Люсинда вздрогнула: Джо стоял у нее за спиной. Она чувствовала его легкое дыханье на своей шее. По спине побежали мурашки.

— Вам непременно нужны все эти штуковины, чтобы готовить еду?

— Нет, не все. — Девушка снова улыбнулась, проходя мимо него. — На самом деле мои инструменты мне, видимо, не пригодятся: ваша кухня прекрасно оборудована.

— Если бы кухни могли говорить, моя сейчас, пожалуй, визжала бы от восторга. — Молодой человек присел на табурет и расплылся в улыбке. — Радуясь вашему прибытию, я имел в виду. Я-то сам мало готовлю.

Конечно, это было преувеличение. Даже лесть. Но истинная леди никогда об этом не догадается, особенно если он станет держаться от нее на достаточно большом расстоянии и позволит хозяйничать здесь не пару недель, а все время.

Чем больше Джо об этом размышлял, пока мылся и одевался, тем больше убеждался, что такой вариант вполне возможен. А вдруг нонна права? Женщина, которой ничего от него не надо и которая всегда будет готова что-нибудь ему приготовить, — это же просто находка. Превосходная идея, решил молодой человек, почувствовав неприятную пустоту в желудке, которая напомнила, что он сегодня еще не завтракал.

Поэтому Джо решил стать полюбезнее, подружелюбнее. Кухарка ведь не виновата в том, что некрасива и не любит мужчин.

— Я знаю.

Молодой человек вскинул голову. Люсинда снова прошла мимо него, открыла ящик и стала в нем что-то разглядывать, сдвинув брови, словно нашла нечто неприличное.

— Простите?

— Я сказала, ваша бабушка предупреждала меня, что вы почти не готовите.

И чего она полезла в этот ящик? В нем лежали венички для миксера, их девушка узнала сразу. Но еще там были какие-то длинные перекрученные палочки из блестящего металла. Что ими делают?

— Что это такое?

На сей раз Люсинде удалось не вздрогнуть. Джозеф снова дышал ей в шею. Он что, так и будет вести себя? Незаметно подкрадываться, когда она отвлечется? Неужели этот человек не знает, что нужно соблюдать дистанцию и не вторгаться в личное пространство других? Пульс у нее неожиданно зачастил.

— О чем вы? — удивилась Люсинда и захлопнула ящик.

Джо обошел ее, задев плечом, и снова его открыл. Она почувствовала его запах: смесь мыла и аромата мужского тела.

Ужасно знакомый запах.

— Люсинда.

— Да, мистер Романо.

— Джо, — вежливо поправил он.

— Джо, — повторила девушка и откашлялась. — Простите, вы что-то сказали?

Молодой человек взял одну из сверкающих пружин.

— Я спросил, что это такое.

— Ах, это.

— Да. Когда я купил дом, я… ммм… общался с… кое с кем. Меня пытались увлечь долгими отношениями посредством демонстрации радостей домашнего хозяйства.

Осторожнее, Романо, твоя повариха встречается с девушками. Странно, но это его расстраивало.

— Подарок одной моей старой знакомой по имени Тони на новоселье — эта кухня, оснащенная разнообразными кулинарными приспособлениями.

— Что ж, подарок замечательный, Тони молодец.

— Пожалуй. Только, помню, первый раз я очень долго искал ложку. Залез в этот ящик, а тут какие-то непонятные штучки лежат. Вот с тех пор и ломаю голову, для чего они нужны.

— Спросили бы Тони.

— Тони в прошлом, — лениво протянул Джо. — А вы всегда ходите в солнцезащитных очках в помещении?

— Солнцезащитных?.. Нет, это не солнцезащитные очки, просто дымчатые. Обычно я ношу контактные линзы, но вчера одну потеряла… Сегодня она нашлась, но времени обработать ее не было, поэтому…

Джо кивнул, хотя слушал вполуха. Для такой серой мышки у нее слишком интересные губы — мягкие, полные. И волосы красивые. Одна прядь выбилась из пучка и упала на висок. Непонятно, почему это напомнило ему о прекрасной шевелюре красотки из торта. Интересно, у Люсинды волосы такие же шелковистые? Руки потянулись проверить, вдруг захотелось прикоснуться к ее губам…

Черт подери!

— Так как? — весело спросил он, отступая назад. — Что вы делаете этими витыми палочками?

— Угадайте, — улыбнулась девушка.

— Да я уж пытался. И пришел к выводу, что, скорее всего, это деталь средневекового пыточного механизма. — Он ухмыльнулся, облокотился на стойку и принялся вертеть в руках загадочный предмет. — Но человек, у которого я купил дом, не был похож на поклонника садомазохизма.

— Садо… — запнулась Люсинда. Нет, нет, она не хотела больше ничего слышать о пристрастиях босса. — Понимаю. То есть я хотела сказать, что в этом нет ничего предосудительного. Если вы этим занимаетесь… Ну, не вы, кто-то другой…

Девушка встретилась взглядом с Джо, и лицо ее залила краска.

— Это венички для вымешивания теста, — неожиданно вспомнила она, забрала палочки из его рук и положила на место. — Мой девиз, мистер Романо: частная жизнь человека — его личное дело. Надеюсь, вы понимаете.

Молодой человек тоже слегка покраснел.

— Разумеется, — сухо согласился он. — Я предпочитаю никогда никого не судить, Люси.

— Люсинда, — поправила она. — Если вы не против, я бы хотела взглянуть на свою комнату.

— Конечно, прошу за мной.

Девушка кивнула и последовала за ним по коридору, затем вверх по лестнице.

Люсинда присела на край кровати, положив руки на колени.

Она уже убрала в шкаф одежду, поставила обувь, повесила халатик на крючок в своей личной ванной комнате и положила зубную щетку на полочку под зеркалом.

Люсинда знала, как и где размещается прислуга. Флоренцо объяснял это на занятиях. Да и в ее родном доме она видела, как это происходило. Хозяева жили на одном этаже, прислуга — на другом. Кухарку селили либо с остальными, либо в комнате рядом с кухней.

В любом случае не в соседней спальне. Не могли хозяин и служанка спать в комнатах, разделенных одной стеной.

Да ладно, неважно, остановила себя Люсинда. Какая разница, кто где спит? Ну столкнутся они утром в коридоре — что такого? Нечего об этом думать и рисовать в голове немыслимые картины. Девушка встала. Пора заняться кухонными обязанностями: проверить наличие продуктов в холодильнике и поразмыслить над меню к ужину.

— Вы пойдете куда-нибудь? — спросила она мистера Романо, когда тот показывал ей комнату.

Он задумался, пожал плечами и ответил, что, скорее всего, пойдет.

— А к ужину вернетесь?

Снова задумался.

— Да, — кивнул Джо, — пожалуй, вернусь.

Итак, впереди почти целый день для разработки меню. Это хорошо. Нужно приготовить что-нибудь незабываемое.