвежевший мир.

— Сеньора!

Касс оглянулась. К ней шел полицейский, неловко держа на вытянутых руках ее компьютер с откинутой крышкой. На крыльце показался Антонио с рукой на перевязи. Он оживленно беседовал со старшим офицером. С того момента, как он вернулся, а следом за ним явились полицейские, им едва удалось обменяться парой слов.

Он почувствовал ее взгляд и улыбнулся. Касс улыбнулась в ответ.

И только после этого вспомнила о полицейском.

Ее сердце тоскливо сжалось при мысли, что им предстоит в ближайшее время. Касс и так была измучена до изнеможения. Как будто мало несчастий свалилось на нее в столь короткий срок! Но… что ждет их в будущем?

— Сеньора, простите, я плохо знаю английский, — обратился к ней полицейский, — но это мы нашли в библиотеке. Граф сказал, компьютер ваш. Сейчас вы можете забрать его, но, возможно, в будущем он понадобится нам как вещественное доказательство.

Касс едва не улыбнулась, но вовремя спохватилась. Что он собирается доказывать? Похоже, она не ошиблась, и эти полицейские действительно олухи, что может пойти на пользу ее сестре.

— Да, это мой компьютер.

— А вы бы не могли, пожалуйста, перевести? Что там напечатано?

Касс внезапно стало не по себе. По спине побежали мурашки.

— Вы позволите? — дрогнувшим голосом спросила она.

Полицейский развернул к ней экран.

У Касс екнуло сердце.

Компьютер все еще работал в режиме текстового редактора. Но вопрос, заданный ею Изабель, был стерт. На его месте светилось одно краткое предложение, подчеркнутое жирной чертой.

Я ХОЧУ ВЕРНУТЬСЯ ДОМОЙ

— Сеньора?

«Здесь лежит Изабель де ла Барка. Еретичка и развратница. Да спасет Господь ее душу. Пусть покоится с миром», — прошептала Касс.

Солнце палило вовсю. Касс выпрямилась, глядя на надгробие. Изабель хотела вернуться домой.

Она сердцем почувствовала приближение Антонио прежде, чем услышала шаги. И когда он встал рядом, не обернулась, а просто взяла его за руку. Ее глаза внезапно наполнились слезами.

Они прошли через такие испытания… И что дальше?

— Изабель хочет попасть на родину, — сказала Касс.

Антонио осторожно высвободил руку и обнял ее за плечи.

— Наверное, это можно устроить. Перезахоронить ее в Англии, рядом с родными.