Она была так хороша, что Лида даже споткнулась на ступеньках оттого, что смотрела на фею, а не под ноги. Ко всему прочему незнакомка была еще лет на пять моложе, поэтому рядом с неземным созданием Лида тут же почувствовала себя ветхой древней старухой, просыпающей песок на ржавые, разбитые, скользкие от мороси ступени.

— Вы Лидия Корнилова? — Лида даже ушам своим не поверила. Это расчудесное чудо не могло ждать тут именно ее. Она могла дать голову на отсечение, что никогда ее раньше не видела. Помимо коллег по работе, да еще спасшего ее соседа, которому потом проломили голову, у нее не было в этом городе никаких знакомых.

— Да, я Лидия Корнилова, — ответила она. — Вы что-то хотели?

— Я вас жду, — с некоторым вызовом в голосе сказала фея. — Мне сказали, что вы работаете с полдевятого, специально приехала к этому времени, но вы не торопитесь, как я вижу.

Только сейчас Лида обратила внимание на ярко-красную маленькую «Тойоту», припаркованную неподалеку от входа. В их больнице ни у кого не было такой машины. Она была так же вызывающе прекрасна, как и ее владелица.

— Простите, — зачем-то извинилась Лида. — Я опоздала, потому что не очень хорошо себя чувствую. Вы хотели со мной поговорить о проблемах своего ребенка? У вас мальчик или девочка?

— Я действительно хотела поговорить о проблемах ребенка, но не своего, а вашего, — заявила красавица, исказив совершенные губы в легком смешке. — И насколько мне известно, у вас именно девочка.

— Что-то с Лизой? — испугалась Лида. — Но я вчера вечером с ней разговаривала, все было в порядке.

— У нее несомненно. — Фея сделала особый нажим на слове «нее». — Но ее порядок нарушает жизненный уклад других людей, а вы совершенно не хотите с этим считаться.

— Простите, я не понимаю…

— Да боже мой, что тут понимать. Я Ирина. Ирина Корнилова. И меня категорически не устраивает наличие в моем жизненном пространстве вашего ребенка. Кстати, избалованного и капризного.

Лида смотрела на фею, тупо открыв рот. Ее Лиза не была ни избалованной, ни капризной. Это был совершенно обычный, воспитанный домашний ребенок, который хорошо учился, занимался танцами и английским языком. Кроме того, какое отношение Лиза могла иметь к этой самой Ирине Корниловой, у которой почему-то была та же самая фамилия, что и у них с Лизой.

Рот Лиды от изумления открылся еще шире, дернулись и закровоточили трещины в углах губ. Она внезапно поняла, с кем разговаривает. Перед ней, нетерпеливо перебирая совершенными длинными ногами, стояла новая жена ее бывшего мужа.

— Подождите, — сказала Лида, пытаясь вновь обрести самообладание. — Вы новая жена Славки. Да?

— Да, — довольно нервно сказала красавица. — И я приехала сказать вам, что вы ведете себя неприлично, цепляясь за прошлое, которого больше нет, и пытаясь всеми силами вернуть Славушку обратно.

— Я цепляюсь за прошлое? — Лида решила, что ослышалась. — Я пытаюсь его вернуть? Вы ошибаетесь. Я ничего подобного не делаю. Более того, если у него в голове вдруг расклинит и он сам попросится обратно, да хоть на коленях приползет, я его не прощу. Он меня предал, поэтому в моей жизни для него не может быть места. Меня учили прощать что угодно, кроме предательства.

— Боже мой, — Ирина снова скривила губки, — сколько пафоса. Вот ни капельки я вам не верю. Если бы вы не намеревались вернуться обратно к старой семейной жизни, то за столько месяцев уже бы вывезли из квартиры свои вещи.

— Какие вещи? — Лида чувствовала себя очень глупо, потому что никак не могла взять в толк, о чем твердит ей эта молодая, небесной красоты женщина. — Я не оставила там никаких вещей. У меня и не было ничего, кроме одежды. Так ее я забрала.

