же здесь всё время колотит чем-то по земле? На свою беду он высунул голову из норы в ту самую секунду, когда Бросьтут-Бросьтам метнул камешек.

— Урааа, новый рекорд! — возрадовался Бросьтут-Бросьтам, а камешек в это время, — бум! — стукнул червяка прямо по голове.

— Оооооой!

Пан Траволюбов голосил так сильно, что муравьи в ужасе разбежались кто куда. Даже Бросьтут-Бросьтам тоже припустился со всех ног, хотя ему до смерти хотелось узнать, действительно ли он побил рекорд Свернугору. Зато червяк Траволюбов немедленно отправил червяка Позадова к червяку Убегалову, чтобы тот поторопился в муравейник к Королеве и пожаловался ей от имени всех червяков: «У нас нет ни минутки покоя. Земля грохочет над нами, как при землетрясении. А если случайно высунем из-под земли голову — совсем беда!» Ну, вы всё это только что слышали.

О том, как несладко пришлось улитке

Улитка тоже пришла пожаловаться на муравьёв. Представьте себе улитка! В сто раз больше муравья, а пришла жаловаться, как маленькая ябеда. Что у неё случилось, спросите вы? В общем, ползла она по лесу — там, откуда муравьи приносили раньше еловые иголки. Но с тех пор как Ферда начал их тренировать, все стали метать их, как копья. Муравьи разбегались и бросали их. Копьё, то есть иголка, со свистом пролетало по красивой дуге и втыкалось в землю. Потом муравьи измеряли шагами, кто бросил его дальше всех.

— А я мешду прошим спефила на зафтрак, — жаловалась улитка, — как фдруг слыфу «дфинь» прямо над своим левым рош-ком. Только я шпрячу левый рошок, как слыфу «дфинь…» у правого рошка. Шпрячу правый рошок и высуну левый, как слыфу «дфинь» у левого рошка. Поэтому я шнова шпрятала левый рошок и «дфинь»…

— Минутку, пани Улитка, — остановил её муравей Ого, который в тот день сторожил ворота муравейника. — Расскажите вкратце, что случилось дальше!

— Фкратце я высунула левый рошок и услыфала «дфинь»…

— Все «дзинь» да «дзинь»! Расскажите, что же всё-таки дзинькало и что было после? — снова перебил улитку муравей Ого.

— Што дфинькало? Дфинькали иголки, которые кидали мура-фьи, и мне прифлось шпрятаться ф домик. Потому фто я боялась, фто в меня попадут иголкой. А когда я шпряталась ф домике, мне захотелось шпать, а когда я прошнулась, для зафтрака было поф-дно, и мне прифлось полфти на голодном брюхе. А этого я так не офтавлю. И ешли я шнова увишу мурафьёв, дфинькающих иголками, то шьем ваш мурафейник, пан Ого! Так и передайте вашей ко-ролефе! Моё поштение!

С этими словами улитка понеслась прочь от муравейника с такой бешеной скоростью, что до следующего утра, честное слово, о ней не было слышно ни слуху, ни духу.

«Ишь ты: «шьем ваш муравейник»! — возмутился про себя Ого. — Наши муравьи так бы дзинькали иголками у твоих рожек, что ты не отважилась бы забрать из нашего муравейника даже листочка!» И он обратился к метателям:

— Давайте устроим настоящие состязания в метании копья. Покажем улитке, что мы её ничуть не боимся.

О том, что такое эстафета и что из-за неё приключилось с жуком-Скакуном

Соревнования по метанию копья действительно состоялись. Но сначала я должен рассказать вам кое-что о том, что ещё устроил Ферда.

В тех местах, с которых муравьи обычно осматривали окрестности, Ферда расставил участников эстафеты. Не каждый из вас, наверное, знает, что это такое. Я сейчас вам о ней расскажу. Через каждые сто муравьиных шагов на дороге от муравейника до, скажем, жёлтого пригорка стоял один из умеющих быстро бегать муравьёв. Если бы вам пришлось идти от муравейника к жёлтому пригорку, то через каждые сто муравьиных шагов вы встречали бы кого-нибудь из этих муравьёв, ожидающих своего старта.

Допустим, муравей-наблюдатель находил у пригорка сахар. Тогда он просто кричал следующему муравью: «Эстафета, сахар!»

И начинался настоящий забег. Муравей со всех ног мчался к следующему бегуну. Через сто муравьиных шагов он добегал до него и кричал ему: «Сахар!»

Только не думайте, что тот следующий муравей просто лежал на травке или лепил из песка куличики! Вовсе нет, он уже был наготове, разминался и, как только слышал слово «сахар», мчался к следующему муравью. Тот, в свою очередь, тоже кричал следующему «сахар!», и так продолжалось до тех пор, пока последний из участников эстафеты не прибегал в муравейник с новостью о сахаре. Поскольку каждый из муравьёв бежал быстрее ветра, новость о сахаре доходила по эстафете до муравейника очень быстро — как по телефону.

Но сейчас мне ещё нужно рассказать вам о том, что случилось после.

Самый быстрый из жуков — жук Скакун. Вы, наверное, видели этого зелёного жука в лесу или на опушке, но думали, что это муха — так стремительно он передвигается. Так вот, Скакун уже давно наблюдал за тем, как быстро стали бегать муравьи, живущие в Фердином муравейнике, и забеспокоился. «Мне кажется, они хотят бегать быстрее меня! — подумал он однажды. — Нужно бы это проверить».

И вот как-то раз муравьи бежали ту самую эстафету, чтобы передать новость о сахаре.

Скакун, который в это время занимался своими собственными делами, вдруг услышал, как позади него резво бежит муравей. «Внимание, стартую», — скомандовал он себе и, когда муравей поравнялся с ним, сразу начал бежать. Конечно, Скакун обогнал муравья в мгновение ока. Но вдруг он услышал позади себя: «Сахар!» Скакун оглянулся и увидел, как муравей, собравшись с силами, гонится за ним. Разумеется, ему не пришло в голову, что это уже другой муравей. Он побежал быстрее. Но снова услышал: «Сахар!» Скакун опять оглянулся, но и на этот раз к нему со скоростью выпущенной из лука стрелы летел муравей. Скакун помчался быстрее, но долго бежать с такой скоростью не смог и вынужден был взлететь. Он пролетел часть дороги, присед на землю, чтобы отдохнуть, и снова услышал: «Сахар!» Теперь уже Скакун, как и муравей, бежал со скоростью выпущенной из лука стрелы, но, в очередной раз услышав «Сахар!» и оглянувшись, опять увидел муравья, несущегося наперегонки с ветром. Скакун только и успел заметить, как муравей обогнал его и исчез по дороге к муравейнику. Но жук так устал, что на этот раз даже не пытался догнать муравья. Вы поняли, что произошло? Ну конечно! Скакун думал, что от жёлтого пригорка до самого муравейника бежал один и тот же муравей, и недоумевал, как тот мог так легко его обогнать.

Отдышавшись, он полетел