В следующую секунду люди Дерзкого Змеелова барабанили в дверь башни, но Карл Шварц уже несся вверх по ступеням. Тем временем остальные разбойники из банды барона Генри хлынули через ворота внутрь замка.

— По коням! — скомандовал барон, но тут в ночи зазвонил и загудел набат сторожевой башни. Динг-динг! Динг-донг! Карл Шварц был уже на своем посту.

Маленький барон Отто спал у себя в комнате. Он лежал в большой, грубо сделанной кровати и ему снилось, что он в монастыре Белый Крест вместе с бра том Джоном. Постепенно сквозь сон до него стали доходить удары набата. Очевидно, какие-то чужие люди ждут у ворот и даже сквозь толстые стены слышны их громкие голоса. Наконец сон покинул мальчика. Но как ни странно, хотя видение солнечного монастырского сада постепенно меркло перед его внутренним взором, гул колокола и голосов, наоборот, нарастал. Отто открыл глаза.

— Что за чудо?

Отсветы красных огней от факелов, с которыми люди бегали по двору, метались по стенам его комнаты. Хриплые мужские крики наполнили все вокруг, и внезапно к ним присоединился душераздирающий женский вопль. Под самым окном Отто лежал полураздетый человек, лицом вниз. В то время, как мальчик вглядывался в распростертую фигуру, под окном появился человек в кольчуге, который — Отто вскрикнул от ужаса — волочил по каменной мостовой бесчувственное тело женщины. Была ли она мертва или потеряла сознание, сказать было трудно.

Красное зарево, отражавшееся в окнах здания, с каждой минутой разгоралось ярче и ярче, а свет от горящих во дворе построек, которые Отто не мог видеть из своего окна, превращал темную ночь в сияющий день. Тут дверь в комнату внезапно распахнулась, и старая Урсела, обезумевшая от ужаса, бросилась к ногам Отто. Она обвила его колени руками и закричала: «Спаси меня, спаси меня, мой господин!», как будто слабый ребенок мог помочь ей в этот страшный час.

В переходах замка полыхали факелы, громкий топот ног делался все ближе, и неустанный громоподобный гул колокола сторожевой башни продолжал возвещать о смертельной опасности. Она не замедлила явиться на пороге в виде высокого худого человека, облаченного в сияющую кольчугу, с жестоким выражением лица и глубоко посаженными глазами.

Около восьми грубых, низколобых парней составляли его свиту. Все они уставились на мальчика, замершего у окна, и на старуху, цепляющуюся за него с мольбой о помощи.

— Мы раскололи орешек, и теперь видим ядрышко, — ухмыльнулся один из бандитов, и в ответ ему раздался радостный гогот остальных. Жестокое лицо вооруженного рыцаря при этом не изменилось — похоже, он никогда не улыбался. Рыцарь подошел к Отто и положил тяжелую руку ему на плечо.

— Скажи, ты и есть юный барон Отто?

— Да, — промолвил мальчик, — но не убивайте меня, пожалуйста.

Рыцарь не ответил ему, вместо этого он отдал распоряжение своим людям:

— Оттащите старую ведьму и принесите сюда веревку!

Двое бандитов разжали руки Урселы, вцепившиеся в своего молодого господина, а затем, под хохот и улюлюканье вытащили старуху за дверь, невзирая на ее крики и яростное сопротивление. Они заломили назад руки мальчику и крепко связали за спиной тетивой лука, а затем, нещадно толкая, повели его через темные переходы, ставшие светлыми и жаркими от полыхающего снаружи пламени. Они поволокли его по лестнице, и под их пинками Отто трижды спотыкался и падал, что только позабавило его мучителей.

Наконец вся компания вывалилась во двор. Представшее перед их глазами зрелище было поистине чудовищно, но Отто ничего не видел, потому что его глаза были устремлены вдаль, а губы шептали молитву, которой монахи научили его в монастыре. Мальчик был уверен, что бандиты собираются убить его.

Меж тем во дворе все постройки были охвачены пламенем. Несколько фигур неподвижно лежали на мостовой, безразличные к происходящему. Жар от пламени был таким нестерпимым, что бандиты поспешили под навес к воротам замка. Там уже толпились в немом смятении и ужасе женщины, охраняемые тремя разбойниками. Среди пленных можно было видеть только одного мужчину — дрожащего полуслепого управляющего мастера Рудольфа. Разбойники подожгли Серебряную башню, и теперь она походила на дышащую жаром топку. Наверху дым вырывался из окон и клубился черными облаками, но в огне и в дыму сторожевой колокол продолжал гудеть. Из-под крыши уже показалось пламя, а колокольный звон все продолжался. Но вот часть башни наклонилась и рухнула вниз, потонув в огненном море. Раздался страшный грохот, облако искр поднялось, казалось, к самым небесам, и колокол Серебряной башни замолчал навеки. Люди, смотревшие на башню снизу, дружно ахнули.

— Вперед! — скомандовал барон Генри, и бандиты устремились через ворота и навесной мост прочь из Замка Отважного Змея, оставив его освещать пламенем пожара предрассветные сумерки.

Глава 8. В ЗАМКЕ ДЕРЗКОГО ЗМЕЕЛОВА

Узкая, как колодец, мрачная комната, не считая грубо сколоченной скамьи, совершенно пуста. Пол и стены каменные, как и потолок, образующий арку над головой. Высокое окно скорее похоже на щель в стене, но и эта щель закрыта решеткой. Через ее прутья можно увидеть полоску голубого неба, а иногда и стремительный полет ласточки. Вот она мелькнула и тут же исчезла. Так выглядела темница в Замке Змеелова, в которую бросили бедного маленького барона.

Укрепленная болтом, со стены свисала пара тяжелых ржавых цепей с кандалами. Ржавчина оставила красное пятно на стене в том месте, где цепи касались ее. Мальчику показалось, что это следы крови.

— Неужели меня закуют в кандалы? — думал Отто, и сердце его сжималось от отчаяния.

Ни один звук не проникал с воли в его темницу. Мрачные каменные стены ограждали его от всего живого. Земля и ее звуки остались далеко внизу. Внезапно снаружи грохнула дверь и стали слышны шаги людей, идущих по коридору. Они остановились у дверей темницы. Отто услышал бренчание ключей и скрежет, с которым ключ проворачивали в замке.

Ржавый засов с грохотом отодвинули, тяжелая дубовая дверь отворилась, и на пороге появился сам барон Генри. На нем не было больше его блестящих доспехов. Вместо них он надел длинную, почти до пят, робу, перепоясанную широким кожаным ремнем, с которого свисал тяжелый меч. За бароном следовал парень мрачного вида в кольчуге, надетой поверх кожаной куртки.

Господин и его слуга сначала задержались на пороге, всматриваясь в сумрак камеры и в сидящего на краю скамьи дрожащего мальчугана. Затем они вошли и закрыли