А Спенсера мучили сомнения: одного восторженного отклика для «Техасцев» явно недостаточно.

Да и письмо, кстати, еще не отправлено. Лекси Джордан убежала, прежде чем Спенсер успел договориться о деталях сделки. Да, она сказала, что позвонит, но он не желал подстраиваться под ее расписание.

Просмотрев распечатанную информацию, Спенсер нашел номер ее телефона и позвонил.

Голос на автоответчике принадлежал не Лекси. Спенсер набрал номер еще раз, снова услышал тот же голос и положил трубку. Оставлять сообщения было не в его правилах.

Где же она? Время ужина. Она могла пойти куда-нибудь... или сегодня она работает в «Уэйнрайт-Инн»?

Спенсер позвонил в ресторан.

– Кто сегодня у вас играет? – спросил он метрдотеля.

– Франческа Фонтейн и Александра Джордан. Виолончель и фортепьяно.

Значит, он угадал.

Спенсер вышел из кабинета и встретил пять пар глаз, напряженно уставившихся на него.

– Пойду, послушаю, как она играет, – объяснил он. – Что вы на меня так смотрите?

– Ничего, – хором ответили коллеги и вернулись к работе.

Я просто изучаю партнера по деловому соглашению, убеждал себя Спенсер.

– Гордон, ты закроешь здесь все, хорошо?

– Не волнуйся.

– В таком случае, джентльмены, разрешите откланяться.

– Давай не будем играть мелодию из «Кошек», – попросила Лекси, пробегая пальцами по клавишам.

Слова Спенсера о посредственных музыкантах из «Уэйнрайт-Инн», все еще звучали у нее в ушах. Девушки уже заняли свои места, и Франческа настраивала виолончель.

– Пожалуйста, Лекси, дай мне передохнуть. Я «Воспоминания» могу посреди ночи с закрытыми глазами сыграть, – простонала в ответ виолончелистка.

– А ты пойди, сними нижнее белье, это придаст «экспрессии» твоей игре, – ехидно процитировала Лекси.

– Что это с тобой? – удивилась Фрэнки, не отрываясь от настройки инструмента.

Лекси обвела взглядом зал: будний день и время раннее, – а уже ни одного свободного места.

– Мне просто кажется, мы обязаны поддерживать марку заведения и играть с полной отдачей.

– Надеюсь, это не намек на то, что я играю вполсилы. – Глаза у Франчески засверкали от негодования.

– Я просто не хочу, чтобы наша игра превратилась в рутину.

Франческа вскинула голову и кивнула.

Лекси открыла сборник «Мелодии барокко» и заиграла вступление.

Франческа тихо зашипела от негодования. Она тихонько проверила настройку, подтянула смычок, едва слышно провела им по струнам, чуть ослабила его.

Лекси пришлось повторить вступление. На этот раз Франческа вступила вовремя.

Однако она не осталась в долгу. Когда они заиграли джигу, Фрэнки выбрала такой темп, что Лекси еле поспевала.

– Помедленней, мы же не на бегах, – взмолилась она.

– Я просто не хочу, чтобы наша игра превратилась в рутину, – язвительно прошептала Франческа.

Они закончили сложным пассажем, и пианистка без сил откинулась на спинку стула.

Зал разразился бурной овацией. Девушки встали и поклонились.

– Это непрофессионально, – процедила сквозь зубы Лекси, не переставая улыбаться зрителям.

– Зато, как весело! – Франческа еще раз поклонилась. – Вот так и нужно играть.

– Только без меня. Обе сели.

– Смотри, это Гендель! – Виолончелистка отвела смычок в сторону. – Там одни шестнадцатые! Лекси глянула в ноты. Да это еще хуже джиги!

– Может, сменим скорость?

Лекси укоризненно посмотрела на подругу, взяла сборник «Сорок лучших бродвейских мюзиклов» и заиграла вступление к «Кошкам».

Так и получилось, что она играла легкомысленную мелодию из мюзикла, когда Спенсер Прайс собственной персоной вошел в зал. В полном одиночестве.

Увидев Спенсера, Лесли уткнулась в ноты. Что он здесь делает? Ведь сам же говорил, что терпеть не может «Уэйнрайт-Инн».

Скосив глаза, она видела его, даже не поворачивая головы.

На нем были черный костюм и белая рубашка. Волосы зачесаны назад. Да он само совершенство. Он...

– Ты что делаешь?

Лекси взглянула на подругу:

– Играю.

– Мы же только что закончили «Воспоминания». Лекси взглянула в ноты: она начала последний отрывок второй раз.

Франческе пришлось подхватить мелодию.

– Что с тобой?

– Отвлеклась. Только не делай вид, что с тобой такого не бывало.

– Никогда!

– Неужели? Мистер Декабрь сидит за четырнадцатым столиком.

Смычок виолончелистки непроизвольно дернулся.

– Господи!

– И не исключено, что он видел тебя голой на фотографии, – злорадно добавила Лекси.

Франческа сфальшивила на последних нотах.

– Господи! – снова воскликнула она. – Меня прямо в жар бросило. Прервемся после «Скрипача на крыше».

Последние звуки мелодии едва успели раствориться в воздухе, а девушки уже спрыгнули с эстрады и направились в комнату отдыха.

Выйдя из зала, Франческа обернулась к подруге. Глаза у нее от возмущения стали совсем круглыми.

– Как ты могла пригласить его сюда, не предупредив меня?!

– Я не приглашала!

– Зачем же он пришел?

– Вероятно, поесть.

– Ты его видела?

– Да. Я же первая заметила его.

– Нет, я хочу сказать: ты его видела? Он же просто прекрасен! Господи!

Красноречиво! – подумала Лекси.

– Не представляю, как ты пригласила его на обед к родителям. Я бы, наверное, онемела, увидев его.

Лекси не успела ответить – кто-то постучал в дверь. Вошла Джулиан Уэинраит, хозяйка заведения.

– Александра, джентльмен за четырнадцатым столиком приглашает тебя присоединиться к нему.

Франческа недовольно вздохнула и схватила подругу за руку. Джулиан изумленно посмотрела на девушек.

– Ты пойдешь? Не волнуйся, он порядочный человек, ручаюсь тебе. Его зовут Спенсер Прайс, он руководит лабораторией в Центре исследований по информатике и электронике. Прекрасно разбирается в винах. Официанты говорят, что он не скупится на чаевые, когда его хорошо обслуживают.

– Мы знакомы. – Лекси освободила руку.