– Да, сэр. – Джонни настолько разволновался, что едва мог держать себя в руках. Две недели вдали от дома. Целых две недели! Он не переставал твердить про себя эти слова.

Скаутский лагерь на озере Ондава располагался в лесистом районе северной части штата Нью-Йорк в четырех часах езды от города. В нем одновременно отдыхали от двух до трех сотен мальчишек, в основном горожан. Четырнадцать ребят из отряда Джонни и Мики приехали на автобусе из Манхэттена. Их вожатым был Джон Миллер, а его заместителем Том Дейли.

Их отряд имел отдельную стоянку – поляну величиной в полакра с костром в середине. По одну сторону костра были установлены два навеса с односкатными крышами. По другую – ряды белых брезентовых палаток. На краю поляны, ярдах в пятидесяти от ближайшей палатки, располагался туалет.

– Разбейтесь на пары и выберите себе палатки! – громко приказал вожатый. Ребята рванули к палаткам. Джонни бежал след в след за Мики. Они захватили себе палатку в середине ряда. А Эдди и Дэнни поселились напротив, ярдах в тридцати.

Каждая палатка была натянута на отдельном деревянном настиле. Внутри две койки, на каждой два джутовых мешка – большой и маленький. Ребятам велели сложить свои пожитки под кровати и взять мешки. Они поспешили выполнить приказание. Спотыкались и бежали по узкой тропе, пока не оказались на другой поляне, в середине которой стоял стог сена.

– Большой мешок – это ваш матрас. Поменьше – подушка, – объяснил Миллер. – Набейте их. – Ребята накинулись на стог. Такое начало не предвещало для Джонни ничего хорошего. Он страдал от сенной лихорадки, первую ночь почти не смыкал глаз. Нос был заложен, во рту пересохло, лицо распухло, к тому же беспрестанно стрекотали сверчки. Напротив, меньше чем в трех футах, крепко спал Мики, словно родился и вырос в лесу.

Время от времени среди ночи Джонни хотелось по маленькому, он откидывал клапан палатки и выглядывал в темноту. Ему казалось, что туалет далеко-далеко, за сотню миль. Кто знает, какие существа таятся в этом лесу? Испуганный и измотанный, мальчик утирал ладонью капли под носом и уже жалел, что отец не сказал «нет». Но жалеть было поздно. Прохладный ночной воздух овевал полуобнаженное тело, и природа взяла свое. Джонни спустил трусы и облегчился, не сходя с настила, стараясь, чтобы лужа не растеклась перед входом.

А через полчаса сквозь сон услышал, что Мики проделал то же самое.

После трудной первой ночи все стало приходить в норму. В лагере было буквально все: бейсбольные поля, баскетбольные площадки, лес, который так интересно изучать – разумеется, при свете дня, – и такое большое озеро, какого им не приходилось видеть. Выросшие в городе, мальчики почти все время проводили в воде: купались и катались на лодке. Их страшно забавляло, что в любое время можно выбежать на берег и взять гребную шлюпку или каноэ.

Каждое утро до завтрака скауты собирались на площадке для парадов, чтобы дать клятву на верность флагу и встретить утреннюю зарю, а вечером пели «Боже, храни Америку» и слушали сигнал «отбой». В это время все обязаны были надевать форму: скаутские рубашки без воротника с короткими рукавами, шейные платки, шорты и гольфы с кисточками. Приятели ненавидели форму, особенно шорты, и были в этом не одиноки. Другие городские ребята, например из гарлемского отряда, тоже терпеть не могли скаутские штаны.

К концу первой недели Джонни приспособился к жизни на природе, даже к набитой сеном постели. Если просыпался оттого, что пересыхало во рту, делал глоток воды и снова засыпал. А если переполнялся изнутри, выходил из палатки и справлял нужду прямо перед входом. Случалось, что они спрыгивали с коек вместе с Мики и тогда соревновались, кто брызнет дальше. Они и не подозревали, что за ними наблюдают.

Вечером в воскресенье на площадке для парадов разожгли большой лагерный костер. Присутствовали все отряды. Скауты пекли корни алтея и пили содовую. Когда сгустилась тьма, вожатые начали по очереди рассказывать всякие истории. Кто-то поведал о скрывающихся в чаще злобных диких кошках. Это напугало даже Мики, который всю обратную дорогу жался к своему приятелю. В эту ночь содовая несколько раз поднимала обоих с кроватей.

После второго «соревнования» к ним явился гость. Джонни лежал на боку лицом к брезентовой стенке, когда в палатке возник помощник вожатого Том Дейли и лег к нему в постель. Джонни уже успел задремать. Прошло несколько секунд, Дейли взял его за руку и притянул к себе. Джонни подскочил так, что чуть не опрокинул кровать и всю палатку. Вместе с ним проснулся и Мики.

– Что ты делаешь?! – завопил Джонни.

– Ты прекрасно знаешь, что я делаю, – ответил, вставая, Дейли. Это был вполне взрослый мужчина, крепкий и мускулистый. И теперь он загораживал выход из палатки. Его слегка озадачила реакция Джонни.

– Не знаю, – ответил мальчик.

Дейли повернулся к Мики:

– Объясни ему, зачем я пришел. Я вернусь через пятнадцать минут. Так что, будь добр, подготовься.

– Что он такого сделал? – спросил Мики.

– Взял мою руку и притянул к своему члену.

– Фу, ну и гадость!

– Что теперь делать? Мики, я боюсь. Он сейчас вернется.

Мики на мгновение задумался.

– Хватай подушку и одеяло и рвем отсюда!

Мальчики спрятались в палатке Эдди и Дэнни. Хотя братьям Мики в то время исполнилось всего тринадцать и четырнадцать лет, они были крепкими ребятами.

– Оставайтесь здесь, – сказал им Дэнни. – Полезайте под койки, укройтесь за ранцами и рюкзаками. Он вас не заметит.

– А если решит обыскать палатку? – Джонни не мог отделаться от потрясения и не хотел допустить никакого просчета.

– Скажем, чтобы валил отсюда, – успокоил его Дэнни.

Последний аргумент окончательно успокоил Джонни. Он был не одинок и почувствовал себя в безопасности.

Через полчаса помощник вожатого просунул голову в палатку:

– Парни, вы не видели Мики и Джонни?

Эдди сел на койке.

– Нет. А в палатке смотрел? – спросил он безразличным тоном.

– Смотрел. Их там нет.

Дэнни тоже привстал:

– Ничем не можем помочь, – и поглядел на Дейли в упор. Его взгляд слегка блуждал, отчего он заслужил у себя в квартале прозвище Шизанутый. Когда Дэнни смотрел вот так на человека, тому становилось не по себе – не важно, сколько бы тот ни нарастил на себе мускулов.

Дейли чувствовал, что ему солгали. Если бы их брат в самом деле пропал, парни пулей соскочили бы с кроватей. Но по глазам Дэнни он понял, что скауты не шутят: попытайся он проникнуть в их палатку, и вспыхнет драка. Он не испугался – отнюдь; в конце концов, перед ним были всего лишь подростки. Но он и так обратил на себя слишком много внимания. И поэтому опустил клапан палатки и пошел прочь.

С минуту внутри царила тишина.

– Как вы думаете, он вернется? – наконец спросил Джонни.