Кристофер крепче сжал её руки.

– Ради бога, скажи, какое сегодня число! – взмолился он.

«Мой мозг вот-вот взорвётся от напряжения».

– Лето Господне 1666-е. И я уверена, ты сам это прекрасно знаешь. – Взгляд Молли был полон жалости.

– Не могу поверить, – прошептал Кристофер.

– Я и сама не верю, – кивнула Молли. – Я даже не надеялась, что нам удастся пережить прошлый год, а они говорят, что это ещё цветочки. Свирепствовала чума, и везде все умирали. Тебе повезло, что тебя тут не было.

– Этого не может быть, – продолжал твердить Кристофер.

– Это чистая правда, не сойти мне с этого места! – Молли попыталась высвободиться из его рук, но он только сжал их ещё крепче. – Ну, всё. Заканчивай с этим. Ты уже полгорода перебудил. – Кажется, она всерьёз испугалась.

Но мальчик даже не стал её успокаивать.

– Это ужасно. – Он схватился за голову. Весь мир, казалось, превратился в кошмар. – Это просто ужасно, – повторил он.

Молли уставилась на него округлившимися от страха глазами.

– Вы дьявол во плоти? Да, сэр? – прошептала она.

– Нет, – ответил Кристофер изменившимся голосом. – Я из будущего.

Кристофер и Молли молча смотрели в глаза друг другу, кажется, целую вечность. Наконец он встряхнулся.

– Молли, постарайся понять, – сказал он и сам удивился, как незнакомо-серьёзно прозвучал его голос. – Я знаю, я похож на сумасшедшего, но я нормальный. Просто если сейчас действительно начало сентября 1666 года…

Молли кивнула.

– …то тебе нужно бежать. Иди домой и скажи папе. Этот пожар… он вошёл в историю. Про него знает весь мир. Он уничтожит почти весь Лондон, до самого Вестминстера.

– Ясно, – кивнула Молли. Она всё ещё пыталась высвободиться, но делала это осторожнее, словно боясь огорчить держащего её безумного мальчика. – Стало быть, ты один из этих, которые сулят всем геенну огненную. Я не хочу слушать этот ваш бред.

– Нет, – покачал головой Кристофер. – Я не знаю, о ком ты, но я не с ними.

– Ты же говоришь, что нам уготовано адское пламя, а не рай.

Кристофер замотал головой ещё сильнее:

– Да я совсем не про это! Не про ад. Я про этот пожар здесь, в Лондоне! Я не могу сказать, откуда я знаю, но честное слово – я говорю правду. Это все знают.

– Кто «все»? – переспросила Молли.

– Все в моём времени, – попытался объяснить Кристофер. – Это знаменитый пожар. Его называют Великим лондонским пожаром, мы его проходили в школе.

Молли рассмеялась:

– Как можно проходить в школе то, чего ещё не было?

От ощущения нереальности происходящего Кристофера накрыла огромная волна отчаяния и страха.

«Мне надо идти. Нужно найти дверь обратно в бомбоубежище, в мою настоящую жизнь».

– Помоги мне убраться отсюда, а потом возьмите всё, что сможете унести, и бегите подальше от огня, пока не поздно. – Кристофер был бледен, в голубых глазах стояли слёзы.

Его лицо казалось Молли странно знакомым, но она никак не могла понять, где его видела.

– Как тебя зовут, мальчик? – спросила она.

– Кристофер. – Теперь его голос звучал очень устало.

Молли молчала. Краска сошла с её лица, и оно стало пепельно-серым.

– Сколько тебе лет? – спросила она шёпотом.

– Тринадцать, – ответил Кристофер. – Я учусь в… Ладно, это совсем не важно. Мне просто нужно найти дорогу. Ты помнишь, где ты сидела, когда я появился?

– Я поняла, – кивнула Молли. – Ты привидение.

Кристофер уже спустился к причалу и шлёпал по грязи, поэтому не обратил внимания на странные нотки в её голосе.

– Да живой я, – отмахнулся он. – Живее некуда.

Но Молли продолжила:

– Ты дух, посланный предупредить нас об опасности.

– Можешь считать так, если тебе угодно.

Двери нигде не было видно.

«Она должна быть где-то здесь». Он ощупывал пальцами каменную кладку, облепленную водорослями и грязью.

– Да, я предупреждаю вас! – крикнул он девочке, по-прежнему стоящей над ним на набережной. – Скажи своей семье, чтобы они как можно скорее бежали из города!

– Пойдём со мной, – позвала Молли.

Кристофер на мгновение замер и поднял голову.

– Я не могу, – отказался он. – Мне надо домой.

– Нет! Не прямо сейчас! После стольких лет! – взмолилась Молли. – Бедный маленький Кристофер!

«О чём это она? Похоже, мы оба немного не в себе».

Но Молли уже спустилась к нему и, вцепившись в его рукав, отчаянно тянула за собой назад на набережную.

– Отпусти! – выкрикнул он. – Мне нужно найти дорогу домой. – Он вырвался и побежал что есть мочи, во все стороны разбрызгивая ботинками грязь.

Кольцо стало ещё горячее – значит, дверь где-то рядом. Кристофер опять начал ощупывать стену, уже не боясь поскользнуться и упасть в грязь. Наконец пальцы ткнулись во что-то, что явно было уже не стеной. Дверь, как и всё вокруг, была облеплена грязью, но кольцо пылало так, что Кристофер не сомневался: это то самое место. Взявшись за ручку, он изо всех сил потянул за неё и, проскользнув внутрь, захлопнул дверь.

Вслед ему донёсся жалобный голос Молли:

– Нет, Кит! Милый мой мальчик, вернись! Не покидай нас больше!

…Измученный и дрожащий, Кристофер опустился на пол туннеля. Всё его тело ныло так, будто он несколько раз переплыл Темзу. Голоса Молли больше не было слышно. Вместо него где-то наверху выли падающие на Лондон бомбы и раздавались пронзительные залпы зениток.

«Домой.

Но и по ту сторону двери тоже дом».

Он медленно встал на ноги, нашёл свой фонарь и осторожно, не включая его, направился назад в глубину бомбоубежища. В какой-то момент ему показалось, что он всё ещё слышит, как Молли зовёт его.

– Это всё сон, – пробормотал он. – Кристофер Ларкхэм, ты сейчас плутаешь в стране грёз, вот ты где.

Кит. Она назвала его «Кит». Его уже сто лет никто так не называл – с тех самых пор, как папа ушёл на войну.

«Выше голову, Кит, – сказал отец, когда они прощались с ним на вокзале. – Береги маму, пока я не вернусь».

Но он уже никогда не вернётся. И никто, кроме папы, не называл его до сих пор «Кит».

«Откуда Молли узнала?»

Кристофер брёл по туннелю к тусклому свету, горевшему в большом склепе. Чем ближе он подходил, тем громче доносились оттуда голоса, перекрывающие далёкие звуки бомбёжки.