Задняя веранда стала больше с моего последнего визита. Однако моё любимое старое дерево джакаранда всё ещё стояло во дворе, обеспечивая местами тень и создавая беспорядок. Красивые маленькие фиолетовые цветы были разбросаны повсюду.

— Ты говорила мне, что идёшь спать, потом спускалась по дереву и убегала болтать с Питом, — проговорил папа, стоя на коленях в новой секции настила, с кистью в руке.

— Не знала, что ты знал об этом.

— Я знал. — Папа улыбнулся. — Он сказал мне, чтобы я не волновался, если не найду тебя.

— А я думала, что я умная. Мы обычно просто смотрели на звёзды.

Кивок.

— Кофе на кухне, если хочешь.

— Да, Шанти сказала мне. Я уже выпила свою порцию. Со мной всё в порядке, — сказала я. — У тебя есть ещё кисть?

Он поднял одну бровь.

— Хочешь помочь?

— Конечно.

— На столе.

Я взяла кисть и присела на корточки достаточно близко, чтобы дотянуться до банки с маслом, но достаточно далеко, чтобы не оказаться у него на пути. Слава Богу, я надела очки, день обещает быть жарким и солнечным. Запах масла и дерева вызвал в памяти старые воспоминания о папиной работе. Ещё запах сочной красной земли и пышной листвы. Так хорошо вернуться в город после стольких лет.

— Уверен, что у вас с Шанти есть планы на сегодня, — сказал он. — Считай я тебя предупредил.

— Поняла.

Молчание длилось пару минут.

— Ты осторожна с занозами? — спросил он. — Мне нужно было дать тебе перчатки и что-то куда можно упереться коленями.

— Ты не носишь перчаток.

— Мои руки покрыты мозолями. И кожа не такая мягкая как твоя.

— Со мной всё будет хорошо.

— Хочешь надеть комбинезон? Знаешь, масло не отстирается с твоей одежды, если на неё попадут брызги.

Я засмеялась.

— Всё будет хорошо, папа. Расслабься.

— Ну, это ты проведёшь остаток дня, пахнущая скипидаром. По большому опыту, могу сказать, что Шанти не фанат этого запаха.

Я устало кивнула. Это не первое моё родео с кистью и настилом. Некоторое время мы работали в тишине.

— Ты готовишься к вечеринке Бака/девичнику? — спросил он. — Это не будет чем-то большим, просто соберёмся с друзьями в пабе. Никому из нас не нужны текила и стриптизёрши.

— Конечно. Звучит хорошо.

— Сможешь познакомиться с девушкой Пита. — Он посмотрел на меня краем глаза.

Я старалась, чтобы моё лицо оставалось добрым и пустым.

— Да? Какая она?

— Кажется, достаточно мила. Думаю, она адвокат, — сказал он. — Все женщины, которых он приводит, кажутся милыми. Однако ни одна из них не задерживается надолго. Думаю, ты уже это поняла.

— Насколько я помню, тебе потребовалось некоторое время, что бы встретить Шанти и ты в это время не умирал от одиночества.

— Справедливо, — кивнул он.

— Кстати, она мне действительно нравится.

— Хорошо. — Папа засиял. — Ты ей тоже нравишься. Не переставала говорить о тебе с прошлой ночи.

Где-то рядом запела кукабара (прим. птица из семейства зимородковых, обитают в тропиках и редколесье Австралии и Новой Гвинее), и её трель наполнила воздух. Некоторые черношапочные манорины (прим. птицы из семейства медососовых, обитают в юго-восточной Австралии и Тасмании) протестующе закричали, в это же время зажужжали насекомые. Звук был похож на непрерывную волну, то поднимающуюся, то опускающуюся, но полностью не исчезающую. Природный мир казался таким ярким и живым.

— Как твоя мама? — спросил папа.

— Хорошо, — ответила я. — Она продала несколько картин и её занятия очень популярны. Она кажется счастливой.

— Хорошо.

Я улыбнулась.

— Она думает, что я должна всё бросить и отправиться путешествовать по Европе. Отсидеться на каком-нибудь греческом острове или ещё где-нибудь.

— Меня это не удивляет, — пробормотал он. — Ответом твоей мамы всегда был побег.

— Вы не подходили друг другу.

— И не говори. Это то, что ты хочешь сделать — путешествовать?

— Я была бы не против немного попутешествовать, но моих сбережений не хватит для этого, — ответила я. — Сидней дорогой город.

— Ты можешь работать с нами, мы могли распределить график, чтобы ты могла путешествовать.

— Заявления о родственных привилегиях вас не касаются?

Он сел на пятки, вытирая пот с лица.

— Дорогая, ты либо преуспеешь в работе, либо провалишься. Это на твоей совести. Я могу лишь предоставить тебе возможность.

— Ты имеешь в виду, ты и Пит можете предоставить мне такую возможность.

— Верно, — он пожал плечами. — Несмотря на всё его нытьё, он будет не против, если ты станешь работать на нас.

— Хм. Что если я брошу свою жизнь в Сиднее и перееду сюда только для того, чтобы обнаружить, что я полный отстой на работе, и ты уволишь меня?

Он поморщился.

— Ну, с другой стороны, Шанти к тому времени подготовит гостевую комнату и тебе будет где остановиться.

— Замечательно, — сухо проговорила я.

— Милая, ты всегда интересовалась бизнесом. Тебе нравилось наблюдать за работой, знать каждую мелочь и разговаривать с людьми. — Его взгляд стал очень серьёзным. — Я думаю, ты преуспеешь в этом. Хельга была великолепна, но она не была заинтересована в изучении аспектов, кроме своей работы. Нам нужно больше. Ты работаешь с нами, берёшь на себя обязанности, в конце концов, если понадобится, мы сможешь нанять ещё кого-нибудь.

— Ты говорил об этом с Питом?

— Да, конечно, — ответил папа.

Я просто посмотрела на него.

— Просто подумал, что, возможно, он отреагирует лучше, если у него не будет времени подумать.

— Это неправильно. Он твой партнёр.

— Не-а, — усмехнулся папа. — Это просто хорошая стратегия.

— Адель, что, чёрт возьми, ты там делаешь? — Шанти вышла из дома, одетая в великолепное платье-футляр. — Ты не только в отпуске, но сегодня и наш спа-день. Предполагается, что мы будет расслабляться.

— Спа-день?

Она приложила руку к своей голове.

— Я забыла тебе сказать об этом? У меня так много всего в голове. Но да, нам нужно идти. Уход за лицом, массаж, маникюр, все, что угодно, с головы до ног. Я плачу.

— Вау. Спасибо.

— Не за что, но нам уже пора.

— Хорошо. — Я поднялась и отряхнула колени. — Я одета слишком повседневно?