– Слушай, ну я все оплатил, вот чек. Эй, ты чего тут? – раздался голос из-за спины.

Дина вынырнула из вязкого транса и обернулась к Вите. Тот протягивал какие-то бумажки.

– Да ничего, нормально все. Спасибо. Поехали домой?

– А все уже? Тебе больше к врачу возвращаться не надо?

– Нет. Я приняла первую таблетку. Она дала вторую. Ее нужно выпить завтра утром. Поехали, пожалуйста, я хочу домой.

– Ладно.

Они вышли из клиники, сели в машину. Всю дорогу до дома Дина молчала. Витя пытался говорить на какие-то отвлеченные темы, спрашивал что-то, но она отвечала невпопад, односложно, и молодой человек отстал. По радио играла песня «Я тебя не отдам», за окном мелькали фонари набережной. Ничего не хотелось. Вообще ничего. Просто уснуть, а проснуться, когда все уже кончится.

Дома Дина переоделась в сшитую когда-то бабушкой пижаму с медвежатами. Девушка всегда надевала ее, когда болела. Забралась под одеяло, включила сериал и стала ждать. Ничего не происходило. Ни вечером, ни ночью. Все, казалось, шло спокойно, ровно, если, конечно, не принимать во внимание раздиравшие душу сомнения в правильности своих действий.

Утром, согласно рекомендации врача, Дина приняла ту большую, круглую таблетку. Прошло буквально полчаса, и тело скрутило в жутком спазме. Это была даже не боль, а что-то необъяснимое, неописуемое. Дыхание перехватывало, все темнело перед глазами, и единственная поза, в которой Дина хоть как-то могла находиться – свернувшись калачиком, с коленями, подтянутыми к подбородку.

Витя, увидев состояние жены, судорожно звонил в клинику. Сначала его долго не соединяли с врачом, потом наконец-то дали мобильный номер. Доктор была не очень довольна тем, что ее беспокоят в выходной день. Попросила дать трубку Дине, та сбивчиво описала происходящее с ней, на что врач резко бросила: «Ну а что вы хотели? У вас же сейчас идет выкидыш. Искусственно вызванный, по вашей же, между прочим, просьбе. Пару часов придется потерпеть. Все симптомы нормальны для данной ситуации. Но если начнется рвота, температура, падение давления или сильное кровотечение – сразу приезжайте в клинику, меня вызовут. Всего доброго».

Всего доброго…

По тону врача было слышно, что решение Дины она осуждает. Вчера, при их очной встрече, доктор как-то сдерживалась и, хоть поджимая губы, но аккуратно обсуждала возможные последствия, варианты развития событий, осторожно намекая на то, что имеет смысл еще подумать. Но после того как Дина при ней приняла первую таблетку, настроение врача заметно поменялось, и прощались они предельно холодно. В телефонном же разговоре гинеколог уже и не пыталась скрыть, что Дина для нее перешла в разряд глупых, заблудших и крайне неприятных женщин.

Что, конечно, странно. Если уж у тебя такие моральные принципы и ты считаешь, что аборт – это страшное дело, то почему работаешь в клинике, основным профилем которой является в том числе прерывание беременности? Зачем тебе каждый день по доброй воле общаться с пациентами, принимающими решения, кажущиеся тебе отвратительными? Чтобы прокачивать терпимость и человеколюбие? Чтобы без зазрения совести сливать свое раздражение, оправдываясь, мол, «детоубийцы» только такого отношения и заслуживают? Как-то… как-то негуманно это.

Дина лежала на кровати и еле слышно выла. От боли. От жалости к себе. Иллюзии и планы разлетались на куски, и, казалось, каждый из осколков впивался в низ живота, раздирая тело в клочья. Мыслей почти не было. Словно тело и разум кинули все силы на то, чтобы пережить эти несколько часов, постараться поскорее довести начатое до конца.

Действительно, уже к обеду стало легче. Боль отступала, схватки прекратились, желание каждую минуту бежать в туалет тоже. Удалось распрямиться и даже сходить в душ, смыть с себя все только что пережитое. Внутри было пусто. Никак. Ни слез, ни радости, ни облегчения.

Витя привез их любимую курицу из китайской забегаловки и салат из древесных грибов. Остаток того дня они провели за какими-то фильмами, кажется, одним из них был «Богиня, как я полюбила», но Дина точно не помнит.

На следующий день от боли не осталось и следа. Лишь легкое недомогание. А еще через день прошло и оно.

Жизнь входила в обычное русло: много работы, переезд в новую квартиру, рутина, рутина, рутина. С Витей они не поднимали тему произошедшего. Вообще. Ни слова, ни намека. Делали вид, будто ничего и не случилось. Ни ребенка, ни долгих сомнений, ни того жуткого дня.

Наверное, ему, Вите, тоже было как-то обидно, по-человечески, что именно такое решение Дина приняла, что не захотела связываться с ним еще и родительскими узами. Хотя причины у нее на то были, и довольно серьезные.

К моменту беременности Дины они с Витей жили вместе чуть больше года. Разговоры о детях у них случались. В первые месяц отношений Витя все время говорил, что она лучшая будущая мама для его детей. Мечтал, как они будут все вместе жить в большом доме, как он будет оберегать ее, когда случится беременность. Дина верила и тоже очень хотела. Тогда их отношения были похожи на сказку: внимательный, нежный, заботливый ОН, всегда рядом, и пяти минут не может прожить, не написав, не позвонив, мчался в обеденный перерыв через полгорода, чтобы побыть с ней лишний час, познакомил с родителями, с друзьями. Витя очень быстро сделал предложение, буквально через месяц после знакомства. Говорил: «А чего ждать? Понятно же, что ты – моя женщина, на сто процентов, большего я хотеть не смогу». Дина была безумного влюблена в него и, конечно же, согласилась. Быстро расписались, и…

Первый «звоночек» случился где-то месяца через три-четыре. Витя внезапно стал очень недовольным. Всем. Тем, как Дина выглядит, как она себя ведет, как много ее в его жизни.

«Ты меня достала!!! Достала, понимаешь? Что ты лезешь? Что ты все время тут у меня перед глазами мельтешишь? Уйди куда-нибудь! Достала!» – орал он ей, словно безумный. Скоро «достала» сменилось на «заебала», а к нему добавились такие эпитеты, как «тварь», «сука», «ничтожество». Дина не понимала, что произошло, что она сделала не так. Она плакала, умоляла Витю одуматься, объяснить ей, в чем дело, ну ведь не может человек на пустом месте вдруг вот так изменить свое отношение к любимой женщине?! Но на все вопросы летело «достала», «оставь меня в покое». Не выдержав, Дина купила билет на первый попавшийся курорт и уже начала собирать чемодан, как Витя вдруг пришел в себя. Извинялся, лежал в ногах, умолял никуда не ехать, говорил, мол, не знает, что на него нашло, наверное, просто устал, так бывает, работа довела, пожалуйста, прояви понимание, сочувствие, ведь у нас такая любовь.

Билет был сдан, воцарилась идиллия. Два месяца нежности, патоки, совместного времени, планов на будущее и… опять. «Достала, тварь, сколько можно ко мне лезть, я не хочу с тобой общаться, отойди, или я тебе сейчас вообще ебну». А через несколько дней «ну ладно, ну что ты обижаешься, ну ты же знаешь, со мной бывает, устаю».