Грею, бывало, обед и слышу из зала пахнет неприятностями. Захожу — лежит какаха размером с кубанский каравай и рядом штаны с трусами. Вся композиция прикрыта моим зеленым замшевым кроссовком. А жопу сын подтер о ковер. Он у нас как раз подходящего цвета — коричневый.

Я когда первый раз такую икебану увидела, минут пять не своим голосом орала: «В горшочек сра-а-а-а-а-ать на-а-а-а-да-а-а-а!»

После привыкла. Огонь через ноздри выпущу и иду убирать.

А потом в какой-то обычный четверг Миха сам стал писать в горшок. Без мультиков, угроз, СМС и регистрации. Вот прям подходит и писает. Иногда пытается во взрослый унитаз, но роста не хватает.

Это означает, что он не пойдет в школу в памперсе, как пророчила мне консьержка. Шах и мат, Надежда Андреевна!

И это означает, что ваш ребенок а-а-а-а-а-а-абсолютно точно тоже пойдет на горшок. Аллилуйя!

С прикормом все очень просто.

Хочешь есть — вот кабачок.

Не хочешь кабачок — не хочешь есть.

Шутку не все поймут и оценят. Потому что еда — главный оплот материнской заботы и любви. А настоящая любовь не допустит, чтобы родная кровинушка ходила голодная. Это ежу понятно.

Да. Не одна тонна материнских нервных клеток полегла в огне священной войны за сытость. Еще бабушки вечно масла в огонь подливают: а чего это он у вас такой бледненький? А чего это он у вас такой худенький? Мяском-то кормите? Мужчине нужно мясо.

К слову, у мужчины Михаила с аппетитом проблем нет. Зато есть большие проблемы с характером.

Ну то есть гречневая каша может быть и «О-о-о! Гречка!», и «Фу-у-у-у! Гречка!» в зависимости от того, с какой ноги встал детеныш.

Накормить Михаила проще простого. Заодно можно потренировать память, интеллект и выдержку.

К примеру: тефтельки Михаил не любит, а вот котлеты любит. Но если в котлете есть хоть немножечко морковки, то не любит.

Но если морковка плавает в супе, то любит. Главное — чтобы в супе обязательно были макароны.

Ток чур чтоб не рисовые.

Рисовые макароны вообще фу и бяка!

А вот рисовая каша хорошо, но только на завтрак. И сладкая.

В гречневую кашу сахар класть нельзя. Зато гречку можно есть в обед на гарнир. По средам, в четверг лучше не давать. Хотя иногда и в четверг ест тоже.

Но главное, чтобы гречка была не слишком разваренной. Тот самый случай, когда лучшее — враг хорошего.

Если все-таки каша переварилась, можно попробовать исправить дело маслом, мясным паштетом и хлебом. Хлеб вообще часто спасает.

Если хлеб не помог, попробуйте выдать внеочередной стакан компота. Иногда эффект неожиданности срабатывает.

Короче. Будьте непредсказуемы! Экспериментируйте!

Что значит «не хочет есть»? Плохо стараетесь!

Может быть, просто ложка не та: ты дала большую, а нужна маленькая. Или вилка. Если вилка не подошла, возможно, он просто хочет есть руками. А иногда хочет есть с пола или из чужой тарелки. Или из миски кота. Еду кота.

Иногда ребенку нужна твоя еда. И здесь у тебя нет выхода, понимаешь? Нужно взять и отдать свой корм потомку. Таков закон сансары.

У нас так с винегретом всегда. Вообще, Мишке нельзя винегрет, его от свеклы обсыпает, но из моей тарелки можно, потому что он в основном горошек выбирает. А свекла ему и так не нравится, он ее, если вдруг попадется, выплевывает. Обратно мне в тарелку, естественно.

Красное еще нельзя. Кроме болгарского перца. Но важно перец резать не соломкой, а квадратиками.

Брокколи ест только в миксе с цветной капустой и стручковой фасолью.

Банан раньше нельзя было, теперь можно, но обязательно дать почистить самому, иначе есть откажется.

Во всей этой пищевой цепочке есть один интересный момент. За кружочек «Докторской» Миша готов поцеловать даже участкового педиатра.

Сосиска производит на Михаила похожий эффект.

Откуда у него эта нечеловеческая страсть к продуктам, которые рука не поднимается назвать мясными, — без понятия. Но любит до трясучки.

Свою первую сосиску в жизни Мишка своровал у папы из тарелки за завтраком в гостинице. Запихал ее целиком в рот с криком: «НЯМ-НЯМ!»

И проглотил за секунду. В глазах читалась безмерная грусть, что он так долго не знал вкуса настоящей жизни.

Мир разделился на дососисочную эру и послесосисочную.

С одной стороны, сейчас меня проклянут все сторонники детского ПП.

А с другой стороны, не стоит забывать, что сосиска — это не только набор жизненно важных консервантов, красителей и усилителей вкуса, но и дополнительный инструмент для манипуляции детским организмом.

Короче.

Не бывает детей без аппетита.

Бывают ленивые мамы, конечно же.

Что сложного быстренько из картофельного пюре, которое малыш отказался есть, приготовить оладьи?

Не хочешь вермишель? Вот тебе запеканка. Не хочешь мясо кусочками — кушай паштет!

Не хочешь яблочко сырое — вот запеченное, шарлотка, пудинг!

И последнее. Опытная мама не та, у которой трое детей, а у которой всегда в холодильнике есть сосисочка. На всякий случай.

Окей, Гугл. Ребенок начал ходить. Что дальше?

Нет, ну серьезно. Вы всей семьей ждали, когда ненаглядный кабачок вертикализируется и станет передвигаться, как человек. Что же я теперь не вижу счастья в глазах?

На первых порах я называла Мишкин стиль ходьбы «пьяный дворник». Хаотичный. Стремительный. Непредсказуемый. Заканчивался обязательно падением в японском стиле «плаш-мя».

Потом Мишка разобрался, как синхронизировать нижние конечности с верхней частью туловища. Также он сообразил, что его тело может ходить вперед и останавливаться самостоятельно, когда нужно, а не об угол стола.

Особенностью передвижения на этом этапе были прямые ноги, которые Михаил не сгибал в коленях. Такой стиль я называла «Робокоп».

Потом были еще какие-то стили типа «мистер Крабс», «радикулит» и «неугомонный сайгак»…

Как бы то ни было, финишным стал стиль передвижения «ходячая ртуть».