я говорю тебе, что, если ты не хочешь потерять их обоих, тебе нужно держаться подальше от этого. Ты не можешь контролировать всех, Ти.

— Ну, бл*дь, Холли, почему ты все время должна быть права? — спрашивает он ее.

— Потому что я всегда права? — Она пожимает плечами, как будто ответ очевиден.

— Ммм, конечно. Садись. Я быстро справлюсь с этими бургерами. — Затем мой брат снова поворачивается ко мне. — Где Изабелла?

— Она с папой. Он повез ее кататься.

— На чем? — спрашивает он.

— На пони. — Не дожидаясь его ответа, я выхожу из кухни. Мне нужно убраться из этого дома. Я должна придерживаться своего плана. Мне нужно найти эту гребаную крысу, которая прячется в организации моего брата. И это чувство, и то, что я оказалась втянута в семейную драму, не входило в мои планы.

Глава седьмая

Нео

Почему здесь все время так холодно? Клянусь, Ти специально так делает. Сумасшедший ублюдок. Я сижу на полу. В его подвале. Обычно я спускаюсь сюда, чтобы немного развлечься. Чтобы насладиться тем, как другие истекают кровью. Но в этот раз прольется моя собственная кровь.

Но это не значит, что я облегчу ему задачу. К черту это. Я знаю, что не должен был трогать его сестру, но, бл*дь, ни один парень в здравом уме не сможет сдержаться, когда дело касается Анжелики Донателло. Она как мой гребаный криптонит. Когда я рядом с ней, я, бл*дь, не могу нормально соображать.

Я слышу, как открывается и закрывается дверь. Вспыхивает свет, на мгновение ослепляя меня. Я предпочитаю сидеть в темноте.

— Что-то ты долго шел. Я уже начал думать, что ты не появишься. — Я встаю и отряхиваю свои брюки. Я уже снял куртку и все остальное — наверное, поэтому мне так чертовски холодно, — пока я ждал Ти, занятого наверху бог знает чем, когда он наконец спустится сюда.

— У меня были более неотложные дела. Подумал, что оставлю тебя немного повариться в дерьме, в которое ты вляпался.

Я смотрю, как он стягивает с себя рубашку, а затем отстегивает ножи от своих лодыжек. Он бросает их на землю. Это хороший знак — похоже, он не собирается меня убивать. Это наша первая ссора с тех пор, как он возглавил семью. Я не знаю, какой здесь протокол.

— Ну и как все будет? Я должен сдерживаться, раз ты Дон?

— Если ты будешь сдерживаться, я убью тебя на хрен, Нео. Деремся в полную силу.

Я киваю. Это не первый и не последний раз, когда мы спаррингуем в этом подвале. Ти нуждается в этом так же, как и я. Я вижу, как в его голове идет война. Ярость и разочарование, которые он держит в себе из-за гребаного дерьма, творящегося в семьях. Он чертовски зол, что его отец умер и ему пришлось взять на себя роль моего дяди. Он злится, что не нашел того ирландского ублюдка, который продает детей на наших улицах.

И в этом я с ним солидарен. Я бы все отдал, чтобы заполучить Клевера, чтобы выкачать из его тела все до последней унции крови.

Я настолько погружаюсь в свои мысли о мести, что пропускаю первый удар. Он отбрасывает меня на шаг назад.

— Это был нечестный удар. — Я ухмыляюсь.

— Сколько раз? — спрашивает он, снова замахиваясь и попадая мне под ребра.

— Ты должен быть более конкретным. — Мой левый хук попадает ему в челюсть.

— Ублюдок, сколько раз ты прикасался к моей сестре? — рычит он.

— Она твоя сестра всего несколько дней.

— Сколько раз, бл*дь?!

Мы наносим удар за ударом. Этот сукин сын умеет держать удар, но я бью так же хорошо, как и принимаю.

— Три раза. Тебе нужны конкретные детали? Потому что это спрашивать об этом чертовски странно, даже для тебя. — Я смеюсь, когда его кулак снова сталкивается с моими ребрами.

— Да пошел ты! Я же сказал тебе не трогать ее.

— Да, но, похоже, я тебя не услышал. — Мне действительно нужно научиться держать свой гребаный рот на замке.

Ти сбивает меня с ног, а затем набрасывается на меня сверху. Я блокирую столько ударов, сколько могу, но и позволяю ему нанести несколько. Я знаю, что ему это нужно.

— Так начни, бл*дь, слушать, — хрипит он.

— Если ты хочешь, чтобы я перестал с ней встречаться, тебе придется меня убить. Если ты заставишь меня выбирать, Ти, я, бл*дь, выберу ее. Вместо тебя. Вместо кого угодно. — Я переворачиваюсь и прижимаю его к земле.

— Пошел ты. — Ти отпихивает меня от себя и вскакивает на ноги. — Ты знаешь ее всего несколько дней, ты не можешь быть в нее влюблен.

Я опускаю руки, и все мое тело холодеет.

— Ты прав. Я не могу. Разве могу? Что, черт возьми, ты со мной сделал? — Я чувствую, что меня сейчас вырвет. Я ни в кого не влюблен. В этой жизни нет места любви.

— Я? Я ни хрена не делал.

— Я был в порядке, пока твоя любовная болезнь — или как называется это дерьмо — не перекинулась на меня. Это твоя вина, — кричу я, дергая себя за волосы. — Я не готов к этому дерьму, чувак!

— Ну, тебе лучше, бл*дь, быть готовым, потому что моей сестре нужен мужик, а не гребаная киска. Ей нужен тот, кто достаточно мужественен, чтобы добиваться своего. Тот, кто, бл*дь, не отступит. Так что, бл*дь, набирайся смелости, Нео. Или убирайся нахрен.

— Ты все равно не хочешь, чтобы я был с ней, — парирую я. Почему он вдруг изменил свою точку зрения? Может, гормоны беременности Холли, бл*дь, действуют на него? Если это так, то это будут долгие, бл*дь, семь месяцев.

— Да, но, видимо, не мне выбирать. Она хочет тебя, так что тебе лучше, бл*дь, не разочаровывать ее. — Он сплевывает кровь на бетонный пол.

Я улыбаюсь — и от того, что заставил ублюдка истекать кровью, и от того, что мой темный ангел призналась, что хочет меня.

— Она так сказала?

— Ты серьезно? Мы что, чертовы чирлидерши из средней школы?

— Точно. Ты в порядке? — спрашиваю я, оглядывая его с ног до головы.

— В порядке, а ты?

— Отлично.

Мы оба подхватываем рубашки и вместе поднимаемся по лестнице.

— Ты ведь знаешь, что она — это «пакет услуг», верно? Это не только она, но и Изабелла. — Он нарушает минутное молчание.

— Я знаю.

Я становлюсь слишком старым для этого дерьма. Все мое гребаное тело чертовски болит. Пакет со льдом, который я