Я встала с кровати, завернувшись в огроменное одеяло: не хотелось предстать нагой перед той высокомерной горничной. Еще не хватало, чтобы слуги потом обсуждали мою внешность. Я подошла к креслу, выхватила черное платье, потом фиолетовое, потом синее.

Да, эта одежда определенно для меня. Все три платья соответствовали моим вкусам, отвечали последней моде и, разумеется, подходили мне по размеру. Ну, на глаз. Я прихватила черное платье, метнулась в ванную. Мыться не планировала — я была идеально чистой, видимо, Джейкоб использовал очередное полезное заклинание, чтобы я оставалась чистенькой и хорошенькой. Ну или чтобы убралась из дворца побыстрее. Так, Лив, вот это уже неправильные мысли, упаднические. Все не так плохо.

Я быстренько переоделась, подхватила вчерашнюю накидку, к счастью, она подходила под мое платье. И вышла из спальни короля. В гостиной тоже никого не было, лишь перед входом в покои я увидела неизменную стражу. Они проводили меня равнодушными взглядами, но ни слова не сказали, когда я вышла из покоев и прошла по коридору.

И что же мне делать?

Хотелось уехать домой, спрятаться в объятиях отца, пожаловаться маме, послушать смех родных. Но это детская позиция. А взрослая — отыскать принца и выяснить, как мне сейчас поступить. Головой я понимала, что если бы у Джейкоба или Даррена были серьезные намерения, то он хотя бы записку черканул и не позволил мне остаться в неведении. Но… Но я находила кучу оправданий: вдруг срочные дела, вдруг не догадался оставить — навряд ли в покоях короля фаворитки ночуют каждый вечер…

Поэтому сейчас мне нужно было пройти в зал приемов, сообщить секретарю принца, что я прошу аудиенции. Попасть к Даррену на прием я даже не рассчитывала — там и секретаря отдельная очередь (и еще два секретаря главного секретаря).

Если прошедшая ночь была не шуткой, то меня ли пригласят, или, хотя бы попросят дождаться, пока принц освободиться. На это я и рассчитывала. Но зря: стоило мне сказать секретарю, кто я, попросить сообщить обо мне принцу, как мне немедленно ответили, что Оливию Фиррисон сегодня принять не смогут.

Большей злости, негодования, обиды и желания всадить что-то поострее и побольше в особ королевской крови я еще никогда не испытывала. Желание было таким сильным, что появись передо мной король, я бы без капли сомнений стащила со стены резкой меч, служащий украшение, и ударила бы им по голове! И пусть бы меня потом посадили за покушение или убийство венценосной особы, я бы ни о чем не жалела.

Ладно, я бы жалела. В первую очередь — себя. Да и сейчас мне очень жалко себя. Ну чем я умудрилась заслужить такое отношение? Как я вообще попала в эту ситуацию, всю жизнь же избегала сомнительных мероприятий.

Нет, встреть я Даррена в коридоре, не убила бы. Но ударила бы. От души, с силой. И первым, что под руку попадет. И пусть это поступок не леди, а дворовой девки, но…

Но чем я сейчас отличалась от последней?

Даже слуги, снующие по коридору, оглядывались и перешептывались. Надо убирать из дворца. Жаль, что кареты не было, но пешком я не пойду. Зайду к управляющему конюшни и попробуй что-то взять — хоть карету, хоть лошадь. В конце концов, даже проституткам полагалась плата после ночи, а Даррен с Джейкобом пожалеют, если я временно возьму лошадку?

Отыскав управляющего конюшней, который объявил, что карет нет, я затребовала у него лошадь. В ходе получасового спора, из которого я вышла абсолютным победителем, я стала временной обладательницей тонконогой кобылки молочного цвета.

На ней домой и добралась. К счастью, на время всех аристократических мероприятий, мы с семьей жили на окраине столицы, так что ехать верхом было безопасно. И разумно. Ну, относительно: во-первых, езда верхом среди дам хоть и допускалась, не была сильно распространена, а, во-вторых, мало кто из аристократок мог проехать верхом вдоль обычных городских улочек, где сновали самые простые люди, не имеющие благородного происхождения. Ну а какие варианты? Проехать там, где живут аристократы, означало в полной мере продемонстрировать всему высшему свету, кем я стала и как ко мне отнеслись король и принц. И если против официальной фаворитки никто ничего не скажет, будь то хоть герцог, хоть маркиз, то против однодневного развлечения…

Я передернулась. В петлю из-за такого не полезу, но предпочту жить в хижине в глухом лесу, чтобы не встречаться с аристократами.

Во двор своего дома я въехала, даже не спешившись. Во двор меня тут же выбежал встречать брат, на котором лица не было: бледный, с огромными синяками под глазами. Его руки неудержимо тряслись, когда он снимал меня с лошади.

— Братишка, ну ты чего? — спросила я, мигом отбросив свои неудачи.

— Ж-живая, — икнул он.

— Ну, конечно, живая, — фыркнула я. — Ты чего? Король с принцем не подарок, но точно не убийцы и не людоеды.

— Король с принцем? — не понял он.

— А при чем тут король с принцем, милая? — спросила матушка.

Я и не заметила, как вся моя семья и даже слуги, собрались во дворике. Они выглядели так, словно уже похоронили меня, только что оплакать не успели.

Почему? Что тут произошло, что у них всех такие лица, и слезы градом льются?

Выяснить, почему у всех глаза на мокром месте, в ближайшее время не удалось. Даже отец, который отличался изрядным спокойствием, моральной стойкостью и от которого я получила чудесную черту характера — не паниковать, если дом горит, земля осыпается, а жизнь летит в бездну — не мог успокоиться и внятно все объяснить.

Меня обнимали, брат с сестрой так вообще приклеились намертво. И не желали отпускать, даже когда отец и мать пришли в себя. Мама сидела рядышком, держа за руку. Зато гнев и обида поутихли. Много плохого можно забыть и отпустить, когда рядом есть те, кто безоговорочно тебя любят.

— Так что случилось, пап? Почему у вас всех такой вид, словно вы меня похоронили?

— Пожалуй, мне надо начать с твоего жениха, Адама Глиренца.

— Он больше не мой жених, пап.

— Разумеется! Я отправил тебя на бал с ним, а он один вернулся. Какой из них жених? Такому мужчине я не то что дочь не доверю, а даже дворы подметать!

— Нет, я про другое. Принц Джейкоб расторг нашу помолвку, — начала я, осознавая, что мои родители понятия не имеют, во что я вляпалась.

Ничего не знают, что король сделал меня фавориткой. Или не сделал. Я напряглась. Как им это все