— Михайловская, — взгляд шефа начальственно тяжел. — Статистика по жалобам пользователей в каком состоянии?

— Почти сделанном, — вру я на голубом глазу.

— У тебя час, чтобы закончить. Можешь идти.

С трудом удерживаюсь, чтобы не взять под козырёк.

Всё-таки если у нашего мужского коллектива из двух гениев и одной посредственности есть ангел-хранитель, то это, без сомнения, Ольга. Она и вправду практически закончила отчёт, а прозрачность её системы хранения файлов помогает мне быстро найти нужный. Ещё через полчаса готовый документ ложится начальству на стол, и я незаметно выдыхаю в ответ на благосклонный кивок шефа. Ну и понедельник: половины дня не прошло, а столько нервных клеток потрачено. Или я придаю слишком большое значение повседневной офисной мелочёвке? Нет, дальше так нельзя, иначе к концу недели у меня случится срыв. Даю себе слово смотреть на мир проще и оставшееся рабочее время целиком посвящаю написанию талмуда с руководством для пользователей нашего последнего проекта. О том, что сразу после новогодних каникул эти потуги придётся демонстрировать заказчику, лучше не задумываться. Хорошая коммуникабельность — именно та черта характера, из-за отсутствия которой я не стал подавать резюме на должность аналитика, когда почти год назад был вынужден искать новое место работы.

***

Неделя продолжается своим чередом, новостей о состоянии Тима Сорокина больше не поступает, и постепенно моя жизнь входит в определённое русло. Рабочие дни заняты вознёй с документами, вечера — чтением. Звучит скучно, но я всегда предпочитал хорошую книгу прочим развлечениям, а потребность в общении полностью удовлетворяется разговорами с коллегами. Я практически не готовлю, приспособившись покупать обеды и ужины в кулинарии рядом с нашим офисом. Ольга бы, конечно, не одобрила такой подход, но поскольку в мой обеденный контейнер никто не заглядывает, то я разрешаю себе это послабление. Хватит и того, что пришлось перейти с кофе на цикорий, а с печенья на сухофрукты. По сути, сейчас я живу одним терпеливым ожиданием, ведь галлюцинация не может длиться бесконечно. Однажды она тем или иным образом закончится — так же как когда-то закончилась опустошительная истерика чужого тела.

Смартфон Ольги молчит с воскресенья, но стоит мне совсем расслабиться, как в четверг перед обедом раздаётся звонок. На экране светится имя «Алина», и у меня появляется дурное предчувствие.

— Приветик! Ну что, завтра в силе?

— Привет. Завтра?

— Оль, ты чего? Девочковое новогоднее пати, мы же ещё два месяца назад столик забронировали.

Бли-и-ин. И зачем я поднял трубку?

— Точно, прости. Совсем замоталась с этой работой, — хм, а идея-то неплоха. — Я не знаю, завтра вечером руководство назначило совещание по бете, надо будет делать доклад. И до скольких всё продлится, понятия не имею. Я, конечно, постараюсь, но вот сказать однозначно…

— Идиотское у вас руководство, — моя собеседница то ли не верит мне, то ли обижается. — Оль, ну ты постарайся, ладно? Мы с девчонками очень на тебя рассчитываем.

Интересно, зачем им обязательное присутствие Ольги? Она, конечно, не бука, как я, но к типу «душа компании» тоже не относится.

— Сделаю всё, чтобы успеть, — скрестив пальцы, патетично обещаю я. — Ой, слушай, тут шеф идёт. Давай позже созвонимся?

— Давай, пока.

— Пока.

Уф, даже спина взмокла. Терпеть не могу врать, и это взаимно: любая ложь обязательно выходит мне боком. Этот раз исключением не становится, изящно вывернув враньё в правду.

В конце дня мне приходит корпоративная почта с запиской-распоряжением шефа об участии в пятничном совещании, посвящённом постновогоднему выходу беты нашего проекта. Более того, от меня-Ольги, как аналитика, ожидают краткого обзора проделанной работы. Речь следует сопроводить картинкой, а времени на подготовку получается в обрез. Особенно если учесть, что я — не Ольга и владею материалом намного хуже.

— Слушай, ты тут ночевать собралась? Завтра ведь ещё полдня.

Вася ушёл двадцать минут назад, Дрейк задержался у шефа, но сейчас тоже собирается домой.

— Мне немного осталось, — отвечаю я, не отвлекаясь от монитора, где никак не желает масштабироваться блок-схема алгоритма шифрования данных. Это практически наше ноу-хау, над разработкой и совершенствованием которого Дрейк и Вася корпели последние пару лет.

— Давай, давай, — меня аккуратно берут за плечи, пытаясь поднять из кресла. — Успеешь потом доделать.

От прикосновения у Ольги на миг перехватывает дыхание, и сердце начинает колотиться как сумасшедшее, но я-Тим слишком поглощён делом. Мимоходом отметив реакцию тела, поднимаю укоризненный взгляд на стоящего за спиной Дрейка. Для этого приходится неудобно выворачивать шею, что добавляет немому посланию выразительности. Какое-то время мы молча смотрим друг на друга, а потом Дрейк убирает руки.

— Понял, я всё понял, — он делает шаг назад. — Больше не мешаю.

— Тут работы на полчаса максимум, — объясняю я. — Смысл бросать, когда всё почти готово?

— Нет смысла, — с преувеличенным согласием кивает он. — Считаешь нужным — оставайся, а я пошёл.

— Пока, — вновь утыкаюсь в экран.

— Пока.

Под негромкий хлопок двери меня осеняет свежая идея по укрощению строптивой схемы. Пробую — вуаля! Всё ужимается до нужного размера. Отлично, ещё пара слайдов, и я свободен. С воодушевлением приступаю к финальному рывку, как вдруг дверь открывается. Дрейк?

— Забыл что-то?

— Не совсем.

Он ставит на мой стол одноразовый стаканчик с кофе, а рядом кладёт два овсяных печенья на салфетке: — Раз уж ты подалась в стахановцы, то на, подзаряди мозги.

— Спасибо, — несколько ошалело моргаю, а потом вспоминаю о своей роли. — Только, Андрей, я же не пью кофе.

— Угу, и печенье не ешь. Поэтому воспринимай это как топливо для умственной деятельности. Всё, теперь точно пока, — он уходит, вряд ли расслышав моё ответное автоматическое «Пока».

Кофе с печеньем. Благородный рыцарь стучит в ворота замка, где заперта прекрасная принцесса. Что за игру затеяло моё подсознание? Какими последствиями она мне грозит?

Правильный ответ: никакими, раз всё происходит в воображении. Я резко застёгиваю молнию пуховика, потом ещё раз проверяю, что ничего не забыл, и выхожу из кабинета. Лучше сосредоточиться на рутинных вещах: выборе еды на ужин, ожидании маршрутки, кусачем морозе, наконец. По-настоящему ведь не было ни горечи эспрессо без сахара, ни рассыпчатого печенья, ни тепла обнимающих за плечи ладоней.

— Как же меня задолбал этот спектакль!

Идущая впереди девушка оглядывается, едва не падая в своих малопригодных к снежной зиме сапожках на высокой