Раздалось угрожающее рычание: наверное, она чем-то разозлила демона!

Алые глаза без зрачка, в которых бесновалось пламя, оказались совсем близко.

Анна забыла себя от ужаса. Сама не поняла, каким чудом встала на ноги, как в бреду развернулась, подоткнула юбку и стремглав бросилась прочь, не разбирая дороги.

В темноту, где вдали брезжил неясный огонёк.

Рычание рвалось вслед, подгоняя, а пол внезапно кончился: впереди расстилался огромный бассейн.

Мрачные угольные воды поблескивали в неверном призрачном свете. Анна понадеялась, это в самом деле была вода, а не кровь или что-то иное, более жуткое.

Плавать она умела, а если бы нет, лучше было утонуть, чем быть заживо съеденной страшной тварью.

Анна бросилась в бассейн. Вынырнула, ожидая тучи брызг, когда демон плюхнется в воду, но преследователь, рыча, остался стоять на краю бассейна, и девушка смогла его разглядеть.

Гигантский полуволк, полупес - тьма скрадывала очертания - стоял в любой момент готовый к прыжку.

Стоял и не двигался.

Анна принюхалась - от воды исходил едва уловимый цветочный аромат.

Стыд опалил щеки: да колдун же решил её вымыть после того, как по собственной вине извалял в земле и пыли!

Натравил питомца, чтобы уж точно.

Анна покраснела до корней волос и тотчас ушла глубже в воду. Коса растрепалась и распустилась, волосы красиво покачивались на волнах.

Она представила, как выглядит со стороны: платье туго облепило юные прелести.

Демона она не стеснялась, а тот, словно убедившись, что девушка послушна, лег, уложив голову на лапы. Жуткие глаза казались тлеющими углями, готовыми вот-вот вспыхнуть.

Анна отплыла от него на середину бассейна и вгляделась: на другом краю чаши стояла лавка, а на ней что-то белело.

Прямоугольное, широкое, как... Женская рубаха!

Из-за жары и тягот их маленькой семьи Анна носила лишь одно платье без исподнего. Рубаха колдуна смотрелась даже богаче её одежды, но при мысли принять что-то от него девушку передернуло.

А ещё пришлось бы переодеваться на виду, прикрыться было нечем.

Демонический полуволк, будто чувствуя желание девушки никогда не покидать тёмную воду, зарычал.

Анна невольно сжалась, а справа от неё раздался всплеск: в воду шлепнулся свиток.

Новое послание от колдуна.

Девушка быстро развернула его, чтобы чернила не растеклись от воды.

Знакомый угловато-размашистый почерк, только печати с лапой и подписи не было.

«Вижу, мой бассейн пришелся тебе по душе, Анна. Выходи, одевайся. Рубаха и гребень для волос на скамье. Иди на свет, обсохни у камина. А решишь ослушаться, как ты отсюда выйдешь?».

Только теперь Анна поняла, что добровольно похоронила себя под землей, а до помощи матери и брату могло вовсе не дойти.

Проклятый колдун вроде и не давил прямо, но заставлял плясать под свою дудку.

И ничего было не исправить, не переговорив с ним.

Анна преисполнилась решимости. Боялась лишь, что колдун тоже окажется страшным, как его звери, и тогда она не сможет ни торговаться, ни ставить условия.

Попробуй поговори с ужасным волком или не менее кошмарным вороном, глядя в их огненные глаза!

По-видимому, ждать колдун не собирался. Анна вообразила самое стыдное: его слуги вытащили бы ее из воды и переодели насильно. Этот позор она бы не пережила.

Оглянулась на полуволка — тот вновь дремал, но то была очень обманчивая безмятежность.

Девушка подплыла к краю бассейна, подтянулась и вылезла из чаши, а затем действовала быстрее молнии.

Только предательское мокрое платье прилипло и плохо поддавалось. Анне пришлось почти рвать его. А с рубахой справилась без проблем.

Кем бы ни был колдун, вряд ли он получил удовольствие от ее спешного переодевания. Анна ни в коем случае не собиралась волновать и распалять его, но сама разволновалась.

Родное платье взяла с собой. Да, оно значительно уступало рубахе по красоте и нежной мягкости, но осталось единственным напоминанием о доме и оставленном мире.

Подземелье действовало угнетающе, всюду клубилась тьма.

О жителях этого проклятого места Анна даже думать не хотела.

За то, что вынуждена была одеться в чужую рубаху, себя простила: она обязана была выжить.

Подхватила со скамьи расческу и пошла на свет.

Когда что-то светлое вдруг выпало из боковой ниши и ударило ее, девушка опешила. А как взглянула, завизжала от ужаса.

Это были кости. Целый скелет кого-то невезучего или невезучей упал Анне под ноги. Череп отскочил, а серо-желтые кости рассыпались в крошево, обдав волной жутких брызг.

Анна отпрыгнула, чуть не выпустила гребень и платье из рук. Затравленно оглянулась — демон пропал. Значит и он мог выпрыгнуть из ниоткуда!

Прошептала:

- Я буду послушной, буду... Не надо больше... Так...

Она сама не знала, к кому обращалась, не к колдуну же, не ведавшему жалости. Правда, ничего о нем Анна не знала, пока не изуродовал ее братика. Но испытанного самой хватало, чтоб заподозрить Велиара в чудовищных злодеяниях.

Колдун будто прислушался или просто не хотел тратить на ничего не значившую для него девушку силы — из тьмы больше никто не выпрыгнул, не схватил, не скрутил.

Камин, как и все в этом мрачном доме, поражал размерами. Взрослые мужчины могли бы встать в топке в полный рост да еще поставить товарищей на плечи. Но огонь лишь тихо лизал поленья, не опаляя, но приятно согревая.

Анна вдруг почувствовала, что с утра ничего не ела и смутилась. Как ни крути, ей пришлось бы принять заботу колдуна. Если тот захотел бы покормить, а не скормить своим питомцам.

Чтобы отвлечься, Анна повесила платье на просушку, а затем принялась разбирать и расчесывать волосы. Русые, густые, шелковистые. Ее гордость. Только уже не перед кем было ими красоваться. Все достанется мерзкому...

Незатейливые хлопоты отвлекли девушку, и она не услышала шаги. Впрочем, никто бы их не услышал: Велиар передвигался совершенно бесшумно.

Когда темная тень окутала ее, Анна содрогнулась. Так и замерла с гребнем в руке.

Ожидала, что подкрался волк или... Воображение отказывало придумать что-то страшнее.

Велиар, зная, что она боялась обернуться, сказал:

- Вот ты и пришла, Анна. Готова ли расплатиться собой за мать и брата?

Анну окутало стыдом: голос колдуна ей внезапно понравился. Низкий, с рычащими нотками, но не пугающий, а согревающий, точно нагретый камином воздух.