— Очень приятно,— выдавила из себя Диана и перевела взгляд на человека, сидящего рядом с Медичи. Высокий, молодой, ничем не примечательный, имеющий грубые манеры. Ее как раз посадили напротив него, чтобы портить аппетит окончательно. Но зато аппетит мужчины явно ничего не портило, он смотрел исподлобья и вонзил зубы в жареную дичь. При этом усмехнулся и тут же положил кусок жареного гуся на тарелку.

Так ели рыцари отца, которые еще оставались в замке Девоншир. В Миланском замке Диана близко не видела рыцарей, не сидела за одним столом. Исключение- Томмасо, но он уже больше друг и большой помощник.

— Франческо Сфорца,— представил его Доменико,— кондотьер Флоренции.

В голове совсем закружилось, она помнила, что Сфорца прекрасный воин, услуги которого стоят так дорого, что проще продать замок.

Что делает кондотьер Флоренции за столом в Венеции?

И значит ли это, что сейчас в Форли спокойно и герцог может не волноваться о начале войны? Ведь войны не начинаются, если главнокомандующий сидит за столом?

В край запутавшись, Диана зачерпнула ложкой рис, явно привезенным из азиатской страны. Ведь изюминка Венеции- это вода, по которой сюда доставляют товары и продукты из дальних стран.

Но рис показался ей пресным, еда в горло не лезла. И хоть она была голодна, но аппетит пропал.

— Как прошла дорога, Ваша Светлость?

Этот вопрос задал Франческо Фоскари, отец Доменико. Он сидел во главе стола и ему отчетливо были видны все гости. Рядом с Дианой по левую сторону сел Доменико, и она была ему за это благодарна. Напротив него герцогиню сверлила взглядом леди Изабелла. А Диана гордо выпрямила плечи и улыбнулась:

— Очень хорошо, даже несмотря на то, что дорога была дальняя. Приходилось часто останавливаться и менять лошадей, они быстро уставали.

— Дороги,— усмехнулся Сфорца, и откинулся на резную спинку стула,— плохие дороги - это бич этих местностей. Зато для разбойников провалившаяся в грязь карета- большой куш. Надеюсь, что вы не встречали их на своем пути?

— Нет,— мотнула головой герцогиня,— к счастью не встречали, но с нами были рыцари, не думаю, что разбойники захотели бы остаться без головы.

— Они проворней рыцарей в доспехах,— поник голос кондотьера. По его задумчивому виду можно было сказать, что он имел с ними дело и не раз. Но Диана не стала развивать эту тему.

— Так где же Его Светлость Стефано Висконти?— Перебила разговор о разбойниках леди Изабелла и ехидно улыбнулась, поднося к губам кусочек мяса на кончике вилки. Здесь тоже хорошо владели этим прибором. Кроме Франческо Сфорца, который ел мясо руками. — Можно ли думать, что он устал от нового статуса женатого мужчины?

— Изабелла!— Одернул ее Доменико, который перевел взгляд на мужа Изабеллы, а потом на отца. Он хотел ответить сам на этот вопрос, но его опередила Диана. Она взглянула на маленького человека с лицом придворного шута- на Медичи, который ел, при этом усмехаясь, и гордо произнесла:

— Когда зачинщик войн спокойно трапезничает, настоящие войны остаются верны своим землям и несут долг перед людьми. Им приходиться оставаться на страже, потому что руки у сытого врага наверно растут быстрее.

Диана встала из-за стола и тут же стул отъехал:

— Я прошу прощения, но поняла, что не голодна. Наверно, укачало.

Она направилась к двери с гордо поднятой головой, оставляя всех этих людей давиться собственным ядом.

Глава 24

Быстрым шагом Диана направлялась к своим покоям, надеясь, что Реджина и Филлипо не последуют за ней. Они обычные люди, а она… А она не готова сидеть за одним столом с тем, кто развязывает кровавые бойни.

— Диана!

Таким же быстрым шагом ее преследовал Доменико, который против всех правил этикета, вышел из-за стола следом.

Она остановилась уже почти у двери, когда он обогнал ее:

— Я прошу прощения за Изабеллу. Она глупа с самого рождения и часто говорит не то, что думает.

— Она как раз думает, что говорит,— Диана перевела взгляд на свою руку, ощущая теплоту ладони Доменико. Он держал ее пальцы, а сам смотрел в глаза.

— Я прикажу ее выпороть,— высказался он, и теперь Диана посмотрела на него,— отец слишком нежен с ней, а муж не хочет замечать реальность. В том браке нет любви, Изабелла несчастна.

— Дело не в ней,— Диана убрала ладонь с его ладони,— она лишь озвучила то, что было у всех в мыслях.

— Гордость вам к лицу,— произнес он,— к черту их всех! Вы не лживы и не умеете льстить. Именно поэтому, Диана, вы живая. И отличаетесь от всех этих людей.

— По-вашему, я поступила правильно? Но завтра меня могут выгнать с вашего дворца. Я оскорбила самого Медичи!

— Это не его дворец. Отсюда вы уйдёте только по собственной воле. И я по-прежнему вас спрашиваю: Диана, мы идем вечером на открытие маскарада в город?

Диана задумалась, но лишь на пару секунд. Ей нравился Доменико, он делал все, чтобы ей было комфортно. Она благодарна ему за многое. Но:

— Меня действительно укачало, я лучше лягу спать, чтобы завтра на празднике смогла веселиться, не обращая внимание на окружение.

Доменико поник, но тут же воспрял:

— Вы правы, вам нужен отдых. А прогулка может подождать. Спокойной ночи, Диана.

— Спокойной ночи, Доменико.

Он шагнул назад, а она открыла дверь и проскочила внутрь своих покоев, где ее ждала Мария и примеряла платье.

— Ваша Светлость, вы дошли до ужина?

— Я даже успела съесть ложку риса,— Диана начала ходить взад-вперед, растирая ладони. Она была возмущена и ни капли не ощущала угрызения совести. Если будет надо, то завтра она тоже будет стоять за свой народ и своего мужа, имя которого здесь произносилось как издевательство.

Хотелось ли ей, чтобы он был здесь?