Неожиданно она резко влетела во что-то на всём ходу и чуть было не потеряла равновесие. Поспешно одёрнув голову, Вакка увидела чьё-то суровое лицо, смотревшее на неё сверху. Не подавая ни малейшего знака волнения, этот возникший из ниоткуда на её пути человек тут же схватил девушку за запястье, откинул от себя в сторону и, не отпуская её руки, остался стоять как раньше. Вакка упала на колени и со всей силы взялась колотить его по предплечью, но человек продолжал её держать. Тут она заметила, что медведь уже не гонится за ней, а стоит напротив человека и просто смотрит на него. Человек тоже смотрел на медведя, не отрывая взгляда. Девушка прекратила вырываться, в ужасе наблюдая за этой странной картиной. Медведь в любой момент мог кинуться на человека и растерзать его, однако он смирно продолжал стоять на месте. Время текло невыносимо медленно, секунды растягивались, и Вакке показалось, что прошла целая вечность, пока лесное чудище вдруг вновь не зашевелилось, после чего осторожно развернулось и, не спеша, направилось обратно в чащу. Девушка перевела взгляд на человека, однако тот всё ещё не двигался и ждал, пока медведь полностью не скроется за деревьями. Затем он тоже посмотрел на девушку. «Ты кто?» – человек говорил немного хрипловатым, но от этого не менее серьёзным голосом. Вакка чувствовала, что к ней вернулся её собственный голос, однако единственное, на что она оказалась способна, стали всхлипы и стоны.

– Давай-ка, подымайся, – человек поднял её с колен, как поднимают с пола маленького ребёнка, и поставил на землю. Но Вакка лишь вцепилась в него со всей силы и зарыдала.

– Ну-ну, – легонько похлопал он её по затылку, – не реви.

Вакка отошла от него, вытерла нос рукой и всхлипывающим голосом заговорила:

– М-меня Вакка з-зовут, Вакка Ральтен… Я к мужу шла, решила по дороге грибов, а тут… тут…– она снова заплакала.

Человек вновь подошёл к ней и приобнял за плечи, точно родную дочь:

– Пойдём на дорогу. К мужу, говоришь, шла? А он, значит, у тебя в полях работает? – Вакка закивала головой.

– Понятно…

Человек говорил ровно, спокойно, даже как-то суховато, а Вакка всё всхлипывала и подрагивала.

Вскоре они вышли в поля, где Вакка показала куда идти. Тут она вспомнила про узелок, который оставила у гнилой берёзы.

– Этот что ли? – спросил человек, доставая откуда-то белый тряпичный свёрток.

– Д-д-да! – выдохнула радостным, но всё ещё дрожащим голосом Вакка. – Спасибо!

– Я сначала узелок твой увидел, а потом и тебя. А ты что же – меня не видела? – подбадривающее добавил он к протянутым вещам, но девушка только удивлённо замотала головой, совсем не желая вспоминать только что пережитый ею ужас.

Всю дорогу они провели в беседе, разговаривая то об одном, то о другом, пока не добрались до большого шалаша, стоявшего посреди развилки между дальними полями, откуда уже вовсю доносились мужские голоса. Заслышав их на полпути, Вакка тут же рванулась вперёд, не помня себя от волнения и радости, оставив своего спасителя немного позади.

– Фольт! Фольт! – в проходе на этот зов почти сразу показался черноволосый бородатый мужчина в поношенной белой рубахе.

–Фольт! – упала, наконец, Вакка ему в объятья и зарыдала. На что тот только в недоумении посмотрел на неё, раскинув руки в разные стороны, и даже не успел толком подняться во весь рост, оказавшись снаружи.

– Здорова же она у тебя реветь! – с укоризной в голосе сказал подоспевший к ним человек.

– Фольт, я решила лесом пройти, – затараторила девушка – а там… там…– дрожь тут же сковала всё, что она пыталась сказать дальше.

– …Медведица за ней погналась, – продолжил за неё стоявший в стороне человек. – Видать, детки у неё там первогодки малые неподалёку бегали. А жена твоя к ним подошла близко – вот медведица за ней и побежала.

