– Нашла твое старое эссе о работе в летнем лагере и немного его подправила.

За два года до смерти матери Райлин отправляла анкету на место вожатой в престижном летнем лагере. Находился он в штате Мэн – где-то на озере, а может, на реке. Туда приезжали богатенькие детки, чтобы научиться бесполезным вещам: хождению на каноэ, стрельбе из лука, плетению браслетов дружбы. Возможно, Райлин насмотрелась голопередач, но ей всегда хотелось поехать в такой летний лагерь. Конечно, это им было не по карману. Однако она надеялась, что работа вожатой даст ей возможность все же побывать там.

Работу Райлин получила, но та отошла на второй план, потому что в тот год заболела мама и все остальное потеряло смысл.

– Не могу поверить, что ты его нашла, – сказала Райлин, потрясенно качая головой. Какая же изобретательная у нее сестра. – Но я все равно не понимаю, почему они выбрали меня.

Крисса пожала плечами:

– Разве ты не читала описание? Это необычная, нестандартная премия для креативных девушек, которых, скорее всего, не заметили бы в обычных условиях.

– Не такая уж я и креативная, – возразила Райлин.

Крисса яростно тряхнула головой, и собранный на затылке темный хвостик закачался из стороны в сторону.

– Еще какая! Прекрати недооценивать себя, или тебе не выжить в той школе.

Райлин ничего не ответила. Она не знала, идти ли ей туда или нет.

Крисса вздохнула:

– Неудивительно, что вы с Эрис дружили. Судя по стипендии, она была классной девчонкой и отличалась от других богачей, если родные решили так почтить ее смерть.

В мыслях Райлин вспыхнули кадры с той ночи – как она порвала с Кордом и пыталась вновь завоевать его, как увидела его в компании Эрис. А потом обнаружила ее на крыше, кричавшей на вторую девушку, Леду. Райлин с ужасом наблюдала, как Эрис соскользнула с края Башни в промозглую ночь. От этого воспоминания ее пробрала дрожь.

– Ты ведь пойдешь туда, да? – с надеждой спросила Крисса.

Каково будет учиться в престижной школе верхов среди стольких незнакомцев, которые и не посмотрят в ее сторону? Что уж говорить о Корде. Она дала себе зарок держаться от него подальше. А если подумать о самой школе – как она вернется к учебе, снова будет ходить на занятия и сдавать экзамены, окруженная студентами поумнее?

– Это порадовало бы маму, – добавила Крисса, определив тем самым ответ Райлин.

Та взглянула на сестру и улыбнулась:

– Хорошо, я пойду.

Может, из событий той ночи и выйдет что-то путевое. Райлин должна попробовать – ради самой себя, а еще Криссы, мамы и, черт подери, даже Эрис.

Жизнерадостно цокая острыми каблуками по сверкающему мрамору, сквозь двери «Бергдорф Гудман» на восемьсот восьмидесятом этаже прошествовали две дамы. Их не задержали богатые украшения в фойе, где вокруг хрустальных люстр и витрин вращались голограммы с праздничной тематикой. Туристы вскрикивали каждый раз, когда над головой проносились олени. Но Каллиопа, следуя за Элайзой вверх по извилистой лестнице, даже не глянула в их сторону. Ей ли удивляться какой-то голограмме саней!

На верхнем, дизайнерском этаже мебель располагалась островками с невидимыми барьерами для создания приватности и сканерами тела. По углам стояли манекены в настоящих вечерних туалетах – для любителей поностальгировать. На самом деле никто здесь ничего по-настоящему не примерял.

Бросив Каллиопе многозначительный взгляд, Элайза направилась к самой молоденькой и неопытной на вид сотруднице: Кире Велш. Они заранее выбрали по Сети ее кандидатуру – по той простой причине, что она проработала в магазине всего три дня.

В нескольких метрах от девушки Элайза с театральным изяществом опустилась на кушетку нежно-персикового цвета. Скрестила ноги и принялась прокручивать на экране каталог коктейльных платьев. Каллиопа, подавляя зевоту, со скучающим видом встала рядом. Надо было взять в отеле кофе с медом. Или хотя бы кофеиновый пластырь.

Как и ожидалось, продавщица – девушка с белой как гипс кожей и задорным хвостиком морковного цвета – заторопилась к ним:

– Добрый день, леди. Вы записаны на встречу?

– Где Аламар? – небрежно осведомилась Элайза.

– Простите… но у Аламар сегодня выходной, – заикаясь, ответила девушка.

Элайза и Каллиопа прекрасно знали об этом. Продавщица окинула взглядом наряд Элайзы, подмечая дизайнерскую юбку и камень в семь карат на пальце – такого превосходного качества, что не отличить от настоящего бриллианта. Очевидно, девушка пришла к выводу, что перед ней важная персона, которую Аламар не посмела бы огорчить.

– Возможно, кто-то из наших старших консультантов…

– Мне нужно новое коктейльное платье. Что-нибудь сногсшибательное, – перебила девушку Элайза и махнула в сторону голодисплея, чтобы примерить модели нового сезона на проекцию своей фигуры.

Тряхнув запястьем, она прокрутила изображения, а потом, выпрямив ладонь, указала на платье сливового цвета с асимметричным подолом:

– Я хочу посмотреть вот это, но в укороченном варианте.

Взгляд Киры рассредоточился, – вероятно, она проверяла расписание на линзах. Каллиопа видела, что девушка колеблется – не отложить ли ей дела с пополнением складских запасов ради нового и, возможно, прибыльного заказа.

А в конце их визита, когда всяческие платья будут в мгновение ока сшиты на суперстанках в служебных помещениях, Кира с придыханием спросит о номере счета для оплаты.

– Аламар знает, – пожмет плечами Элайза, будто говоря: «Не донимайте меня по пустякам».

И, не оглянувшись, выйдет из магазина с пакетами в руках.

На самом деле Элайзе и Каллиопе хватило бы средств заплатить за наряды – их деньги хранились в различных банках по всему земному шару. Но с таким размахом надолго этого не хватило бы. «Зачем платить за то, что можно получить даром?» – повторяла Элайза. Под этим девизом они и жили.

Когда Элайза и Кира погрузились в обсуждение шелковой отделки, Каллиопа заскучала еще сильнее. Подняв голову, она увидела в бутике троицу девушек своего возраста, в одинаковых клетчатых юбках и белых блузках. На лице Каллиопы медленно расползлась улыбка. В какую бы страну ее ни занесло, школьницы частных колледжей всегда становились легкой добычей.

– Мам, – вклинилась она в разговор.

Кира отошла в сторону, давая им возможность поговорить, но это не имело значения: Каллиопа с матерью давным-давно придумали условный знак для подобных ситуаций.

– Я вспомнила, что мне нужно закончить кое-какое задание. По истории.

История означала групповую аферу. Если бы она упомянула биологию, то речь шла бы о деле любовного характера.

При виде трех девушек в глазах Элайзы вспыхнуло понимание.