Уже после отбоя, когда Лиза легла в койку и упёрлась глазами в потолок, она без конца представляла его лицо и как дурочка улыбалась. И до последнего не хотела засыпать, боясь, что на утро всё произошедшее исчезнет, как сон. Она продолжала грезить, пока, обессилев от мечтаний, не заснула с его именем на губах.

Глава 5

Выдержка из Нового закона существования женщин:

«п. 12. Женщина, приговорённая к заточению в колонии Ферр и имеющая намерения, попытку или совершённый факт побега с территории колонии, подлежит публичному наказанию».

Всю следующую неделю Лиза ловила себя на мысли, что постоянно думает о Денисе. Поначалу она ждала, что он заглянет к ней в камеру поинтересоваться её здоровьем. Затем ждала, что позовёт на приём. К концу недели Лиза почти потеряла рассудок: она искала глазами Дениса повсюду в надежде увидеться хотя бы мельком. Она придумывала предлоги прийти к нему в кабинет, но каждый раз не могла собраться с духом. Так проходил день за днём. А вечерами уставшая от рутинной работы, игнорируя боль в распухших руках и затёкшей спине, Лиза закрывала глаза и видела только его улыбающиеся лицо. И на душе становилось тепло. И день, казалось, был прожит не зря.

Во вторник за обедом, ковыряя в тарелке очередное пюреобразное нечто, Лиза его увидела. Он стоял в углу в столовой полубоком к ней и оживлённо переговаривался с охраной. На короткое время взгляд его оторвался от собеседников и заскользил по залу в поисках кого-то. Сердце Лизы бешено запело: «Меня! Меня! Меня!» С трудом удерживаясь на месте, Лиза едва сохраняла спокойствие и разум, чтобы не прокричать его имя на всю столовую. Она сделала глубокий вдох и замерла. Не сводя с него глаз, терпеливо ждала. И её долгое ожидание было вознаграждено: их взгляды робко коснулись друг друга. Она тут же забыла, как дышать. Денис коротко улыбнулся и кивнул ей. Сердце остановилось. Волна трепета пробежала от пят до макушки, и Лиза робко улыбнулась в ответ. Денис отвернулся к собеседникам, а через минуту вышел в их компании из столовой.

Сердце Лизы запустилось с удвоенной силой, будто наверстывая пропущенные удары. Всё тело взмокло, на лбу выступили капельки пота. Рука, державшая обеденную ложку, не слушалась и заметно тряслась при попытках поднести пищу ко рту. Внутри под рёбрами, уходя вглубь тесного пространства между желудком и селезёнкой, вытесняя всё на своём пути, в Лизе зародилось неведомое доселе ощущение чего-то важного. Её мутило, било дрожью, трясло. Но вместе с тем Лиза поймала себя на мысли, что нестерпимо хочет испытать это чувство вновь. Она непроизвольно положила руку на живот.

— Тошнит, что ли? — спросила Марго. Лиза недоумённо посмотрела в ответ. — Лучше держи всё в себе. И так есть эту парашу тяжко.

Лиза улыбнулась и про себя подумала: «Разве может тошнить от счастья?»

В последнюю неделю месяца Лиза как обычно проснулась от оглушительной сирены. Натренированным движением она соскочила с кровати и встала возле изножья. В камеру вошёл головастик. Он целенаправленно прошёл в глубину помещения к Марго и Маше и стал внимательно изучать их постели. Лиза вопросительно посмотрела на стоявшую напротив Сашу, лицо которой казалось бледнее обычного. Выпученные глаза упирались в пол под ногами Лизы. Проследив за её взглядом, Лиза склонила голову: между стоп на светлом полу отчетливо виднелись две небольшие красные капли. С глухим шлепком к ним упала третья. Лиза бесшумно сдвинула ноги и прикрыла кровь собственной ступнёй.

— А чего, собственно, ищем, начальник? — не выдержала напряжения Марго.

— Не твоего ума дела! — рявкнул охранник, с нездоровым интересом заглядывая под кровать Маши. Не найдя ничего важного, он соскочил с места и направился к выходу. Проходя мимо Лизы, он внезапно остановился, оглядел её с ног до головы и, мотнув головой в сторону кровати, спросил:

— Твоя?

Лиза кивнула. Головастик приблизился к её постели. Ухватившись за край одеяла, он сдернул его на пол. Перед глазами присутствующих предстала испачканная кровью простынь.

— Ты, — указав на Лизу пальцем, приказал головастик, — идёшь со мной!

Направив на неё электрокнут, он вывел из камеры Лизу, провожаемую испуганными взглядами сокамерниц.

Охранник провёл Лизу по катакомбам Ферра до узкой, ничем не освещённой комнатушки, завёл внутрь и запер за ней дверь. Лиза осталась одна в кромешной темноте. Поначалу она надеялась, что это пристанище временное и вскоре её отведут на публичное наказание. Но к середине дня надежда на выход из темницы угасла. Живот всё сильнее растягивало, а ноги изрезали полоски стекающей из промежности крови. В попытках найти средство, чтобы хоть как-то её остановить, Лиза внимательно осмотрела комнату. Крохотное пространство оказалось пустым. Лиза обессиленно опустилась на пол возле стены и поджала под себя ноги. Низ живота разрывало от мучительной боли: словно изнутри к ней привязали шнур и изо всех сил тянули за него. Грудь набухла и при отсутствии поддерживающего белья сильно обвисла, причиняя дополнительную боль. Лиза глубоко вдохнула и на выдохе постаралась расслабить мышцы таза. В нос ударил неприятный запах сырой плоти.

«Неужели меня заперли сюда только из-за месячных — подумала Лиза. — Но это же дикость какая-то! Это не моя вина! И разве недостаточно тех болей, что я и так испытываю?» Мысли бушевали, волна гнева захлестнула Лизу. В порыве злости она неистово закричала. Затем билась руками и ногами о стены и пол, пока боль от ударов и хруст костяшек не отрезвили её. Глотая ртом воздух и слёзы, Лиза отчаянно боролась за частички сознания. Мысли накрывали её с головой: «Сколько женщин побывало в этом жутком месте до неё? И сколько будет после? Какие ещё наказания она должна терпеть только потому, что родилась женщиной? Сколько жизней загублено здесь, в стенах Ферра, от несправедливости и жестокости мужчин? Сколько жертв у этой чудовищной машины под названием “Новый закон существования”?».

Она вспомнила, как, будучи подростком, заметила первые изменения в себе: левый сосок на груди подозрительно опух. Она тогда жутко испугалась, но ей даже в голову не пришло обратиться к родителям. Вместо этого она изо дня в день перебирала в голове все возможные причины такой перемены: «Может, ночью её укусил какой-то жук? Или ещё хуже — он проник ей под кожу и теперь там живёт? Или это опухоль, и она скоро умрёт от рака?» Мучения Лизы продлились недолго, пока однажды утром мама случайно