Летти не смогла скрыть удивление:

– Ты – устроитель бала в этом году?

– Мы можем объявить о нашей помолвке всему нью-йоркскому бомонду.

– Не нужно этого делать!

– Оставь беспокойства мне.

– Хорошо, но…

– Что «но»?

– Я же больше тебя не люблю. – Лицо Летти потемнело.

– Мне не нужна твоя любовь. Могу тебя заверить, что и мою ты не получишь. Любовь нужна детям. А мне нужно твое согласие. – Видно было, что она в нерешительности. – Иначе я уйду и отправлюсь прямо к своему юристу.

На тоскливое лицо Летти падал тусклый свет из маленького окошка. Она вздохнула:

– Ты добился своего.

– Так ты выйдешь за меня?

Она кивнула.

Дариуса охватило торжество, самодовольство мужчины-победителя.

Он обхватил ее и сделал то, что хотел сделать в течение шести месяцев, – поцеловал.

В ту же секунду, как ощутил ее губы на своих, ощутил сладость ее рта, языка, он потерял себя и… обрел. Она прижималась к нему, а он наслаждался ее подчинением. Его тело и умершая душа вернулись к жизни.

Летти вывернулась из его рук.

– Но сначала ты возьмешь меня на твой благотворительный бал. И воочию убедишься, что это такое, когда у тебя жена – я.

– Хорошо…

Она усмехнулась:

– Ты сам напросился.

Летти почти что решила уйти, не оставив записку отцу, – слишком велик был ее гнев на него за вероломство. Но потом смягчилась и написала записку, положив на кухонный стол: «Я уехала с Дариусом, а с тобой больше не желаю разговаривать».

Дариус заявил, что везет ее по магазинам. Она пыталась возражать, но он был непреклонен.

Она уже садилась в спортивный автомобиль Дариуса, когда в животе забурчало от голода. Но она ничего ему не скажет! Она не станет просить накормить ее, словно нищенку!

Он одержал верх.

А она потерпела поражение.

Летти сложила руки на коленях и стала смотреть в окно. Как только он убедится, во что превратится его жизнь с ней, то поспешит отделаться от нее, и они с отцом еще успеют на завтрашний автобус до Рочестера. Сегодня Дариус получит порцию ненависти и узнает, как заразна фамилия Спенсер даже сейчас. А что творилось во время ареста отца и суда над ним! Репортеры и разгневанные, орущие люди были готовы забросать помидорами дом отца на Сентрал-Парк-Уэст.

Пусть Дариус увидит, что его ждало, если бы она последовала велению сердца и вышла за него десять лет назад, а не отпустила его от себя. Он не оценил ее шага, ее желания защитить его? Прекрасно. Теперь он поймет.

После ареста отца Летти осталась жить в маленьком городке на Лонг-Айленде около Фэрхоулма, но там многие узнавали ее и преследовали не только оскорбительными криками. Несколько раз у нее пытались вытащить деньги из кошелька, говоря, что ее отец им должен. Поэтому она перебралась в спальный нью-йоркский район Бруклин, где ее никто не знал.

Без денег, без семьи и друзей Летти научилась, как выживать и дотягивать до зарплаты.

Летти повернулась к Дариусу:

– Расскажи мне, куда пойдут деньги от осеннего благотворительного бала?

Не отрывая глаз от руля, он сказал:

– На учебу в колледжах для приемных детей.

– Это здорово. – Летти была удивлена. – Но ты не похож на устроителя светских приемов.

Он пожал плечами.

– У меня есть свободное время. Почему бы его не использовать?

– Ты мог использовать это время, ухаживая за красивыми женщинами и тратя до неприличия крупные суммы денег.

Дариус подъехал к обочине тротуара около магазина.

– Именно так я намерен поступить сегодня.

– У тебя свидание? – В его глазах она прочла ответ: он имел в виду ее. Она покраснела.

Дверцу автомобиля распахнул швейцар, и Летти вышла на Пятую авеню, где дорогие магазины дизайнерской одежды самых известных международных брендов соседствовали с небольшими бутиками, менее известными, но такими же дорогими.

– В какой отдел идем сначала? – спросил Дариус. Глаза у него улыбались.

– Я передумала, – пробормотала Летти. – Я не хочу сюда идти.

Улыбка исчезла с лица Дариуса.

– Слишком поздно, – ответил он.

Не обращая внимания на протесты, он схватил Летти за руку и чуть ли не втащил в фойе шикарного магазина, где к ним подскочила продавщица с шампанским на подносе.

– Месье?

Дариус взял бокал:

– Спасибо.

– А для мадам? Может, воды с газом или сок грейпфрутовый? – заметив, что Летти беременна, предложила продавщица.

– Нет, спасибо, – ответила Летти.

– Нам нужен консультант, – сказал Дариус.

– Сэр?

Он повернулся к элегантной седой женщине, вероятно, менеджеру, в дорогом твидовом костюме.

– Мне необходимо бальное платье для моей невесты.

«Невесты». Летти вздрогнула. Но это правда. Она же согласилась на его предложение о браке, но в любом случае помолвка закончится еще до полуночи.

– Модельная или готовая одежда, мистер Кириллос? – спросила менеджер, каким-то образом зная, кто он.

– Платье, подходящее для сегодняшнего приема.

– Мы сможем подогнать по фигуре мадам. Прошу вас, пройдите со мной.

Их провели в частный сектор с белым кожаным диваном и трехстворчатым зеркалом. Целая процессия продавщиц под зорким взглядом менеджера стала вносить платья.

– Она примерит все, – заявил Дариус. У него зазвонил мобильник, и прежде, чем ответить, повернулся к Летти со словами: – Выйди ко мне, когда что-нибудь выберешь.

– А что тебе хочется увидеть? – робко спросила она.

Он медленно оглядел ее фигуру, и губы у него чувственно изогнулись.

– Все, – сказал он.

Господи! Он что, видит в ней богиню секса даже с шестимесячной беременностью и в старой футболке и растянутых джинсах?

Дариус расположился на белом кожаном диване, разговаривая по телефону и потягивая шампанское. А Летти со вздохом скрылась в примерочной.

Но, увидев ценник на первом же платье, тут же вышла.

Дариус посмотрел на нее:

– Почему ты не переоделась?

– Цена этих платьев немыслима! В магазине уцененных вещей можно найти почти новое выходное платье…

– Летти!

– Я серьезно. Глупо выбрасывать деньги, когда ты, возможно, больше меня не увидишь после сегодняшнего вечера.