в основном из свежих овощей и сала. – Где и когда он вынырнет вновь? Доживу ли я до этого? – проговорил Игорь. Выпил залпом полстакана водки, занюхав выпитое огурцом. – Я закончил в свое время университет, прожил добрую половину жизни, но никогда не думал, что буду заниматься этой бодягой с проститутками. А ведь проституция идет через года, Петрович, живет своей жизнью при любом строе и плевать ей на меня и всех нас вместе взятых.

– И что из этого следует? – спросил Морозов, наливая водку в пластиковый стакан.

– Я просто пытаюсь понять истоки этого явления, – отозвался Игорь, пожав плечами. – А, что еще остается делать? Только и остаетсячто сидеть, да осмысливать все происходящее. Чтобы понять с чем мы боремся. Ведь если считать, что Восток является колыбелью религиозной проституции, тогда прилегающие к Средиземному морю страны можно назвать колыбелью проституции современной. Именно на побережье Средиземного моря образовались в свое время крупные портовые города, центры торговли. Наверняка в этих то центрах и получила распространение легальная проституция. Как ты думаешь?

– К чему ты так напрягаешься? – спросил Морозов, закусывая помидором.

– Да просто пытаюсь понять, это явление, над которым и время не властно и человеческое общество, и цари и короли. Хотя, по-моему, человеческое общество само создает себе проблемы. Вот, например. Соломон…, еще в шестом веке до нашей эры желая предохранить семью от этого явления, разрешил открытие публичных домов, легализовал так сказать проституцию. Он вообще, кстати, рассматривал ее как средство, которое должно было удовлетворять наклонности мужчин и исключить внебрачные половые связи с замужними женщинами. Публичные дома были в ведении государства, их даже называли – то красиво диктерионами. Ну, разве не выход из положения? А? По-моему, умный дядька был. Ты не находишь?

– По-моему, тоже, – согласился Морозов, нарезая ломтики сала. – Ты тару задерживаешь и ешь давай, а то развезет от водки – то.

– Эх, Сергей Петрович, второго стакана так и не привез на дачу. Так и не укомплектовал, – проговорил Игорь, проглотив обжигающую жидкость.

– Что же ты думаешь делать с гостями?

– С Семой мы еще поговорим по утру, по душам. Должен же он знать нечто большее, чем говорит. Как думаешь?

– Когда я кормил его, он жаловался на то, что плохо себя чувствует.

– На, что же жалуется наш толстячок?

– На плохое самочувствие. Говорит, что сердце болит.

– Мы все себя плохо чувствуем, – махнув рукой, отозвался майор. Так что пускай «не гонит волну».

– И что же ты думаешь делать потом?

– Ситникову сдать на лечение, а дальше в зависимости от обстановки. Сему можно сдать сыщикам.

– За что же мы его сдадим? У нас нет даже формального повода, – ответил задумчего Морозов, отрезая кусок хлеба.

– Ну, например, за незаконное хранение и ношение оружия. Пистолетик с его пальчиками у меня.

– Неплохо. А что с дамой?

– Понимаешь, Ситникова зачем-то нужна Назарову, или он просто боится, что та наболтает лишнего.

– А может личная привязанность?

– Очень может быть, хотя…, если это так, то он мог бы относиться к ней по-другому. Скорее всего, он боится, что Лариса является носителем какой-то информации? Он кстати говорил мне об этом.

– Вот видишь!

– Очень похоже на правду, – задумчиво проговорил Игорь. – Эх, ее бы как живца использовать!

– Да ее лечить надо.

– То-то и оно, да и потом Сема же говорил, что Назаров может за бугор «свалить» не сегодня так завтра. На встречу сегодня он не явился, так что давай будем реалистами.

– Может он уже и правда в пути и наверняка под чужой личиной.

– Согласен, очень может быть, – со вздохом отозвался Игорь. Шевеля в костре палкой дрова.

– Вот и пускай им Крапивин занимается! Мы с тобой сейчас никто и звать нас не как.

– Особенно я!

– Вот и давай из этого исходить, ведь как не старайся, а выше головы не прыгнем.

– Предлагаешь мне сдаться на милость Крапивину?

– А сколько ты еще бегать собираешься?

Захаров внимательно посмотрел на Морозова и тихо проговорил:

– Да, пойми, Петрович, он ведь только и ждет этого. Чтобы меня во всем крайним сделать. Я ведь его людей на встречу со своим источником привел, а там засада оказалась… Мне ведь за одного убитого там старшину, можно лет на десять сесть.

– Ну – это еще как посмотреть на все это, – отозвался Морозов, подрезая сало.

– Да тут как не смотри…, все одно к одному стекается. Мне Шаман нужен!

– Где ты его теперь искать будешь? Забудь ты уже про него!

– Я должен его взять, только тогда все изменится у меня в жизни. А, возможно и ясность про Кирилина появится.

Морозов играя желваками, покачал головой и тихо спросил:

– Каким образом ты Шамана брать собираешься? Билет до Нью-Йорка возьмешь?

– А, что мысль хорошая! Мне уже терять нечего, а в тюрьму я не пойду. Помоги мне, Петрович с «окном» на границе.

– Ты совсем спятил? Как ты, находясь на нелегальном положении в чужой стране, собираешься искать Назарова? Не проще ли закончить свои кошки-мышки? В конце концов, никто тебя не убьет за твои прошлые промашки и превышение своего служебного положения. Меня сейчас беспокоит то, что ты можешь еще «навалять» дров, причем незаконно. А вот за это придется ответ держать крепко.

– Уже, – вздохнув, отозвался Захаров, опрокидывая стаканчик с водкой.

– Что уже? – не понял Морозов, насторожившись.

– Уже «навалял», Петрович. Так, что мне нужна теперь шкура Шамана, и только его шкура меня спасет. Это если хочешь моя индульгенция.

– А если он действительно ушел за бугор? Каким образом ты найдешь человека в чужой стране среди миллионов, находясь в интересном положении? Ты даже не знаешь где он, может быть.

– Знаю, – ответил Игорь. Бросая в рот кусок копченого сала.

– Ну и где же?

– Например в Соединенных штатах. Я разберусь в этом с твоей помощью, конечно. Медальку за это я тебе, Петрович, отдам, мне шкура этого упыря нужна.

– Дурак ты, ваше благородие, – чертыхнулся Морозов, – оставь медальку себе. Как бы эту медальку тебе не дали посмертно. И потом как ты собрался жить за «бугром»? По какой легенде? На какие средства?

– Средства я найду, – отозвался майор, откусывая фильтр и доставая спички. – А что касается статуса моего, то думаю, ты поможешь со своими связями. Поможешь ведь? Я без претензий…, но именно с твоей подачи я оказался в дерьме.

– Ну, допустим, я помогу тебе выехать туда через третьи страны. Предположим, что выведу тебя на хорошо законсервированных людей. А дальше что? Ты же своей суетой всех людей «спалишь» и сам сгинешь!