Услышав это, Вакка зарыдала ещё сильнее.

Через несколько минут человек уже сидел в шалаше вместе с Ваккой, Фольтом и другими рабочими, обедая тем, что девушка приготовила своему мужу в узелке. И хотя простор его скромных обкиданных валежником и ветками приземистых перекрытий не дотягивал даже до пяти метров в диаметре, каждому из находящихся внутри людей было вполне себе уютно и сытно.

– Как же звать тебя, отец? – спросил Фольт сидевшего рядом с ним спасителя своей жены, дожёвывая последнее яйцо.

– Зови меня Гортер Устен, – ответил ему тот, вытирая губы рукой.

Фольт показал на его лук:

– Луком владеешь? Охотник?

– Следопыт, – мрачно отозвался Гортер, и несколько рабочих в шалаше сразу же настороженно переглянулись.

– …Спасибо тебе ещё раз, Гортер, за то, что жену мою спас! – благодарно вымолвил на это Фольт.

– Да что там-м…– лукаво протянул его собеседник и умолк. От чего бородатый мужчина лишь немного улыбнулся и украдкой посмотрел из шалаша в сторону леса:

– А как же ты всё-таки медведицу отогнал?

Вакка тоже посмотрела на Гортера. Следопыт вздохнул:

–Не обижайся, друг Фольт, но всё равно не поймёшь, даже если скажу.

– Ладно, молчи, знаю я вашего брата, – с ухмылкой промолвил тот, – а послушай, Гортер, не хотел бы ты у нас остаться на время?

– Нет, Фольт, спасибо! Ждут меня в порту давно. Дела у меня там.

Сказав это, Гортер взял свой лук, и они с Фольтом вышли наружу.

– Ну, тогда бывай! А так: заходи к нам, если что. Дом наш у входных ворот в порт стоит по правую сторону, сразу отыщешь.

Гортер провёл рукой по щетинистому подбородку:

– Зайду непременно! – решительно пообещал он.

После этого следопыт снова заглянул в шалаш, попрощался с Ваккой и остальными, подобрал у выхода свою суму, от которой уже начало попахивать из-за жары, пожал руку Фольту и спешным ходом отправился дальше по дороге в порт. Отныне дорога больше не предвещала для него ничего хорошего.

Сэр Дестер ван Тардос, один из главных чиновников в Сыскном Министерстве Сентуса, снял себе шикарный, по местным меркам, трёхэтажный каменный дом в центре Каррона. Такие дома обычно сдавались по одному, реже двум-трём в провинциальных городах и селениях. Весь дом был нарядно украшен коврами и гобеленами, мог похвастаться несколькими шкафами книг, в основном о магии и магической культуре, размещал в холле первого этажа королевский бюст и портрет в полный рост, герб Сентуса и Кальстерга. А ещё повсюду в доме маячила прислуга из местных, вычищающая в комнатах каждую чёрную точку и зажигающая везде иностранные благовония. У входа в дом стояла добровольная стража в красных мантиях и шляпах с загнутыми по бокам полями. Владельцем дома был господин Дорнтамус, местный глава управления, живший по соседству со своим «детищем». Дом самого Дорнтамуса был тоже сложен из камня, но имел только один добротный этаж в основании и второй дощатый этаж как пристройку сверху. Он жил там вместе со своей семьёй, заставляя одну и ту же прислугу держать в идеальной чистоте оба дома. Однако в этот раз вся прислуга безотлучно проводила время в доме на сдачу, и на то была причина. Ведь когда такая влиятельная фигура, как сэр Дестер, прибыла в порт Каррон, то Дорнтамус без всякого раздумья и за полцены отдал этот дом ему в распоряжение, поскольку замолвленное перед королевским советом слово о маленьком управляющем порта на юго-западе ценилось им намного дороже обоих своих домов, семьи и торговых контрактов на стороне. Не говоря уже о такой мелочи, как наёмная прислуга, которую он считал продуктом заменяемым по мере необходимости.