– Я рано выучила правила.

– Значит, вы не хотели с ними видеться, потому что они осточертели… Теперь я не могу не спросить, почему.

– Так уж хочется узнать?

– Работа такая, – осадил ее Ян. – Бурного желания копаться в вашем белье у меня нет, но у каждой профессии свои недостатки. Насколько мне известно, вы были знакомы с погибшими много лет. Почему они вдруг осточертели вам в один миг?

Он чувствовал: идя сюда, Майя долго думала о том, как себя вести. Смущаться? Притворяться дурочкой? Позволить себе страх? В итоге она предпочла быть иронично-наглой, показывая, что не боится полицию. Не она первая, не она последняя, хотя на памяти Яна такой тип поведения чаще выбирали мужчины.

Но любое притворство долго не длится. К чему бы там ни готовилась Майя, долго выдерживать бесцветный взгляд следователя она не смогла. Ян прекрасно знал, какое впечатление производит на людей, и умело пользовался этим. Теперь она сбита с толку – а значит, отвечать будет откровенней.

– Да, мы были знакомы много лет, – подтвердила Майя. – Дольше всех – с Леной, семь. Она познакомила меня с остальными, и сначала все было круто. Ну, знаете… Закадычные подружки, одна команда, как «Секс в большом городе» или «Друзья»… Но люди меняются, интересы и ценности – тоже. Я давно уже начала чувствовать – мне не по пути с этими людьми.

– Почему?

– С каждой – по своей причине.

– Но отказались вы от встречи со всеми сразу?

– Так было удобней. Я приняла это решение для себя, а не для них. Знаете, это как лейкопластырь снять… Кто-то предпочитает медленно, по чуть-чуть, кто-то – резко, одним движением. Каждый стремится к тому, чтобы было не больно. Я подумала, что с этого девичника начну, а дальше буду отказываться от встреч снова и снова… Я не ожидала, что все закончится вот так!

– Хорошо. Расскажите мне, почему каждая из них перестала казаться вам подругой.

Он видел, что Майя сбита с толку. Еще бы! Он должен был задавать совсем другие вопросы, которые напрашивались сами собой. На фоне чудовищного преступления, произошедшего в дачном домике, все эти мелкие женские дрязги казались ничтожными.

Но когда свидетель к чему-то готовится, честности остается все меньше. Яну нужно было сделать так, чтобы Майя позабыла все свои заготовленные речи и начала говорить по делу.

– Ну, с Леной…

– Нет, – мягко прервал ее Ян. – До Елены Чайкиной мы еще дойдем. С ней ситуация особая. Давайте начнем с других. Почему, например, вы не хотели общаться с Елизаветой Давыдовой?

Из всей этой компании, Давыдова была самым «выгодным» другом: богатая наследница с большими связями, состоявшаяся бизнес-леди, которая всегда поможет с работой. Майя же работала менеджером среднего звена, по идее, ей не следовало разбрасываться такими знакомствами.

Но Майя лишь небрежно пожала плечами:

– А с ней мы как раз особо не дружили. Во-первых, у нас было мало общего, во-вторых, Лиза сама частенько пропускала наши сборища. Она много работала, иногда даже ночевала в своем кабинете. Это раньше, пока все мы были студентками, она с нами тусовалась без проблем. Когда она влилась в семейный бизнес, это стало ее главным приоритетом в жизни.

– Вас это обижало?

– Меня лично?

– Всю вашу компанию.

– За всех не скажу, но я никогда Лизу не винила. Да я бы на ее месте поступила точно так же! Но я ей не завидовала, вы не подумайте. То, что она делала, – адский труд, она не из тех наследниц, которые просто живут за счет родителей. Я уважала Лизу, но я прекрасно знала, что она не будет встречаться только со мной, и относилась к этому спокойно.

– Ясно. Что насчет Арины Васильевой?

Васильева была той самой крупной девушкой, она оказалась самой молодой в их компании: двадцать шесть лет. Судя по показаниям знакомых, она последней начала общаться с ними.

– Я не очень хорошо знала ее, – ответила Майя. – Да и не стремилась узнать получше. Арина, она… Она из тех, от кого много шума. Знаете – постоянно нужно быть в центре внимания, шуточки ниже пояса, а хохот такой, что тарелки бьются. Пучок позитива. Это не плохо, если вам такое нравится, а у меня после каждой встречи с Ариной голова болела. И еще…

Она задумалась, словно не зная, нужно ли продолжать мысль – можно ли, не подставит ли она себя. Яну пришлось поторопить ее:

– Что – еще?

– Еще для меня общение – это настоящее обсуждение чего-то. А от Арины ничего, кроме шуточек, и не добиться было. Нет, она слушала, что ей расскажем мы, и реагировала. Но о себе она информацию пипеткой отмеряла! При том, что мне было бы интересно разузнать, чем она живет. Арина нигде не работала, но денег ей всегда хватало. Она была не замужем и даже, вроде бы, ни с кем не встречалась, а все равно не бедствовала. Я пыталась расспросить ее: как так, почему? Но она всегда уходила от темы, порой довольно неуклюже.

Это и правда было любопытно. Яну уже сообщили, что Арина Васильева была единственной безработной в их компании. О том, что при этом она жила на широкую ногу, он не знал.

– Хорошо, перейдем к Оксане Миртовой, – предложил он.

Майя умела владеть собой, это чувствовалось. Вот и теперь кто-то другой не заметил бы, что это имя имеет для нее большее значение, чем остальные. Но от Яна не укрылось ничего: ни чуть поджатые губы, ни быстрый взгляд в сторону, чтобы скрыть гнев.

– Оксану я знала давно. Когда-то мы дружили, характеры похожи.

– Когда-то? А потом?

– Люди меняются, совершают поступки… Оксана сделала нечто такое, что было мне неприятно. Если честно, именно она была главной причиной, по которой я хотела выйти из тусовки.

– Что именно?

Дача, на которой были убиты молодые женщины, принадлежала именно Оксане Миртовой, но Ян предпочел пока не делать на этом акцент.

– Вы ведь полицейский, да? Тогда должны знать, что пару лет назад Оксана была в суде.

– Она не была осуждена.

Конечно, он об этом знал. Ян перестал бы уважать себя, если бы не выяснил такое сразу. Оксана Миртова работала риелтором. Полтора года назад она принимала участие в суде над группой, убивавшей стариков и алкоголиков ради квартир. Выяснилось, что именно Оксана в дальнейшем помогала оформлять документы на чужое жилье.

Вот только она клялась и божилась, что не знала правду. Якобы знакомый обращался к ней, потому что у нее большой опыт работы с документами, и любое проблемное жилье она могла «подчистить».

– Она просто пошла на сделку со следствием, – презрительно улыбнулась Майя. – Ей бы все равно много не дали, потому что никто не смог бы доказать, что она знала об убийствах. Поэтому ей позволили остаться свидетельницей, а она взамен указала на всех, кто отжимал квартиры. Вышла сухой из воды и страшно гордилась этим! Я не могла терпеть ее хвастовство.