class="p1">— Ну вот и хорошо. Тогда слушай, осталось запомнить тройку самых крупных директоров. Акэйн Фудзита, глава клана Фудзита — будет сидеть слева от тебя. Высокая стройная стерва. Несмотря на свои 42 года, любит строить глазки всем, кто моложе её. Не ведись на её вежливость и показное заигрывание — она оторвёт тебе голову не моргнув глазом, если это будет выгодно ей. Акэйн Фудзита очень сильный кинетик.

— Кинетик?

— Да, это человек способный передвигать предметы силой мысли. Да и не только предметы. Эта информация тебе ни к чему, так что не заморачивайся. Дальше. Сразу за Фудзита сидит Камико Муроками. Неприметная бабулька, которая может убить тебя перекрыв клапан в сердце или лопнув сосудик в мозгу. Муроками лекарь, её клан один и сильнейших в нашей провинции.

— Лекарь и убить. Как-то это не сочетается.

— Макс, здесь тебе не школа, никаких игр — тут всё серьёзно! Это высшая лига, главы кланов, представители японской аристократии. Они сожрут тебя и не поморщатся. Убивать и идти к своей цели по трупам — это у них в крови. Будь предельно аккуратен.

— Ты слышишь этот запах? — нахмурился я.

— Какой? — Кацу немного сбавил шаг и смешно принюхался маленьким женским носиком.

— Запах чрезмерного пафоса. Не пойму, откуда он разит. А, не! Всё нормально, это от тебя. Идём. — я подтолкнул недовольно засопевшую блондинку в спину, и мы двинулись дальше.

— Справа от тебя будет сидеть Томико Оота. — Кацу тяжело вздохнул. — На вид — безобидная и скромная девушка… женщина. Небольшого роста, с короткой причёской и милым кукольным личиком. Будь с ней максимально вежлив и аккуратен, не дави и не… В общем, лучше оставь её на потом, не рискуй. К ней обращайся уважительно. Если с остальными в разговоре ты можешь позволить фамильярность и говорить на «ты», то с ней нет.

— Понял. — кивнул я марионетке Кацу. — С ней что не так? Что за важная шишка?

— Госпожа Оота возглавляет самый сильный клан ментальщиков. Если бы Ясмин не заняла опустевший престол, держу пари, его бы заняла семья Оота. С их даром это не проблема. Проблема в том, что у них нет сильных мужчин, только женщины. А это не очень хорошо.

— Хм. Не знал. И в чём её сила?

— Она читает мысли, как открытую книгу, может влезть в голову, сломать волю или заставить тебя жрать дерьмо так, что ты будешь делать это с превеликим удовольствием, считая это самым вкусным деликатесом. Не шути с ней, пожалуйста. Она сразу поймёт, что ты это не я, но не бойся. Пока мы не угрожаем ей или её клану, она не будет ничего делать. Думаю, Томико-сама будет просто наблюдать за всем со стороны, она любит необычные представления.

— Если она захочет влезть в мою голову ради забавы? — я остановился посреди коридора. — Я не хочу, чтобы посторонние люди копались в моей голове, Кацу. Ты не говорил мне об этом раньше.

— Не захочет. — блондинка покачала головой.

— Уверен?

— Процентов на девяносто… Ну или на семьдесят… Шестьдесят на сорок. — всё же определился мой наниматель.

— Не нравятся мне твои проценты.

— Поэтому я и предупреждаю тебя — будь с ней вежлив, учтив, не вздумай её обидеть или нахамить. Но ты поймёшь, если она попробует влезть тебе в голову — это чувство ни с чем не спутаешь. Пошли, у нас мало времени. — Кацу неспеша пошёл дальше. — Обычно, она просто читает чужие чувства и эмоции и просто так не будет нарушать личные границы. Мне кажется, она даже получает от этого какое-то удовольствие. Так что не переживай.

— С вероятностью в шестьдесят процентов. — напомнил я.

— Да сдались тебе эти проценты! Почувствуешь, как в твоей голове копошатся мурашки, дай знать мне, я её одёрну. Всё! — посерьёзнела блондинка, нахмурив лоб. — Дальше… Госпожа Оота будет не сама. Рядом с ней будет её младший сын. Последнее время она везде таскает пацанёнка с собой, приучает к делам и натаскивает его на управление Даром. Но парень ещё слаб, всё что он умеет — это отличать правду от лжи. Его не бойся, но старайся при нем не врать.

— Парень чувствует ложь? — задумчиво переспросил я.

— Да. Я бы сказал, он в самом начале пути, хотя и возраст уже пограничный. Если не удастся сделать из него приличного ментальщика в ближайший год-два, можно считать, природа на парне отдохнула. Вот Томико-сама и носится с ним, как сорока со своим птенцом.

— Почему ты её не попросишь найти шпиона?

— Серьезно? Как бы тебе объяснить… — Кацу замедлил шаг. — Если Оота начнёт допрашивать моих людей и копаться в их головах, она на одном человеке не остановится, даже когда найдёт виновника. А если дать ей прошерстить всех, может всплыть… Может всплыть кое-что нехорошее и не совсем законное. Но ничего такого, что навредит твоей госпоже, ты не подумай! — тут же спохватился старикашка. — Это сугубо наши разборки, межклановые. В общем, ей лучше не позволять этого делать, иначе я потеряю свою корпорацию и очень быстро.

— Понятно. Она не может стоять за этим?

— Нет.

— Точно?

— Не точно, но ты сначала остальных проверь. Когда проверишь, можешь рискнуть сунуться к ней, но тогда я за твою жизнь и ломаного гроша не дам. Томико-сама сурова и скора на расправу.

— Ладно, разберусь. — вздохнул я. — Ты ничего не сказал о кицунэ.

— А что с ними? — удивилась блондинка.

— Кицунэ нет в совете директоров?

— Нет конечно! С чего им тут быть? Ни кицунэ, ни кого-то ещё из ёкаев. Низшим тут не место.

— Странное у вас тут отношение к ним. Совсем недавно один из них едва не захватил власть в империи, поставив вас раком, но вы упорно их презираете и брезгуете ими.

— Так исторически сложилось. — пожал Кацу хрупкими девичьими плечиками и остановился перед большими стеклянными дверями с хромированными ручками. — Мы пришли. Ты как, готов?

— Готов. Как пионер.

— Как кто?

— Не важно. — отмахнулся я.

— Ну тогда вперёд. Я буду у тебя за спиной, если что — обращайся, я подскажу. Если что-то будет не так, я наклонюсь и прошепчу тебе на ушко. Я