В Чейзвуде Риды прожили более двух лет — до января 1878 года. Оттуда они переехали в новое жилище — просторный коттедж в местечке под названием Фрогмор. Все время проживания в Чейзвуде Рида тяготила близость большой дороги: шум от проезжавших мимо экипажей и повозок, выкрики возниц, не смолкавшие целый день, случайные досужие визитеры — все это раздражало, выводило из равновесия. Мешали и соседи — самим фактом своего существования, справа и слева от дома стояли другие дома, и там тоже жили люди. Но ему не хватало не только уединения. В Чейзвуде в распоряжении Рида имелись только маленький палисадник и небольшая лужайка за домом. В Джеррардз Кросс было много земли, большой сад, огород, луга, хозяйство — лошади, овцы. Там он вел жизнь настоящего сельского сквайра. Всего этого Риду очень недоставало. Современному горожанину трудно понять тоску писателя. Но мы не должны забывать, что речь идет об иной эпохе, о человеке, выросшем в сельской глубинке, — среди пустынных холмов и полей Ирландии, о том, кто провел молодые годы на просторах американских прерий. Важно и другое. В Великобритании домовладение, его расположение, размеры участка, хозяйство и т. п. всегда значили многое, определяя социальный статус владельца. Как и любой викторианец, Майн Рид (обладая к тому же определенным складом характера) был к этим вещам очень чувствителен. Конечно, теперь он не мог позволить себе жить так, как жил в Джеррардз Кросс, но создать какое-то подобие той жизни и того уклада, безусловно, стремился. Указанными обстоятельствами и был обусловлен переезд Ридов на новое место жительства.

Несмотря на неблагозвучное название, и в наши дни Фрогмор[134] принадлежит к числу наиболее живописных мест Герефорда и иметь там недвижимость или арендовать дом на лето весьма престижно. Располагается оно в четырех милях от городка Росс-он-Уай, но в местности — в отличие от дней современных — тогда совершенно уединенной, вдали от проезжих дорог и соседей. Вот что писал сам Майн Рид о новом месте жительства Ч. Олливанту:

«Я хотел иметь дом, и чтобы была земля, и потому не смог удержаться от искушения — участка в двух милях отсюда, по другую сторону леса. Дом более уединенный и обособленный, нежели «Чейзвуд», — по сути, это настоящая обитель сельского отшельника; но дом очень красивый, а при нем почти 15 акров земли, замечательный огород, ухоженные газоны и постриженные кустарники, с непересыхающим летом ручьем, с въездом для экипажей, с отдельным входом на ферму и в конюшню.

На ручье установлено колесо; вода приводит его в действие, а оно — насос, который подает воду в дом и в сад. Ниже по ручью сооружена плотина со шлюзом, поднимая створ которого, я могу повысить уровень воды и создать замечательный пруд с нависающими над ним деревьями. С этой целью и была сделана плотина, но сейчас вода спущена и ворота отсутствуют. Как только вступлю во владение, они будут восстановлены.

Прямо по лугу разгуливают куропатки. В кустах слышны голоса дятлов и соек, а сразу за домом начинается Пеньярдский лес, продолжение Чейзвудского леса, — он простирается на три мили, покрывая склоны выстроившихся в цепочку холмов неподалеку. Его опушка рядом — в какой-нибудь сотне ярдов от дома. Есть еще хозяйственный двор — он обособлен от конюшни и каретного двора. Имеются каретный сарай, в котором можно разместить полдюжины экипажей, конюшня на восемь лошадей, мощеный двор, кладовая, молочная, помещения для слуг и большой колокол, укрепленный на специальном устройстве у дома — с его помощью можно созвать слуг в любое время!

И все это за 60 фунтов в год. Восемь акров земли, но на будущий год я смогу взять в аренду еще пять или шесть по цене 48 шиллингов за акр — если захочу. В самом деле, это настоящий рай, и по очень выгодной цене. Почему дом сдается так дешево? Два года он простоял без жильцов, и поэтому хозяин был очень рад мне. Наниматели находили его слишком уединенным. Так оно и есть, если по соседству нет знакомых из числа состоятельных землевладельцев. Поскольку мы в округе со всеми знакомы, не думаю, что нас будут навещать реже, чем в «Чейзвуде», хотя теперь мы будем жить на милю или две дальше ото всех.

Главное достоинство — прилегающие луга и хороший сад — они достаются мне бесплатно. В вульгарно-обычном съемном коттедже они бы обошлись мне весьма дорого. Это сущая правда. А яблоки Фрогмора (Что за ужасное название! Скоро этот дом будет называться «Ранчо»!) вполне способны оправдать стоимость годовой аренды дома».

Видимо, это были первые впечатления Майн Рида от детального знакомства с будущим местом жительства. Но эмоции однозначны — оно ему очень понравилось. Конечно, вселение в новый дом, его обустройство — все это подразумевало хлопоты да и дополнительные расходы. Теперь Риды не могли обходиться одной служанкой. Нужны были еще слуга и конюх (Майн Рид собирался завести лошадей), нуждались они и в услугах садовника. Стоимость малоквалифицированной рабочей силы в викторианской Англии была невелика, и хотя доходы Рида были несопоставимы с тем, что он имел до отъезда в Америку, супруги могли позволить себе нанять дополнительную прислугу.

В новый дом они въехали в январе 1878 года. «В настоящее время я ничего не делаю и не могу работать, — сообщал писатель Олливанту летом того же года, — настолько я очарован совершенно сельской жизнью. Весь мой день занят делами в саду и наблюдениями за природой».

Действительно, первый год жизни во Фрогморс Рид почти не занимался литературной работой. Только осенью он взялся за переработку романа «Утраченная сестра», который сочинял в США и который начал было публиковать в своем журнале «Вперед», но так и не закончил. Теперь он переписал его заново — ввел новых героев, включил новые эпизоды, значительно расширил и, наконец, просто довел до конца. Завершенный роман получил новое название — «Гаспар Гаучо»[135]. Его напечатала (в классических трех томах) крупнейшая викторианская издательская фирма «Роутледж». С ними он неоднократно сотрудничал в прошлом и на этот раз, представляя новый роман, предложил издать собрание своих сочинений. Поскольку Рид недавно выкупил права на большинство своих книг, «Роутледж» заключила контракт с писателем на издание собрания в восемнадцати томах (первый том вышел на Рождество 1878 года). Едва ли это собрание сочинений принесло ему много денег, но какие-то выплаты, безусловно, последовали. Поступали деньги и из Америки — «Бидл энд Эдамс» в «десятицентовой» серии издали сокращенную версию его морского романа «Сигнал бедствия»[136]. Трудно сказать, сам ли Рид сократил текст до нужного объема или это сделали редакторы, но американцы, как известно, были честны с автором (тем более что Рид, не забудем, был гражданином США со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями) и гонорары выплачивали исправно. Но эти поступления не мотивировали писателя к активной литературной работе, сочинению новых произведений.