Скромная обстановка маленькой квартиры, в которой жила мать Насти, весьма обнадежила американку. Рябинина наверняка согласится продать ребенка, и для этого даже не нужно предлагать ей пять миллионов долларов, как настаивал Ронни. Она и двести тысяч возьмет с радостью.

… — Это более чем достаточная компенсация за вашу дочь, мисс Рябинина, тем более, вы отдаете ее не куда-нибудь, а в семью родного отца, — прибавила Бетси, глядя Марине в глаза. — Я спросила у девочки, хочет ли она поехать к папе в Америку. Если бы вы видели, как она обрадовалась такой перспективе!

Марина все еще не могла опомниться от потрясения, вызванного диким предложением американки.

— Конечно, обрадовалась, — пробормотала она. — Настя вообще любит поездки…

— С нами она объездит весь мир, увидит экзотические страны, я уж не говорю о том, как полезны для ребенка теплое море и южное солнце, — продолжала миссис Сэндз. — Насколько я могу судить, этого вы не можете предоставить девочке в полной мере…

— В Москве она чувствует себя отлично, — пробовала возражать Марина, но Бетси ее не слушала.

— Вы поедете с нами в Лос-Анджелес и будете навещать девочку… скажем, раз в месяц. Может быть, вам даже удастся устроиться в Штатах на работу. Уверена, что вам, с вашим хорошим английским, это будет не так уж трудно… — Говоря это, Бетси подумала, что постарается сделать все, чтобы мать Насти не задержалась в Америке ни одной лишней секунды. — Представьте, какие великолепные перспективы откроются перед вами. Вы еще достаточно молоды и сумеете устроить свою судьбу на новом месте.

— И ради этого я должна расстаться с дочерью?

Бетси нетерпеливо скривилась.

— Кто говорит о том, что вы должны с ней расстаться? Повторяю, я не собираюсь возражать против ваших с ней встреч. Мы обговорим день, когда это будет происходить, и количество отведенных на ваши посещения часов…

— Вы поедете с нами в Калифорнию, и мы по законам штата заключим соответствующее соглашение, в котором все это будет учтено, — вмешался адвокат. — Так что вам совершенно не о чем беспокоиться, мисс Рябинина. Юридическую сторону дела я беру на себя.

Бетси снова приторно заулыбалась.

— Деньги переведем в любой российский банк, по вашему выбору, — прибавила она. — А если хотите, оставим их для вас на Западе. Итак, договорились?

— Нет, не договорились! — воскликнула Марина. — Я не собираюсь расставаться с дочкой!

— Подумайте здраво…

— Нет, это совершенно дикое предложение! И думать над ним не желаю!

— Напрасно. Мы с Ронни обеспечим Анастасии заботу и внимание, отдадим ее в хорошую частную школу, а в дальнейшем определим в университет. Что вы скажете насчет Гарварда, например?

— Ничего не скажу! — отрезала Марина. — Не хочу ничего слушать. Настя у меня одна, и я с ней не расстанусь.

— Вас не устраивают отступные? — Улыбка на лице Бетси сделалась несколько кривоватой.

— О деньгах тут и речи быть не может!

— Не понимаю.

— Чего тут понимать? Моя дочь — это живой человек, а не какая-нибудь вещь, чтобы ее продавать!

— Я вижу, вы недовольны предложенной суммой. Хорошо, мы выплатим вам двести пятьдесят тысяч плюс оплата ваших авиабилетов и пребывания в Штатах…

— Нет. — Голос Марины задрожал от еле сдерживаемых слез. — Если уж ему так нужна дочка, то почему бы не пойти на другой вариант: пусть не я, а он приезжает сюда и видится с ней раз в месяц!

Бетси фыркнула.

— Но вы же сами знаете, милочка, что это невозможно. Ронни занят на съемках, у него расписан каждый час.

— Тогда пусть вообще не приезжает. Я прекрасно обходилась без него пять лет, обойдусь и в дальнейшем!

Глаза американки превратились в две щелочки.

— Обходились без него, но не без его денег.

— Что? — Марина вспыхнула от негодования. — Так, значит, это шантаж?

— Мисс Рябинина, — адвокат в примирительном жесте поднял руку, — поймите нас правильно. Мистер Сэндз, как отец девочки, хочет участвовать в ее воспитании. Какой отец откажется от этого? Мы стремимся помочь вам и вашей дочери, а не навредить. Настя и мистер Сэндз должны узнать друг друга. Нам кажется, девочка имеет право на отца…

— Но и на мать тоже!

— Я вполне способна заменить ей мать, — вмешалась Бетси.

— Вы говорите так, будто Настя — сирота.

— Но ведь именно за это вам предлагают деньги. — Бетси не скрывала раздражения. — Двести пятьдесят тысяч долларов!

Марина постаралась взять себя в руки.

— У мистера Сэндза могут родиться свои дети, — голос ее начал обретать уверенность. — Он ведь еще молод, и это вполне реально. Тогда он просто бросит Настю. Зачем тратить на нее деньги? — Она метнула на американку мстительный взгляд. — Я не собираюсь рисковать дочерью!

— Какие вздорные мысли приходят вам в голову, дорогая! Мы с Ронни настроены в отношении Насти более чем серьезно.

— Дочь я не отдам, — отрезала Марина. — Я это тоже говорю вполне серьезно. А если вы будете попрекать меня деньгами, которые я получаю от мистера Сэндза, то я могу и отказаться от них. Я имею хорошую работу и не нуждаюсь в финансовой поддержке. Я сама в состоянии обеспечить Настю всем необходимым. Вот в чем она совершенно не нуждается, так это в том, чтобы в ее жизнь вошли незнакомые мужчина и женщина, говорящие на непонятном ей языке, которые будут пытаться купить ее любовь.

— Говорите вы убедительно, — сквозь зубы выдавила Бетси. — Поэтому — триста тысяч долларов. Но это предел.

Марина почувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Она ненавидела эту настырную американку и ее лысого адвоката, а еще больше — Ронни, который тоже участвовал в этом постыдном торге. Подумать только, вместо того чтобы прийти самому, трусливо подослал к ней эту змею!

— Я же вам ясно сказала, миссис Сэндз, дочь я не отдам, — произнесла она звенящим от гнева голосом. — Неужели это непонятно?

Гости переглянулись. Джонсон наклонился к Бетси и прошептал:

— Я думаю, сейчас самый подходящий момент предложить пять миллионов долларов, как того хочет Ронни.

— Пять миллионов? Вы с ума сошли! — прошипела Бетси. — До нее еще просто не дошло, какие деньги ей дают. Надо на пару дней оставить ее в покое, пусть подумает.

И она, снова надев на лицо улыбку, посмотрела на хозяйку квартиры.

— Я чувствую, наше предложение оказалось для вас слишком неожиданным, — сказала она прежним своим приторным голосом. — Вам надо освоиться с ним, обдумать ситуацию. Я вам позвоню на днях. Надеюсь, в спокойной обстановке, взвесив все плюсы и минусы…

— Чего тут взвешивать! Не отдам я дочь, и все!

— В таком случае, мисс Рябинина, подумайте о цифре в четыреста тысяч, — спокойно сказала Бетси, вставая. — Это гораздо выше того предела, который мы с Ронни имели в виду, но, пожалуй, что ваши волнения стоят таких денег.