Джеймс побледнел, и Шеймусу стало жаль беднягу.

– Вы можете принести мне кофе, когда закончите подбирать документы, которые, – он повернулся и встретил немигающий взгляд коллеги, – так срочно потребовались леди Джульет.

– Да, сэр, – сказал секретарь, поспешно покидая комнату, прежде чем леди успела произнести еще что-нибудь язвительное.

Шеймус, которого все это начинало раздражать, сел и оказался лицом к лицу с этим беспокойным созданием.

– Не будете ли вы так добры, мистер Маккаррен, – начала она, заметив его пренебрежительный тон, – рассказать мне подробнее, как был обнаружен этот «код Э»?

Кипя от возмущения, Шеймус поднял голову и заговорил, не глядя на нее:

– Как его светлость, без сомнения, сообщил вам, «код Э» четыре раза встретился в трех публикациях, а это…

– …приводит нас к выводу, что повторение этой буквы едва ли может быть опечаткой, – закончила Джульет, словно прочитав его мысли. – Да, я с этим согласна.

– Я очень рад, что наши заключения заслуживают вашего одобрения, – сказал мистер Маккаррен, беря новое сообщение, которое предстояло изучить.

Он не прочитал и половины страницы, когда обнаружил, что маленькая женщина стоит у его стола, на котором были аккуратно разложены бумаги.

– И вы не нашли никакой системы в этих статьях?

Он вздохнул и взглянул на девицу. Ее мелкие веснушки стали более заметны, когда она наклонилась над столом.

– Нет.

– И за два прошедших месяца вы обнаружили четыре такие буквы в трех статьях?

– Да.

– Можно мне их посмотреть? – спросила леди, делая вид, что не понимает его намека.

Шеймус не привык, чтобы в результатах его работы сомневались, и пристально посмотрел ей в глаза.

– В этих статьях нет никакой системы, леди Джульет.

– Тем не менее, – она улыбнулась, – мне бы хотелось их прочитать.

Мистер Маккаррен протянул ей вырезки из газет, зная, что она в них ничего не найдет.

– Прошу, ознакомьте меня с вашими заключениями, – с улыбкой попросил он и углубился в свои бумаги, полностью игнорируя ее присутствие.

К облегчению Шеймуса, леди Джульет отошла от его стола, и до него не доносилось ни малейшего звука с ее стороны, пока в кабинет не вернулся Джеймс Хабернети со стопкой газет и подносом с завтраком. И то и другое он поставил на маленький стол, за которым сидела дама.

– Завтрак прислала леди Фелисити с наилучшими пожеланиями.

– О, как мило с ее стороны, – заметила леди Джульет, как будто получила приглашение на чай. – Очень вам благодарна, мистер Хабернети, за то, что принесли его мне.

– Не стоит благодарности, – ответил Джеймс с заметным удовольствием и чересчур почтительным поклоном.

Шеймус, недовольный отсутствием преданности у своего секретаря, продолжал чтение, не обращая внимания на тихий звон тонкого фарфора, достигавший его ушей. Однако ему не удавалось не чувствовать соблазнительных ароматов, распространявшихся по всей небольшой комнате.

– Ладно, – решительно произнес он, ощутив пустоту в желудке, – оставляю вас и иду обедать.

Уходя, мистер Маккаррен чувствовал на себе враждебный взгляд леди Джульет.

Он закрыл за собой дверь, размышляя о создавшемся положении. Как можно сосредоточиться, когда эта женщина то и дело заглядывает ему через плечо?

Девица не пробыла там и половины дня, а уже отвлекла его от важной работы, которую необходимо было сделать.

Шеймус пообедал в одиночестве в своем клубе, все время пытаясь решить, сколько времени ему следует подождать, прежде чем заявить Фокону, что это навязанное ему партнерство неприемлемо.

Неделю? Да, этого было бы достаточно. За это время он сможет доказать, что сделал все возможное, чтобы работать вместе с леди Джульет.

Неделя! Боже милостивый!

Мистер Маккаррен возвращался в министерство, и его шаг становился все медленнее. Наконец он открыл входную дверь, но Джеймса нигде не было видно.

Шеймус положил руку на ручку двери кабинета, с глубоким вздохом открыл ее и замер на пороге, увидев леди Джульет не за столом, где он оставил ее, а на грязном полу, на четвереньках, среди множества разложенных газет.

Леди Первилл выглядела взволнованной и собиралась что-то сказать, но, увидев Шеймуса, закрыла рот и снова начала рассматривать газеты. Он следил за ее взглядом, переходившим с одной страницы на другую, и видел, как с каждой новой прочитанной строчкой ее большие синие глаза раскрывались все шире.

Затем он услышал, как открылась дверь, и мимо Шеймуса прошел Фокон в сопровождении Джеймса.

– Ну и как? – спросил девушку Фокон.

Леди Джульет вскочила, улыбаясь, как ребенок, кот о-рому не терпится поделиться секретом.

– Я кое-что нашла.

Мистер Маккаррен замер, вспомнив, что ему не следует открывать рта.

– Покажите, – сгорая от нетерпения приказал Фокон.

– Сегодня утром я попросила мистера Хабернети принести экземпляры газет, в которых появились первые четыре буквы.

– Так, – кивнул Старик, ожидая продолжения.

– Пока я ждала, когда принесут газеты, мистер Маккаррен был настолько любезен, что дал мне свои вырезки со статьями и сказал, что ни в одной из них не просматривается никакой системы.

Шеймус поежился от ее доброжелательного изложения их разговора.

– Прочитав статьи мистера Маккаррена о повторяющейся последовательности в языках… – Шеймус изумленно взглянул на маленькую женщину, – я поняла, что он был абсолютно прав. Поэтому я начала изучать газеты как нечто целое.

– Да продолжайте же, леди Джульет, – нетерпеливо потребовал Фокон.

– Вот эти две буквы, – она указала своим изящным пальчиком, – здесь и здесь, появляются в одной и той же статье. В то время как вот эти буквы, – она кивнула на две другие газеты, – появляются в разных публикациях.

Мистер Маккаррен невольно придвинулся к газетам и с забившимся от предчувствия сердцем смотрел на них.

– Но если вы обратите внимание на даты, в которые эти буквы появились… – Как он мог быть таким несообразительным? – Вот эти две появились в первую неделю месяца, – закончила она.

– Это вовсе не зашифрованное сообщение, – сказал Шеймус и повернулся к проницательной женщине. – Это…

– Условный сигнал. – Она кивнула, довольная его догадкой.

– Простите меня, но я не понимаю, – сказал Фокон, и леди начала терпеливо объяснять ему:

– Обе эти буквы «Э» появляются в одной и той же статье в первую неделю месяца. Вот эта, – она указала, – была напечатана совсем в другой статье во вторую неделю, а эта появилась в четвертую неделю.