Больше не оборачиваясь, направилась прочь из зала, следом за своим тюремщиком.

О боги! А может, Джералд попытался подать мне какой-то знак? Может… может, у наших посланников есть план? Ведь не мог Тобиас предложить столь смехотворный выкуп! Или он не нашел союзников, и его казна пуста, или… гонцам и Джералду нужно было попасть в замок под предлогом переговоров. Может, все еще не закончено? Может, переговоры - лишь начало?

Ведь увиденное будущее Изгнанника осталось неизменным. Но... выходит, что его гибель не остановит войну? И Джералд...

Нет, этого не может быть! Его судьба была иной!

- Пара серебряных – цена плененной принцессы! – по пустому коридору пронесся холодный надменный женский голос, и рыжеволосый страж тут же остановился, склонив голову. – Ты не нужна своим, зато принесешь победу чужакам.

Снежная ведьма, выряженная в темно-синее легкое длинное платье, появилась из тени, напоминая хищную птицу. Чуть наклонив голову, впилась в меня ненавидящим взглядом, от которого все внутри холодело.

- Ошибаешься. Боги не допустят такого, - заговорила, едва сдерживая рвущийся наружу гнев и не отводя взгляда.

Хотелось размазать эту самодовольную ухмылочку по лицу этой ведьме. Но… я не могла позволить себе проявление такой слабости.

- Боги? Боги любят сильнейших. И ты слаба, принцесса. И тебе никогда не стать полноправной королевой, - она прошипела мне в ответ, но тут рыжеволосый страж вклинился между нами, напоминая о себе.

- Этхельда, принцессу необходимо доставить в ее покои. Ей не разрешено ни с кем общаться.

- Боишься, что сбежит? Не думаю...  Ведь ее хорошенькая служанка раскрыла все тайны этого дворца. Ох, как она кричала, - ведьма оскалилась, а затем развернулась в сторону обеденного зала и прокричала нам в след. – Ступай, Кнут. Твоя элехорийская шлюха уже заждалась!

Но я уже не слышала ее. Хорошенькая служанка... Хейди?! Что она сделала с ней?! Как узнать о ее судьбе?!

- Что она сделала с Хейди? - заговорила сдавленно и не надеясь на ответ.

- Заверяю вас, принцесса, что с вашей прежней служанкой все в порядке, - Кнут поспешил вперед. – Она не пострадала. Идемте!

Можно ли верить его словам? Можно ли верить хоть кому-нибудь в этом замке?!

Переступила порог своей спальни, добралась до кровати и рухнула на нее, зажмурившись. Как же хотелось, чтобы происходящее было лишь сном! Кошмаром, который скоро закончится! Но реальность была страшнее всех кошмаров.

И в этот самый момент ночную тишину пронзил высокий жуткий крик. Будто бы женский возглас, полный боли... А следом слабый ветер ворвался в распахнутое настежь окно, обдавая волной свежести. Резко подскочила на ноги, и тут же встретилась взглядом с небольшой желтоглазой совой. Птица склонив голову наблюдала за мной. Что? Птица? Но... откуда она здесь?! Так это она кричала!

Птица встрепенулась, и я заметила небольшое белое пятно в области ее лапок. Присмотрелась. Кусочек бумаги? Или показалось?

На мгновение замерла в нерешительности, а затем направилась к окну не торопясь, чтобы не спугнуть ее. Птица будто только этого и ждала. Вытянула лапку, ожидая пока я избавлю ее от этой ноши, а затем, бросив в мою сторону еще один внимательный взгляд, вылетела в окно.

Негнущимися пальцами развернула бумагу. Короткое послание было на старом языке Лертнании.

«Я вернусь за тобой! Если ты согласна, зажги все огни в своей спальне!»

Сжимая записку в кулаке, будто боясь что она исчезнет, тут же бросилась исполнять просьбу.

И все же у них был план! Теперь я в этом не сомневалась...

Торем

С моря дул штормовой ветер. Трепал шерстяной плащ на плечах стоящего на крепостной стене воина, словно пытался сорвать его. Он был похож на взбалмошную женщину, намеревающуюся закатить скандал своему мужчине. А женщина всегда найдет повод, если желает скандала.

Грозовые тучи надвигались на город. Гасли один за одним огни в окнах горожан, за стенами крепости. Пустели и без того немноголюдные улочки.

В воздухе ощущалась гроза.

Торем замер на крепостной стене, скользя взглядом по опустевшему городу, на который неотвратимо опускались сумерки. Но мысли его были не здесь. Совершенно не здесь.

Они прыгали, как путающий след заяц, то в пиршественный зал, то к разговору с Кнутом, но все время сворачивали к принцессе. И к тому темноволосому гонцу с лицом, как у юной девы. Только слепой не заметил бы в нем благородную кровь. Вот только кто именно явился за Адрианой, прикинувшись простым воином? Не Тобиас точно! А кто тогда?

Торем подавил желание снова обернуться и хоть мельком взглянуть на ее окна. Нет, он не увидит в них ничего. Но все равно хотелось. Зря он поднялся именно на восточную стену.

– Кхм…Торем, – совсем рядом раздался низкий, словно боевой рог, голос Снорри.

– Говори! – разрешил предводитель, даже не обернувшись.

Он слышал, как Снорри поднимался по каменным ступеням на стену. Хоть воин и отличался почти неслышным шагом охотника. Но Торем давно привык, что он слышит лучше и больше, чем обычный человек. Сердцебиение. Дыхание. Треск мелких камушков под подошвами сапог. Иногда, он и правда задумывался о том, что стал больше зверем, чем человеком. С каждый днем он чувствовал это все отчетливей, с каждым неожиданно новым умением.

И это была еще одна сторона подарка ведьмы. Пугающей стороной… Но Торем старался не думать о том, что с ним будет дальше.

– Мы проследили за гонцами, как ты велел, – прогудел Снорри.

– И?

– Они не остались в городе, и даже в деревне не решились оставаться на ночлег. Но разбили лагерь на берегу речки, – отчитывался Снорри. – Думаю потому, что течение быстрое, а дно – коварное. И похоже, они не знают брода. Потому и не решились переправляться в потемках.

Торем кивнул. Он бы тоже не решился переправляться через эту реку. Она была необычна, словно заколдована. Реки спокойны, когда впадают в море, степенно несут свои воды. И эта река с виду тоже была спокойной, но Торем слышал от местных жителей, что она забрала слишком много беспечных путников.

– Ты оставил часовых?

– Обижаешь! Я оставил троих, присматривать за ними. Если эти индюки напыщенные чего надумают – они дадут нам знать.

– Отлично! Смени часовых на стенах, и можешь быть свободен, – разрешил Торем, едва повернув голову в его сторону. – И отправь еще десять воинов к кораблям. На всякий случай.

Снорри кивнул и, более не сказав ни слова, удалился.

Но его одиночество было недолгим.

– И когда ты собирался мне сказать? – голос Снежной ведьмы был тихим и обманчиво спокойным.

Торем слышал и участившееся сердцебиение, и тяжелое дыхание. Даже барс, следующий за ней по пятам, рычал и щерился.