Продолжая оставаться в подчинении у этих мыслей, он всё осматривал и осматривал школьный двор своим бессмысленным взором, пока его взгляд не остановился на главных воротах школы. Между ними ясно была видна щель. Альфред еле заметно задрожал. Он моментально вспомнил о том, зачем он появился здесь, на переднем школьном дворе. Все его чувства обрушились как лавина, обнажив в голове лишь образ этого просвета! И Альфред уже отказывался понимать что-либо ещё. То самое тело, которое ещё пять секунд назад было намертво сковано страхом, теперь с быстротой ветра несло парня вперёд – туда, откуда для него всё ещё ярко сверкала эта безумная надежда.

…Мальчик почти добежал до ворот, когда чья-то тяжёлая дубина опустилась на него сверху и ударила по голове. Свет, что он так ясно видел внутри и снаружи себя всего секунду назад, вдруг истончился в совсем узенькую полоску и померк. Бесчувственное тело Альфреда упало на землю ничком.

Смутное подобие сознания пришло к парню, когда кто-то уже увозил его от школы на лошади. Тело Альфреда связали и перекинули через лошадиный круп вниз головой, но онничего подобного не ощущал. Вместо этого в его глазах отражалась дымящаяся от пожара школа с разрушенной от основания в центре крепостной стеной. Той самой стеной, до которой, как ему казалось, нельзя было дотронуться и которая должна была простоять здесь практически вечно!!!..

Кроме того, Альфреду также постоянно слышались чьи-то неясные разговоры и хохот впереди. Постепенно они начинали сливаться для парня со всем, что он видел, в одно большое жужжащее пятно. Сознание опять покидало его.

Глава 3

Моё имя известно!

И меня повсеместно

Беспричинно боятся.

Меня тянет смеяться!

«Очень страшный тип» –

Их стереотип.

Я – матёрый старый волк! Я в охоте знаю толк!

И с ружьём наперевес выхожу в родной свой лес.

Для меня в лесу вовек зверю равен человек.

Безусловно, вы правы –

Я опаснее волка!

На меня нет управы,

У меня есть двустволка.

Без сомнения вас

Мой заметит глаз!

Я – матёрый старый волк! Я в охоте знаю толк!

И с ружьём наперевес выхожу в родной свой лес.

Для меня в лесу вовек зверю равен человек.

Храбрых людей давно

Не сыщешь ни одного.

Должно быть понятно вам –

Что фору любому дам!

За мою голову дать

Готовы много монет.

Я счастлив вызов принять

Во имя новых побед!

Интереса мне нету

Выживать вас со света.

Но мольбы, если честно,

Слушать мне интересно.

Ведь охотник я

Вам – а не судья!

Я – матёрый старый волк! Я в охоте знаю толк!

И с ружьём наперевес выхожу в родной свой лес.

Для меня в лесу вовек зверю равен человек.

(Король и Шут – текст песни «Матёрый волк»)

Наконечник наточен. Тетива натянута. Острый глаз видит каждое движение добычи. Ещё немного, ближе… ближе… Сейчас!

Огромный, одетый в шкуры человек сжался от боли и, захлебываясь кровью, рухнул на землю. Стрела пронзила его прямо в горло. Не было ни крика, ни шума. Никто из лагеря даже не заметил, как что-то похожее на тень выскочило у кромки леса. Они пили, смеялись, ели и разговаривали, пока тень, быстро орудуя ножом, отсекала голову только что убитой жертвы. Затем тень взяла тело за руки и втащила его в лес. Горевший невдалеке костёр отбрасывал ровные блики на небольшую поляну, и люди сидели вокруг него кто на чём. Вдруг кто-то крикнул:

– Э, Джек, слыхал?.. Но ответа не было.

– Джек, чёрт-тя дери, иди сюда! Где ты там?..

Разговоры в лагере понемногу начали затихать. Джека Дикого Вепря нигде не было видно.

– Джек?..

– Джек!

– Куда он делся?..

– Да отошёл, вроде, по нужде…

– Джек, не дури!

– …Эй, сюда все, живо!

– Джек!!!

Однако тень уже этого не слышала. Она мчалась сквозь кусты и деревья подобно дикой лани. Казалось, что она знала каждую веточку, которую встречала на пути, а лес как будто расступался перед ней. Затем лес подхватил её, и она уже летела на его крыльях, подобно птице. Темнота всё ещё быстро наступала в это время года, но тень это не пугало. Лес и темнота были её стихиями.

Взошла луна. Лес немного посветлел от её мягкого серебристого света. Набегающий северный ветер время от времени раскачивал высокие сосны, и тогда их треск раздавался эхом по всей округе. Откуда-то доносилась прерывистая трель соловья. К небольшому родничку, струившемуся сквозь заросли дичника, подошла напиться воды осторожная лиса. Огромная сова, заметившая что-то на земле, мягко и плавно слетела с ветки дуба. На поляне за родником догорал маленький огонёк. Его неровный свет выдавал фигуру сидящего рядом одинокого человека. Человек был одет в странный кожаный доспех. Доспех имел стандартные, хотя и давно уже устаревшие воинские наплечники с загнутыми вниз краями. Каждый наплечник состоял из двух металлических половинок и был обрамлён по краям красивыми узорами. Грудная и спинная части доспеха во многих местах тоже имели металлические вставки, что защищало его обладателя от открытых ударов, хотя и не давало ему полной защиты. Также весь доспех был снабжён ремешками с кармашками, которые отчасти превращали его в универсальную сумку для путешественников. Левая рука человека лежала на ещё более странном составном луке со сложной металлической рукоятью и изогнутыми плечами, похожими на те, что использовали в своих луках кочевники пустошей. Тетива была сделана из чего-то тёмного, а у каждого конца к загнутым наконечникам лука, за которые она крепилась, было привязано по паре невесомых перьев. В тетиву была вложена одна стрела. Её зубчатый наконечник время от времени поблёскивал от всполохов догорающего костра. Это была аккуратная, но всё же самая обычная стрела с белым гусиным пером, что само по себе сильно выделялось на фоне такой необычной амуниции. Рядом с луком в траве лежал и колчан, сделанный из дорогого меха северного волка, а также небольшая серая сума с длинным ремешком, наполовину пропитанная кровью.

Человек сидел, выдвинув вперёд одну ногу, согнув другую в колене. Опираясь на колено правой рукой, он вяло ворошил угли в костре длинной веткой. Левая рука его оставалась покоиться на луке. Лицо человека было давно не брито. Ото лба до щеки у него проходил узкий шрам, и ещё два небольших шрама были видны у него на переносице. Ветер слегка потрагивал его длинные с проседью волосы, всё ещё влажные от того, что недавно ему пришлось переплывать реку. Взгляд человека таил в себе глубокие раздумья. Иногда человек немного оживал, оглядывался по сторонам, но потом снова уходил в себя.Вдруг что-то шелохнулось в тёмных зарослях неподалёку. Человек вздрогнул и почти сразу же перекатился назад через левое плечо. За одно движение он успел не только подобрать под себя ноги, но и утянуть за собой свой лук, прижав стрелу указательным пальцем к рукояти. Лук описал в воздухе полоборота, и когда человек коснулся ногами земли, то моментально натянул его, целясь в ту сторону, где было замечено движение. Застыв на одном колене, человек направлял лук то вправо, то влево, выискивая свою цель. Пару секунд он ждал, пока враг как-то не выявит себя. Затем встал и начал пятиться назад, то и дело оборачиваясь во все стороны, пока полностью не скрылся в темноте.