— Вы оставили там своего ребенка, — припечатала Ирина. — И ее одежду. Ее игрушки. Ее учебники. Я постоянно на них натыкаюсь. В конце концов, рано или поздно у нас со Славушкой будут свои дети, и я должна думать о защите их интересов. Поэтому я требую, чтобы вы соблюли приличия и эвакуировали из квартиры ребенка.

Она так и сказала «эвакуировали». Лида вдруг представила войну, немецкую оккупацию, неминуемую опасность, от которой она должна была успеть спасти Лизу. Свое солнышко, свою кровиночку, свою девочку. Представила и даже вздрогнула.

— Вы зря так волнуетесь, — сказала она твердо. — В новогодние каникулы Лиза переедет ко мне, как и планировалось изначально. Так что вам не придется больше запинаться о моего ребенка. Хотя, естественно, иногда она будет ездить к бабушке, потому что не думаю, что Любовь Николаевна согласится никогда в жизни ее больше не видеть. Она любит свою внучку.

— Кстати, об этом я тоже хотела с вами переговорить, — заявила новая жена Славки, которого Лиде в эти минуты стало отчего-то ужасно жаль. — Наша с вами свекровь действительно очень любит свою внучку, поэтому мне кажется, что она тоже должна переехать вместе с ней.

— Куда? — Лида чувствовала, что бьет все рекорды по собственной тупости.

— Да боже мой, к вам, конечно. Вы же все время на работе, ночами дежурите, а нанять прислугу (она так и сказала — прислугу), судя по вашему внешнему виду, — она окинула Лиду долгим оценивающим взглядом, и та тут же снова почувствовала себя древней неопрятной старухой, — у вас вряд ли получится. Да и пенсия свекрови будет вам подмогой. В финансовом плане.

— То есть вы предлагаете мне забрать к себе свекровь, чтобы жить на ее пенсию? — уточнила Лида, к которой, похоже, возвращалась способность соображать.

— Ну да. На алименты-то вы вряд ли сможете рассчитывать.

— Это почему же? — удивилась Лида. — Я не подавала на алименты, потому что дочь живет у отца и бабушки, но я обязательно это сделаю, когда она переедет ко мне. Даже не сомневайтесь.

— Славушка сейчас переходит на работу в частный медицинский центр, — высокомерно сообщила Ирина. — Его туда мой отец устроил. Зарплата там, конечно, гораздо выше, но она неофициальная. Так что особо губу не раскатывайте. Тысячи полторы, не больше, вот все, на что вы и ваше малолетнее чучело можете рассчитывать. Так что забирайте ее из квартиры поскорее. И бабку забирайте. Мне она не нужна.

— Не сомневаюсь, — призналась Лида. — О своем решении я вам, несомненно, сообщу. — В ее голосе вдруг появились неведомые ранее королевские нотки. Она и сама не знала, что умеет так разговаривать. — Любовь Николаевна тоже сама решит, где и с кем она собирается жить. Кстати, квартира, из которой вы ее гоните, принадлежит ей, а не Славке, так что это вы губу не раскатывайте. На всякий случай еще сообщу, что Лиза там прописана и выписывать я ее не собираюсь. В конце концов, не одна вы думаете о своих детях. У вас они пока мифические, а у меня ребенок уже реальный. Мне от этого морального урода, в которого вы превратили моего бывшего мужа, ничего не надо. Но за права своего ребенка я буду биться до последнего. Без боя не сдамся, не надейся. — Она вдруг перешла на «ты».

— Так вот ты какая, — заверещала вдруг девица. — Славушка мне говорил, что ты дрянь, вампирша, пиявка, которая к нему присосалась и все соки из него выпила. Я с тобой по-человечески договориться хотела. Но раз ты так… Да я твою маленькую стерву отравлю, поняла? Или ты ее заберешь немедленно вместе с этой старой козой, твоей свекровью (она так и сказала — твоей), либо я им клофелина подсыплю. У меня тоже медицинское образование имеется. Не у тебя одной.